Присутствовали А.А. Кузнецов, А.А. Жданов, П.С. Попков (член горкома).

В.: А если взять дорогу на Юкки. Там большие кустарники есть. Низина идет до самой Всеволожской, земля там холодная, поэтому картофель во Всеволожской не удался[840]<…>.

Кузнецов (реплика): Не надо забывать, что колхозники Парголовского и Всеволожского районов были развращенными колхозниками. Они занимались кое-чем, только не сельским хозяйством[841].

В.: Затем, здесь.[842]предусмотрено в скверах и парках не сажать. Не дают возможности… А не преждевременное ли это решение?

Попков (реплика): Здесь подразумеваются, главным образом, красивые парки: парк. им. Ленина, Михайловский сад, Летний сад, Сад Трудящихся, а в садах, где разбиты клумбы, можно сеять.

В.: Это в основном вопрос индивидуальных огородов. Если огороды будут далеко, рабочие и служащие будут связаны расстоянием, охраной и др[843]

Далее началось обсуждение доклада П.И. Васильева. Речь зашла о Парголовском районе.

«Жданов: Здесь же дачные места – здесь первобытный коммунизм. Очень много земель не освоено только потому, что здесь считались дачные места.

В 1941 г. мы отсюда финнов тысяч 10–15 выселили, – где их земли? Два года земли отдыхают. Не говорите, что подсобным хозяйствам земли нет. Поищите.

Кузнецов: Вопрос упирается в баланс рабочей силы и в механизмы.

Жданов: Я ставлю вопрос просто. Раз рабочей силы и механизмов не хватает, а земли малопригодные, надо взять под городом земли более удобные с точки зрения подъездных путей <…>.

Кузнецов: <…> 1943 г. был годом наращивания вкуса к сельскому хозяйству у парторганизации Ленинграда. <…> Теперь ясно, что в вопросах сельского хозяйства парторганизация Ленинграда стала гораздо ближе, чем была когда бы то ни было»[844].

К кому ближе – не уточнил.

По поводу же кузнецовской реплики о «развращенных колхозниках». Достигнуть такого уровня цинизма, надо еще было постараться. И если подобное он говорил в присутствии стенографиста, то что «звучало» тогда о блокадных сельских тружениках в «узком» кругу?..

По мнению начальника райздравотдела Ленинского района (июнь 1944 г.), не только «мудрое решение товарища Жданова обеспечить все население нашего города техразовым питанием», но и огороды, «оказавшие двоякое влияние на здоровье трудящихся: пребывание на свежем воздухе и обеспечение овощами», – было «тем могучим оружием, решившим успех борьбы» с болезнями, вызванными блокадой[845].

Весна 1944 г., улица Калинина (д. № 14). «Около своего дома вскопали маленькие грядки. Вместо забора были шкафы и железные кровати, оставшиеся от домов. Посадили очистки от картошки и свеклу. Выросла одна ботва»[846].

В 1935–1938 гг. около парка построили и открыли четыре новые многоэтажные школы. Первой появилась средняя школа № 28 на Бумажной улице (д. № 15)[847]. После перенумерации[848]она стала 287-й.

Это – один из первых проектов школьных зданий, предназначенных для районов с невысокой застройкой. По мнению специалистов, небольшая кубатура здания (около 14,6 тыс. кв. метров) и простая архитектурная обработка фасадов послужили основанием для повторного использования проекта.

В школе был предусмотрен один вестибюль. На первом и третьем этажах – по семь классов, во втором этаже – восемь[849]. В школе на Бумажной улице, считал автор, «еще много общего с архитектурой конструктивизма. Вместе с тем в ее архитектуре появляется новый мотив – пилястры во всю высоту здания»[850].

Типовая школа объединенной мастерской Ленпроекта на Бумажной улице. Рис. 1936 г.

Здание 1935 г. не сохранилось. В 1957 г. школа под тем же номером открылась во вновь построенном здании там же, на Бумажной улице, но в ее начале (д. № 5).

Здание школы № 9 Ленинского района построено в 1935–1937 гг. и располагалось по адресу: наб. Обводного канала, д. 154-а. После перенумерации стала 276-й.

В школах Ленинграда постройки 1935–1939 гг. общая площадь учебных классов варьировалась от 500 до 1056 кв. м, помещений – от 1126 до 3048 кв. м.

Имелись лаборатории (классы химии и физики), класс пения, учительская, канцелярия, рекреации, «комната общественных организаций», буфет-столовая, «снарядная», вестибюль с гардеробом, уборные и умывальные для учеников и для персонала, кабинет и квартира директора.

В школах на 800 учащихся (22 класса) появились лаборантская при классе химии, класс естествознания и лаборантская при нем, физкультурный зал, класс пения, комната учебных пособий, кабинеты завуча и врача, кладовая при буфете, квартира сторожа и кладовая инвентаря в подвалах.

Здание бывшей школы № 9 (276). Фото автора, 2015 г.

В подвалах также располагались котельная, насосная, помещение кочегара, угле и шлакохранилище.

«Живых уголков» в школах постройки 1935–1939 гг. не было[851].