Цинев, в противоположность Цвигуну, — невысокого роста, обыденной внешности, всегда с наголо бритой головой. Человек живого ума, не лишенный проницательности, весьма энергичный и подвижный. В суждениях резок и категоричен. В нем уживались простота, доступность и обманчивая открытость с капризностью, непредсказуемостью, восприимчивостью к сплетням, властолюбием и болезненным стремлением постоянно быть на виду. В этом смысле характерна газетная фотография августа 1975 года. На ней снят в окружении членов и кандидатов в члены Политбюро Брежнев, возвратившийся из Хельсинки после завершения работы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. На фотографии среди высшего государственного и партийного руководства оказался и Цинев, буквально вынырнув из-за спины Андропова.

Наверное, самый значительный недостаток Цинева состоял в его благосклонности к подхалимам и угодникам. Упоминавшийся Н. Миронов, знавший Цинева еще по Днепропетровску, говорил: «Там, где появляется Цинев, обязательно возникает рой подхалимов». Всячески поддерживая и продвигая по службе людей угодных и покорных, Цинев опускал административный шлагбаум на пути руководителей и сотрудников принципиальных, имевших свое мнение, допускавших критику в его адрес.

В народе говорят: хочешь владеть душами людей — учись не только все помнить, но и многое навсегда забывать. Цинев никогда ничего не забывал, глубоко таил в себе недоброжелательство и всегда находил возможность свести личные счеты. Небезгрешным в протекционизме был и Цвигун.

Цинев и Цвигун относились друг к другу ревниво, недоброжелательно, почти враждебно. Междоусобица не разгоралась в пожар лишь потому, что их сдерживала узда служения и поклонения единому хозяину — Брежневу.

Естественно, возникают вопросы: неужели Андропов не видел изъянов в деятельности своих заместителей Цвигуна и Цинева? Почему снисходительно взирал на серьезные нарушения кадровой политики? Не знать о них он не мог, так как, кроме всего прочего, в Комитет поступали и жалобы. Объяснение, очевидно, состоит в том, что Андропов не желал портить личные отношения, входить в конфликт с Брежневым.

Цвигун покончил жизнь самоубийством в январе 1982 года. Среди 26 лиц, подписавших некролог, нет подписи его покровителя — Брежнева. Похороны состоялись на Новодевичьем кладбище. В пышной похоронной процессии мне довелось нести бархатную подушечку с воинским знаком отличия генерала армии — «Маршальская Звезда». Похоронили Семена Кузьмича недалеко от могилы Н. Хрущева.

В некрологе, отражающем официальную точку зрения, кончина Цвигуна объяснялась последствием тяжелой продолжительной болезни. Уже тогда подобное объяснение вызывало у многих людей серьезные сомнения. Среди сотрудников КГБ, а потом и в печати высказывалось мнение, что Цвигун покончил с собой. Истекшие годы подтвердили такое предположение. Евгений Чазов в «Воспоминаниях кремлевского врача», изданных в 1992 году, без всяких недомолвок заявляет о самоубийстве Цвигуна, последовавшем 19 января 1982-го днем на даче.

Утверждают, что причиной самоубийства Цвигуна явился недружелюбный, полный упреков и угроз разговор с ним Суслова, обвинившего зампреда КГБ в плохой работе органов безопасности по защите престижа Брежнева и его семьи. Зная Цвигуна с 1964 года, со времени работы в Закавказье, не единожды наблюдая его уравновешенный и сдержанный характер, с трудом представляю, какой взрывной силы должен был быть психологический детонатор сусловского разговора, приведший Семена Кузьмича к стрессовому состоянию и трагическому концу.

Есть и другая заслуживающая внимания версия причины самоубийства Семена Кузьмича Цвигуна. Он болел раком легких, перенес операцию, но изменений к лучшему не произошло, состояние здоровья продолжало ухудшаться. Чувствуя безнадежность своего положения, Семен Кузьмич выехал 19 января 1982 года на дачу, взял у водителя-охранника оружие и застрелился.

Я нередко спрашиваю себя: зачем руководству партии и КГБ понадобилось скрывать действительные причины смерти Цвигуна? Казалось бы, канули в прошлое случаи утаивания верхушкой партии от народа самоубийств Надежды Аллилуевой в ночь с 8 на 9 ноября 1932 года, Серго Орджоникидзе в 1937-м и других, выдачи этих самоубийств за неожиданную и естественную смерть. Оказывается, история повторяется даже и на более низком уровне. Можно предполагать, что подобные самоубийства компрометировали кого-то из высшей власти, и поэтому считалось необходимым прятать их под саваном тайны и обмана.

Вспоминая прошлое, приходишь к мысли, что органы безопасности не всегда возглавляли достойные руководители. У кормила нередко оказывались весьма разноликие и случайные люди, вознесенные на этот высокий и влиятельный пост в силу стечения обстоятельств и субъективных решений, что не могло не сказаться на деятельности органов НКВД-МГБ-КГБ.

* * *

После расформирования весной 1946 года органов Смерша и до 1991-го военную контрразведку Советского государства возглавляли Н.Н. Селивановский, Н.А. Королев, Я.А. Едунов, С.А. Гоглидзе, Д.С. Леонов, А.М. Гуськов, И.А. Фадейкин, Г.К. Цинев, В.В. Федорчук, И.Л. Устинов, Н.А. Душин, В.С. Сергеев и В.А. Жардецкий.

Кроме В. Жардецкого, состоявшего в звании вице-адмирала, все перечисленные руководители имели генеральские чины. Каждый из шефов военной контрразведки являл собой индивидуальность с особенностями характера и стиля управления. Объединяли их, делали схожими военные годы, многолетняя служба в вооруженных силах и чекистских органах. Своими организаторскими и практическими делами они оставили разномерную «борозду» на трудном контрразведывательном поле.

Для большинства названных генералов высокое положение руководителя военной контрразведки стало вершиной восхождения по служебной лестнице. Но были и исключения. В. Федорчук вырос до руководителя Комитета госбезопасности, а затем МВД СССР, удостоился звания генерала армии.

Сломалась служба у генералов Н. Селивановского и Н. Королева, поднявшись с должности начальника главка до положения заместителя министра госбезопасности, они в октябре 1951 года были сняты с занимаемых постов и арестованы в связи с «делом Абакумова», а позднее освобождены.

Катастрофой завершилась карьера С. Гоглидзе. Арестованный по делу Берии, он был приговорен судом в 1953 году к расстрелу с лишением воинского звания и наград.

О Леонове, Фадейкине и Цнневе в записках рассказано раньше.

В рассматриваемый период протяженностью в 45 лет сменились 13 руководителей военной контрразведки. В среднем несколько больше, чем три года на руководителя. Наверное, для пользы дела следовало бы менять их реже. В целом военной контрразведке везло. Ею руководили в основном профессионалы, люди, знающие чекистское дело.

* * *

В условиях реформирования органов безопасности применительно к новому общественно-политическому строю жизнь выдвигает и такой непростой вопрос: нужно ли российским специальным службам взять на вооружение опыт и традиции чекистов или категорически отвергнуть их?

На этот счет имеются два мнения. Согласно первому, радикальному, с идеологией «чекизма», «чекистским духом» следует покончить раз и навсегда. Новые российские органы безопасности следует возводить на пустом месте с первого до последнего кирпича. Согласно второму, умеренному, рекомендуется взвешенно и критически подойти к оценке прошлого советских органов госбезопасности и по-умному использовать все лучшее из опыта и традиций чекистов. Вторая точка зрения более рациональная и ближе мне, ибо она исходит