(Шелига) При расследовании дела об убийстве (следует номер дела и уточняющие данные) я сталкиваюсь в ряде организаций (следует перечисление) с саботажем. Я прошу принять в их отношении соответствующие меры. Советник юстиции Шелига.

Ответ пришел от старшего советника доктора Шульце, ученика Шелиги по тем временам, когда тот работал на Александерплац:

— (Ответ) Указания соответствующим организациям (следует список) направлены, с другими из перечисленных вами организаций связь установить не удалось. Русские находятся у Плоцка. На месте предприняты дополнительные розыскные действия. Послать ли за вами машину? Прошу сообщить. Старший советник Шульце.

— (Шелига) Премного благодарен. Наилучшие пожелания.

— (Ответ) Всегда к вашим услугам.

Шелига полагал, что Ц. пытается пересечь границу рейха, похоже, оставшуюся без действенного контроля на всем протяжении, где-то на линии Шмилау — Клопау — Мильчиц. Чтобы добраться туда, ему нужно было доехать до дороги Клопау — Мильчиц. Шелига отказался от первоначального замысла провести после задержания преступника инспекцию провинции Западная Пруссия. Он отправился в сопровождении двух ассистентов, машинистки и двух полицейских сопровождения на двух машинах в направлении Клопау.

V

Мимо различных примитивных сцен расстрелов вдоль дорог, по которым шло бегство и на которых машины советника юстиции не могли по-настоящему показать свою мощность: с одной стороны, в этой всеобщей сумятице казалось, что смертью больше, смертью меньше — не имеет значения, к тому же было трудно или даже невозможно выловить убийцу из бесчисленных людей, двигавшихся в разных направлениях; с другой стороны, Шелига на этой стадии уже не видел возможности прекратить преследование. Он понимал, что уголовная полиция — несмотря на отличную и совершенно новую организацию Главного управления уголовной полиции — не способна, да и не предназначена для того, чтобы разобраться с подобной катастрофической ситуацией с криминалистической точки зрения, а тем более справиться с ней. Полиции пришлось бы взять власть и учредить, наряду с существующей, своего рода криминалистическую диктатуру. Однако в такой момент криминалист, чувствующий, что его организация терпит фиаско, тем более обязан прилагать все силы для выполнения своих задач и тем самым — постоянно стремясь к достижению максимального криминалистического результата — компенсировать нарушение права если не в реальности, то хотя бы в принципе.

В этот день генералы Хосбах и Райнхард, командовавшие прорывавшимися из Восточной Пруссии войсками, были смещены и заменены генералами Швитхельмом и фон Мюллером. В Польше два фельдмаршала пытались собрать обратившиеся в бегство немецкие войска. Генерал-полковник Рендулиц, переброшенный сюда из Вены, где он руководил обороной, занял одну из вилл и приказал устроить вокруг этой штаб-квартиры заграждение. Советник юстиции Шелига продолжал преследование и был уже у Клопау.

VI

На следующий день ситуация западнее Плоцка ухудшилась, русские войска перерезали несколько путей сообщения, идущих с севера на юг, параллельно Висле. Шелига решил отправить одну из своих машин с ассистентом и машинисткой в сторону границы рейха, чтобы не подвергать женщину ненужной опасности вблизи линии фронта. Сам же он продолжил преследование, двигаясь на юг. Он исходил из обоснованного предположения, что ему удастся застать охотничью повозку недалеко от Клопау, где она наверняка должна заехать в одно поместье. Шелига, пристроившись к армейской колонне, возглавляемой энергичным лейтенантом, проехал Клопау, который немного позднее был взят в кольцо русскими войсками.

На следующий день недалеко от Клопау, посреди образовавшегося на протяжении нескольких километров дорожного затора, Шелига был захвачен в плен русскими гвардейцами. Его разлучили с сопровождавшими его полицейскими и ассистентом и через несколько дней со множеством других пленных погрузили в поезд. Дело Ц. оказалось уничтоженным, когда машина советника юстиции во время короткого боя, предшествовавшего его задержанию, в силу причин, установить которые уже более невозможно, загорелась.

Что же касается убийцы Ц., то он — после короткого визита в поместье приятеля, — поскольку все внешние признаки указывали на приближение русских, тут же за Клопау двинулся на запад, съехав на проселочную дорогу, по которой охотничья повозка вполне могла проехать. Через несколько дней пути он достиг границы рейха у Грюнберга, в Силезии, на участке, который в тот момент не контролировался. Через Глогау, Коттбус и Губен ему удалось прорваться, бросив позднее повозку, до Шлезвиг-Гольштейна, где его приютили в одном дворянском поместье. Позднее он переселился на Рейн.

Шелига тем временем ехал в противоположном направлении.

Цитата из Канта:

«Даже если гражданское общество распадется с согласия его членов (например, если населяющий некий остров народ решит разойтись и рассеяться по свету), то и тогда следовало бы прежде казнить последнего остающегося в тюрьме убийцу, чтобы каждый получил за свои деяния по заслугам и пролитая кровь не осталась на совести народа, не настоявшего на возмездии; ведь тогда народ может считаться соучастником этого открытого нарушения справедливости. Лучше пусть умрет один человек, чем пропадет целый народ, ибо если погибнет справедливость, то жизнь людей на Земле утратит всякую ценность».

VII

Когда в 1953 году Шелига возвратился из плена, ситуация в Германии изменилась. Шелига отказался от дальнейшего преследования Ц., добившегося какого-то поста в рейнских землях. 12 июня 1961 года Шелига, получивший звание советника права, выступил в ротари-клубе в С. с докладом «Юстиция и преступность».

Вот отрывки из протокола дискуссии:

(Аплодисменты.)

Президент ротари-клуба сказал, что хотел бы поблагодарить господина доктора Шелигу за его выступление. В то же время он отметил, что у членов клуба вполне развито правовое сознание. К тому же в некоторые вещи слишком углубляться не стоит. Член клуба Бенгер-Рибана обратил внимание на то, что докладчик назвал гусарскую куртку венгеркой. На самом деле ее правильное название — доломан. Докладчик допустил еще ряд языковых неточностей. В связи с этим следует заметить, что неудачно выраженная мысль остается неудачной и в том случае, когда речь идет о непреодоленном прошлом, то есть важность темы ничего не меняет. Член клуба Плеттке заметил, что юридические проблемы всегда затрагивают лишь очень узкий круг людей. Член клуба Барабас как отбывающий наказание юрист заявил, что не разделяет пессимизма докладчика. Сам он настроен оптимистически.

(Аплодисменты.)

Одному существенному моменту господин Шелига не уделил достаточного внимания: речь идет о помиловании. Справедливость и помилование неразделимы; невозможно представить себе справедливость, не обогащенную возможностью помилования, хотя в наше время, безусловно, к прошениям о помиловании следует подходить с большей строгостью.