— Так это не я их нахожу, а они меня… — попытался оправдаться я.

— Молчи! — прикрикнул дед. — Думал, что хоть на старости лет покой у меня будет, а тут на тебе, внучок на учёбу приехал! И жизнь забила ключом! И, что характерно, всё по голове! — Глава Рода глянул на меня хмуро. — Может тебя в особняке поселить, а за ворота только в сопровождении охраны выпускать? Причём, эта самая охрана не тебя будет защищать, а от тебя?

Я предпочёл отмолчаться. Единственное, за что мне было стыдно, так это за то, что я постоянно, волей-неволей, создаю своим близким проблемы.

— Молчишь? — кинул дед. — Правильно делаешь. И что ты там за девку новую завёл, а? Одной мало?

— Так получилось… — промямлил я.

— Так получилось! — передразнил меня Глава Рода. — Ты совсем что ли своему хозяйству… не хозяин? — на что я опять промолчал. — Вы же служите вместе! И как, заводит тебя, Лёшка, трахать старшего по званию? — хмыкнул он.

— У нас с ней, деда, ещё посмотреть надо, кто кого трахает… — улыбнулся я.

— Ага, мне так и доложили, что девка огонь. — опять хмыкнул дед. — Будь аккуратнее, детей не заделай! И ещё, герой-любовник! Не вздумай на этих троих, Долгорукую, Шереметьеву и Юсупову, залезть! Там сразу жениться придётся, а невесту мы тебе ещё повыбираем! В очередь будут выстраиваться! Понял меня?

— Понял. — я кивнул.

— Завтра на тренировку в Корпус с Прохором собираетесь? — уже спокойным голосом поинтересовался Глава Рода.

— Мне час назад полковник Орлов позвонил, сказал, что нас с Прохором машина завтра в восемь заберёт, просил одеться помоднее, якобы будет тренировка в условиях, приближенных к боевым. — я не стал упоминать разговор с Викой.

— Опять Ванька что-то мутит… — задумчиво сказал дед. — Потом мне доложишься.

— Хорошо. — кивнул я.

Попрощавшись с Главой Рода у ворот особняка, я пересел в «Волгу» и поехал домой. В квартире меня, как и обещал, ждал Прохор.

— Ну, что, Алексей Александрович, рассказывай! — ухмыльнулся он.

Что мне, в очередной раз, и пришлось делать.

— Надо будет эту запись потом у Михаила Николаевича попросить. — улыбался Прохор. — Пора уже коллекцию твоих «сольных выступлений» собирать. Я почему-то уверен, что она будет регулярно пополняться новыми шедеврами!

— Ага… — кивнул я. — Дед уже пригрозил, что в особняк переселит и охрану приставит.

— Почему-то мне кажется, что это не поможет! — засмеялся Прохор.

Дождавшись, когда мой воспитатель успокоится, сказал:

— Орлов звонил.

— Так… — протянул он заинтересовано.

Я рассказал подробности разговора с полковником, а потом и с Вяземской.

— Вот это уже всяко интересней, чем по полигону бегать! — потёр руки Прохор. — Ты бы глянул меня, Лёшка, на всякий случай… А то какой из меня инструктор, если силу использовать нельзя?

В словах моего воспитателя был резон, и я, несмотря на общую усталость, заставил себя его посмотреть.

— Всё хорошо, Прохор! — улыбнулся я. — Как мне кажется, твой ментальный доспех сейчас в оптимальной форме.

— Отлично, малой! — он хлопнул меня по плечу. — А теперь ложимся спать, подъём в шесть утра!

* * * — Андрей, ты видел запись? — спросил у внука Глава Рода Долгоруких, когда они возвращались из «Метрополии» в родовой особняк.

— Да, деда. — кивнул тот. — Но только конец, когда Алексей начал этих трёх офицеров бить.

— Вот про это я и хотел с тобой поговорить. — задумчиво продолжил князь Долгорукий. — Расскажи-ка мне в двух словах, как повёл себя Пожарский, когда эта драка, вернее избиение, закончилось? Я по камерам видел, ты практически сразу к Пожарскому подошёл.

— Да. — кивнул младший Долгорукий, и начал вспоминать. — Когда я подошёл к Алексею, он спокойно сидел на одном из диванов и смотрел в мою сторону. Я спросил у него, что случилось. Он обычным голосом сказал, что поругался с офицерами, и у него не было другого выхода, а потом приказал охранникам центра вызывать скорую. После этого я спросил у него, что теперь будет, он сказал, что не знает, типа, пусть старшие разбираются, и надо вам звонить, а он своему деду сообщит.

— А пока мы ехали, как он себя вёл?

— Спокойно. Рассказал мне про причины, из-за которых так поступил с измайловцами, я его поддержал, и ответил, что поступил бы точно так же. Единственное, как мне кажется, за что переживал Алексей, это чтобы его не исключили из турнира, как он выразился, за неспортивное поведение. Я обещал похлопотать… И ещё, он, даже когда этих троих на носилки грузили, смотрел в ту сторону достаточно равнодушно.

— Понятно. — князь Долгорукий переглянулся с наследником и продолжил. — Андрей, давай представим, что в подобную ситуацию с пьяными офицерами попал ты. Как бы поступил?

Младший Долгорукий задумался под двумя парами внимательных глаз и ответил:

— Терпеть бы не стал, наплевал на турнир и вызвал всех трёх офицеров на дуэль.

— Вот и я про то же! — кивнул князь. — А что делает твой дружок Пожарский? Предупреждает этих дурачков, а потом терпит и доигрывает встречу. После этого спокойно сообщает им, что будет их бить. — старик ухмыльнулся. — Что и начинает делать. Одновременно с троими! Семнадцатилетний пацан с тремя хорошо подготовленными офицерами, Андрей! Судя по тому, что он второму намеренно руки ломал, уверен, Пожарский заранее решил, ещё во время игры, как именно накажет охамевшее офицерьё, внучок! Ни жалости, ни сомнений, никакого раскаяния! Несколько секунд и троих, так и не пришедших в сознание, увозят в реанимацию. А Пожарский, как ни в чём небывало, присаживается на диванчик и ничем не выдаёт своего волнения. Странно как-то… Ты со мной согласен?

— Да, деда. — кивнул Андрей, поёжившись.

— Вот-вот, и я про то же… — серьёзно сказал князь, заметив непроизвольное движение внука. — Он на военку с тобой ходит? Какой у него ранг?

— Говорил, что витязь, но на военку он с нами не ходит. Сказал, что дед договорился в одном из полков военку проходить.

— Он не витязь, Андрей! — ухмыльнулся князь. — А воевода! Судя по тому, что я видел на записи. И скрывает это! Не нравится мне всё это, Андрюшка, не нравиться! А больше всего меня беспокоит, что он в вашу компанию попал. Будь с ним поаккуратней, я тебя очень прошу! Договорились?

— Да, деда. — покорно кивнул Андрей.

— И с Наташкой переговорите. — князь смотрел уже на сына.

— Переговорим…

* * *

Во вторник утром, как и планировали, мы с Прохором поднялись в шесть утра. Закончив с водными процедурами, позавтракали, и я начал рыться в гардеробе. Свой выбор остановил на джинсах, белой рубашке и коричневых лёгких мокасинах, что в конце сентября должно было смотреться очень по мажорному. Как и договаривались с Викой, отзвонился ей, и сообщил об элементах своего внешнего вида. Она ответила, что примерно представила себе мой «прикид», и постарается соответствовать. Ровно в восемь мы с Прохором садились в самый обычный с виду микроавтобус «Газель», в котором сидело больше десяти бойцов в камуфляже, в масках, шлемах и с оружием. Несколько выбивался из общей картины Пасек, одетый в элегантный костюм синего цвета, белую рубашку, голубой шёлковый галстук и лакированные туфли.