— Расслабься, Пожарский! — усмехнулась Вика. — Давай будем считать, что это наше с тобой официальное первое свидание.

— Давай. — кивнул я.

Когда мы после салата начали кушать суп, Вика сделала вид, что вытирает губы салфеткой, я сама сказала мне:

— Первый клиент на месте. Не оборачивайся и продолжай есть.

Я, от волнения, чуть не перешёл на темп, но в последний момент всё-таки сдержал себя и продолжил ложкой заливать себе в рот суп харчо, совершенно не ощущая его вкуса.

— А вот и второй. Приступай к макаронам. — приказала мне с нежной улыбкой Вика.

Я отодвинул тарелку с остатками супа на край стола и поставил перед собой макароны по-флотски. Вилку взять не успел — сзади послышался шум и крики:

— Руки на стол!

— Сидеть!

— Оставаться на месте!

— Крепи второго!

Вика вскочила:

— Работаем!

Я вскочил вслед за ней, опрокинув стул, повернулся в ту сторону, где происходило задержание, и даже успел сделать шаг, чтобы лучше контролировать свою зону ответственности. То, что происходило непосредственно за столом, от меня закрывали две спины, одна мужская, другая женская. Вдруг, пошло какое-то шевеление… Обе эти спины отлетели в разные стороны, а прямо на меня выпрыгнул мужчина средних лет, с лицом иностранного злодея с фотографии. В его правой руке был пистолет.

— Бах! — первая пуля попала мне в грудь. — Бах! — вторая в область шеи.

— Живым брать! — заорал кто-то, а в зале «Элегии» начали раздаваться первые визги обычных посетителей.

Одновременно с этим криком, злодей выстрелил мне в голову, продолжая двигаться прямо на меня. Когда его вытянутая рука с пистолетом оказалась метрах в двух, я сделал длинный скользящий шаг влево, одновременно захватил кисть его правой руки, вырывая пистолет так, чтобы дуло постоянно смотрело только в пол ресторана, и крутанулся по часовой стрелке, таща злодея за собой, используя его же инерцию. Левой рукой удобно схватил его волосы, и когда до пола оставалось совсем немного, от души приложил его лицом об этот самый пол. Подскочившая Вика пинком убрала от нас пистолет и наступила злодею на кисть левой руки. За ней подоспели и сотрудники контрразведки, которые быстро свели руки лежащего шпиёна за спиной, защёлкнули делориевые наручники у него на запястьях, натянули ему на голову чёрный мешок, подняли и потащили на выход. Один из оставшихся сотрудников аккуратно упаковал в прозрачный пластиковый пакет пистолет, предварительно его разрядив. Туда же положил и найденные гильзы с деформированными пулями, отскочившими от моего доспеха. Другая группа в это время, таким же макаром, выводила с мешком на голове подполковника из Военного министерства.

Через минуту появился полковник Орлов в обычной камуфляжной куртке и маске.

— Одевайте! — кинул он на стол четыре балаклавы. — Нечего рожи светить. — мы послушно выполнили команду. — Отчёт! — бросил он Смолову.

Тот быстро отчитался о произошедшем, особо подчеркнув, что контрразведка лопухнулась при задержании, а Камень не дал шпиону уйти.

— Ну, что, — граф хлопнул меня по плечу, — поздравляю с боевым крещением, князь! Теперь имеешь право на позывной «Камень»!

— Спасибо, Иван Васильевич! — мне было очень приятно.

Нашу беседу прервало появление Фёдора Кузьмича, главного контрразведчика.

— Иван Васильевич, при всём моём уважении, — начал он, — зачем так жёстко-то этого Блэка надо было брать? У него нос сломан, кисть правой руки и пальцы на ней в мясо! Он мне как показания подписывать будет этой культяпкой? Да ещё и сотрясение головного мозга! Этот деятель мне там всю машину заблевал! Пришлось даже мешок снимать, чтоб не захлебнулся…

— А ты, Фёдор Кузьмич, сотрудников своих лучше на захват натаскивай, не всегда мои орлы рядом будут! — ухмыльнулся Орлов.

— Учтём. — кивнул контрразведчик. — И спасибо!

— Не за что! И ещё, Фёдор Кузьмич. Можно потом мне пистолетик этот, «Беретту», из которого злодей шмалял, отдать? Сотруднику своему подарю, у него сегодня была первая боевая операция. — полковник указал на меня.

— Договорились. — кивнул тот, пытаясь сквозь маску угадать мои эмоции. — Суд пройдёт, и спишем.

Минут через двадцать мы вышли во двор, загрузились в «Газель» и поехали на базу в Ясенево. Там меня заставили писать рапорт на имя полковника графа Орлова с подробным описанием произошедшего. Первый блин оказался комом:

— Камень, что значит «он бежал прямо на меня и стрелял»? — ротмистр Смолов решил проверить мою писанину. — Откуда он бежал? Что ты видел до этого? Куда он стрелял, в воздух, в стекло, или в тебя? Сколько выстрелов злодей успел сделать? А это, — хмыкнул ротмистр, — «после того, как задерживаемый приблизился, я вырвал у него пистолет и уложил его на пол»! — Смолов поднял на меня глаза. — Кого ты уложил на пол, злодея или пистолет? Ведьма! — он повернулся к Вяземской. — Помоги Камню с рапортом, ты же у нас в этом деле мастерица! Канцелярщины для солидности добавьте, злодея он матёрого взял, рапорт явно высокие чины читать будут, может медальку какую нашему курсанту дадут.

С помощью Вики новый вариант рапорта был готов за полчаса. Дело ещё упрощалось тем, что Вяземская сама была всёму непосредственным свидетелем. Прочитав бумагу, я обалдел — подвиг Геракла, не меньше!

— Вика, ты где так научилась официальные бумаги составлять? — спросил я.

— В Кремле. — улыбнулась она. — Когда Валькирией была. Мы после каждого дежурства подробные бумаги писали, волей-неволей научишься.

— Понятно. — кивнул я.

Оказалось, что ждали только меня — Смолов с Пасеком прочитали мой рапорт, удовлетворённо кивнули, и мы вчетвером пошли в кабинет к полковнику.

— Отлично! — потёр он руки, ознакомившись по очереди с нашим творчеством. — Контрразведка лопухнулась, а «волкодавы», как всегда, на высоте! Камень, давай только в следующий раз без такого членовредительства. Договорились?

— Да, господин полковник! — пообещал я.

— Теперь у нас следующий вопрос на повестке дня. Мне тут запись интересную прислали… — я начал догадываться, о какой записи идёт речь. — Пока вы там в эпистолярном жанре упражнялись, успел с ней ознакомиться. Вяземская, остаёшься. Тебе тоже будет полезно посмотреть. Внимание на экран! — Орлов картинным, плавным жестом поднял руку с пультом, и на плазменной панели появился интерьер бильярдной «Метрополии».

Мне тоже было интересно посмотреть, как всё это выглядело со стороны. Честно говоря, до последней минуты записи со строчками сухих субтитров, где я дрался с измайловцами, а потом спокойно садился на диван, молодой человек на записи не вызывал никакого сочувствия и уважения. Создавалось впечатление, что этот юноша абсолютно недостоин звания дворянина, а Род, в котором он родился и воспитывался, подлежит справедливому общественному порицанию. Само избиение, по-другому это было и не назвать, полковник прокрутил в замедленном режиме несколько раз. Я обратил внимание, что все присутствующие смотрели на экран с нескрываем профессиональным интересом.