— Я только что говорил с полицией. Похоже, нашелся свидетель, человек с велосипедом. Он говорит, что она не сделала попытки ни затормозить, ни прибавить скорости — словно она даже не видела шлагбаума.

— А не могла ли она уснуть за рулем?

Он пожал плечами и прищурил глаза.

— В восемь вечера? Конечно, не исключено. Кто знает? Полицейские эксперты изучат обломки, может, посмертное вскрытие что-то выявит? — Последние его слова прозвучали словно вопрос, обращенный к Монти. Затем он посмотрел на часы. — Послушайте, в кафе сейчас должно быть тихо, и там можно спокойно поговорить. Всего один лестничный пролет. Пойдем?

По пути он очень вежливо приветствовал коллег, словно все они были старше его, но и они отвечали ему столь же почтительно.

Они вошли в просторное помещение кафе, взяли себе чаю, сэндвичи с сыром и прошли в самый дальний конец зала. Столики были маленькие и узкие, а стулья жесткие и неудобные. Максимально понизив голос, Монти рассказала о своем визите к Уолтеру Хоггину и его смерти.

Когда она закончила, Уэнтуорт мрачно посмотрел на нее:

— Значит, мистер Силс, Зандра и теперь мистер Хоггин. Так? Список растет. Вам не кажется, мисс Баннерман?

Отхватив большой кусок от своей булочки, она быстро прожевала его и проглотила.

— Зандра Уоллертон говорила вам что-нибудь о четвертом случае с «Матерноксом»?

— Еще один ребенок с синдромом циклопа?

— Да.

Он решительно покачал головой:

— Нет, ни слова. Но это, конечно, не значит, что у нее не было никаких сведений.

— Возможно ли взглянуть на ее файлы?

Его густые брови полезли на лоб, как две большие гусеницы.

— Да! Отличная идея. Идемте, я провожу вас к ее столу.

— Судя по тому, что она мне рассказывала, я думаю, она точно знала о четвертом случае — или, по крайней мере, о беременной женщине с теми же симптомами, что были у вашей дочери.

Они поднялись в большую комнату репортеров и прошли мимо столов с компьютерами; за некоторыми из них работали, другие выглядели так, словно их покинули по сигналу тревоги. Они остановились перед чистым и аккуратно прибранным столом. Сам стол был точно таким же, как остальные, с зернистой поверхностью меламиновой пленки, слепым компьютерным экраном, металлическим штырем с нанизанной на него пачкой бумаг и стопой непрочитанных номеров «Газетт». Единственным личным предметом была большая терракотовая кружка с карандашами. В проем между тумбами стола было тесно задвинуто кабинетное кресло в чехле из твида. При виде этого грустного одиночества у Монти подкатил ком к горлу.

Губерт нагнулся и начал открывать нижние ящики стола. Первый содержал беспорядочную россыпь очков для чтения, линеек, ножниц и прочих мелочей. Другой был набит блокнотами в линейку. Губерт вынул один.

— Можете читать стенографию? — спросил он у Монти.

— Нет.

Он вынул другой блокнот и просмотрел его, но снова ничего не обнаружил. Нагнувшись к компьютеру, он нажал какой-то тумблер на задней стенке, и экран ожил. Когда он стал работать с клавиатурой, на дисплее быстро, одна за другой, начали появляться и исчезать серии имен и наборы команд.

Когда возникло слово «Матернокс», Монти приникла к экрану. Далее следовали три имени: Сара Джонсон, Зейнат Пател, Роберта Макдональд. Рядом с каждым была дата смерти и фамилия врача, который вел пациентку. И больше ничего.

Уэнтуорт очистил экран и напечатал распоряжение о поиске. Через несколько секунд появился список файлов. Один из них был озаглавлен «Новые случаи».

Посмотрев на Монти, он напечатал команду открыть его. Оба уставились на экран.

«Миссис Кэролайн Кингсли, 14.07.67 г. р., Роланд-Гарденз, 215, Лондон Ю37. Тел. 071-244-9359.

Беременность 8 месяцев. Для лечения бесплодия в июне 1993 года семейным врачом выписан „Матернокс“. Семейный врач — доктор Пол Корбин, Рэдклифф-роуд, 46, Лондон Ю310. (Информация предоставлена мужем беременной, Чарльзом.) Сыпь по всему телу и симптомы вирусного заболевания совпадают с предыдущими случаями. 10 ноября помещена в отделение интенсивной терапии больницы „Юниверсити-Колледж“. Находится под наблюдением консультанта-акушера мистера Гордона Бенчли».

Монти почувствовала, как желудок свело спазмом. Кингсли К. (миссис) — именно это имя Коннор Моллой утром показывал ей на экране своего компьютера.

— Имя совпадает, — сказала она.

— Совпадает?

— С кое-какой информацией, которая дошла до меня.

— Может, нам стоит выяснить, как у нее дела?

Монти кивнула.

Журналист снял трубку телефона на столе Зандры и позвонил в справочную.

— Будьте любезны, номер больницы «Юниверсити-Колледж». — Через несколько секунд он уже набрал полученный номер и попросил связать его с отделением интенсивной терапии. Монти молча наблюдала за его действиями. — Добрый день. В прошлый четверг к вам поступила моя племянница, миссис Кэролайн Кингсли. Можете ли сообщить мне, как она себя чувствует? Родила ли?

Монти напряженно слушала и видела, как его лицо напряглось, а затем обмякло.

— Понимаю, — наконец сказал он. — Я не имел представления… я… понимаете ли, я уезжал и вернулся только сегодня утром. — Он бросил на Монти бесстрастный взгляд. — Да, да, не сомневаюсь, они, конечно, свяжутся с вами. Еще один вопрос. Как ребенок? Не будете ли вы так любезны сказать мне — не было ли у него, случайно, синдрома циклопа? — Он снова посмотрел на Монти. — О, конечно, я отлично понимаю. У мистера Бенчли, акушера-консультанта. Он сейчас в больнице? Понимаю. Понимаю. Да, конечно, я буду звонить ее отцу. Моему шурину. Большое спасибо. — Положив трубку, Уэнтуорт повернулся к Монти: — Сегодня утром, во время кесарева сечения миссис Кингсли скончалась. Старшая сестра отделения не может сообщить мне, был ли у ребенка, который тоже умер, синдром циклопа, но вопрос ее, похоже, не удивил. Она объяснила мне, что надо обращаться к акушеру.

Монти уставилась на него:

— Господи Иисусе. — Она прочитала на экране фамилию врача. — Доктор Пол Корбин. Мне придется встретиться с ним. Кто-то ведь должен знать об этой истории. Я сейчас поеду и скажу ему, что он должен мне поверить.

— Послать с вами репортера?

Монти заволновалась.

— Нет. Это опасно, в эту историю уже впутано много людей. Я сама к нему поеду.

— Публикация этой истории — наше самое действенное оружие, мисс Баннерман, но мне нужно собрать побольше доказательств. Чтобы мой редактор не мог отказать в публикации, какое бы на него ни оказывалось давление. Возможно, и Флит-стрит заинтересуется.

Она удивленно посмотрела на него:

— Вы уже пытались что-то опубликовать?

— Нет, но мой редактор знает об этой истории. «Центральное и Западное издательство», владелец этой газеты, уже получило предупреждение от «Бендикс Шер». Компания угрожает снять рекламу — это весьма убийственно скажется на издательстве в целом. К счастью, у моего редактора есть принципы. Если мы сможем подтвердить эту историю фактами, он опубликует ее. — Уэнтуорт сжал губы, словно сосал ириску, и задумчиво кивнул. — Службу безопасности в «Бендиксе» возглавляет неприятный тип, который и гонит волну. Майор Ганн. — Он улыбнулся. — Я поддерживаю дружбу со старым приятелем из Штаба правительственных служб связи, который снабжает меня кое-какой информацией о его разводе. Я мог бы внести в его жизнь определенные неприятности, но, наверно, это не лучшая тактика. Вы все еще готовы помогать… несмотря на то, что случилось?