Сашок отмахнулся почти небрежно, и…

И тут произошло странное. Глухой хлопок. Палка в руке Кравцова сильно дернулась назад. Сашок тоже дернулся, катана бессильно опустилась… Удивленный Кравцов не успел воспользоваться его замешательством и нанести решающий удар – противник свалился ему под ноги.

На губах Сашка показалась кровь. На левой стороне груди набухло кровавое пятно – небольшое, с рваным отверстием в центре.

Недоумевая и подозревая какой-то подвох, Кравцов следил за неподвижным противником. Окровавленные губы шевельнулись – и замерли…

Кравцов, уже догадавшийся в чем дело – и ошеломленный своей догадкой, – перевернул палку. В новеньком резиновом набалдашнике появилось небольшое отверстие. Кругленькая аккуратная дырочка… В ноздрях Кравцова до сих пор стоял жгучий аромат перца – но он не сомневался: из дырочки наверняка тянет кислым запахом сгоревшего пороха…

Наташа издала невнятный звук, показала рукой ему за спину. Кравцов обернулся. От развалин к ним бежал человек в камуфляжной форме. Выражение лица бегущего отражало одну-единственную эмоцию – сильнейшее удивление…

11

Подбежав, первым делом Женя Маркевич огляделся по сторонам – в пустынном парке никого. Затем взялся за руку «объекта № 2» – пульса нет. Готов… Прямо в сердце.

Оттащил тело к вагончику, уложил вплотную к фундаменту. Писатель и женщина наблюдали за его действиями молча и неподвижно. Не оправились от шока…

Маркевич подошел, потянул палку из рук Кравцова.

– Разрешите? Ваша игрушка?

– Вы от Чагина? – запоздало спросил писатель.

– Да, – ответил Женя после секундной паузы. – Я из «Рапиры».

Он быстрым жестом продемонстрировал удостоверение (Кравцов едва успел разглядеть фамилию) и вернулся к теме:

– Сами тросточку смастерили?

– Нет… Досталась в наследство от одного старика… Понятия не имел, что она с секретом…

Женя Маркевич стал удивленно рассматривать палку, оказавшуюся не только палкой.

– Ну и дедок… – удивленно присвистнул он спустя пару минут. – Прямо Джеймс Бонд натуральный…

Секрет оказался несложен – достаточно было нажать на один из сучков и потянуть назад верхнюю часть палки. Она отошла со щелчком. Показался вороненый металл, под ноги Маркевичу выпала гильза – винтовочная, новенькая, блестящая…

– Однозарядка, – пояснил Женя. – По типу самопальных ручек-пистолетов, были такие в моде в свое время… Но эта гораздо больше. Укороченный ствол и патронник от трехлинейки, затвор и спусковой механизм самодельные… Ну-ка…

Он сдвинул конструкцию, вновь принявшую вид мирной палки. Стал по очереди нажимать на остальные сучки – срезанные почти вровень с гладкой деревянной поверхностью. После нажатия на третий сучок раздался звонкий щелчок ударника.

Кравцов подумал: если бы он заранее знал, что случайное движение его пальца убьет человека, – нажал бы? И сам себе ответил: да. Ни раскаяния, ни жалости он не ощущал. Было бы время добраться до дробовика – выстрелил бы в Сашка точно так же…

– Спуск… – констатировал Женя очевидное. – А внизу – встроенный глушитель. Интересная, однако, случайность… Как удачно на нужную точку вы нажали… И в нужный момент… Бах! – и ровнехонько в сердце…

Он испытующе посмотрел на Кравцова.

Писатель пожал плечами: совпадение, дескать. Хотя сам не сомневался – никакой тут случайности нет. Опять кто-то ему помог – как тогда, со складным ножиком… Но кто? Летучий Мыш? Или сама Тварь, имеющая какие-то виды на писателя Кравцова? Или… Или Летучий Мыш – лишь одна из ее ипостасей?

Он нагнулся, поднял гильзу. На донце цифра 43 – сорок третий год… А на вид вчера сошла с конвейера. Кравцов сказал с мрачной уверенностью:

– Наташа, из этой самой штуки Ворон убил Пашку…

«И убил бы меня…» – не стал он добавлять, вспомнив искаженное лицо Ворона и нацеленную палку… Точно убил бы, если бы не сердечный приступ – наверняка опять «случайный»… Сомнений в намерениях старика не оставалось – оружие, не похожее на оружие, не наставляют, чтобы напугать.

По лицу Наташи было не понять, как она отнеслась к этой информации. Достала мобильник, ткнула в одну клавишу, в другую…

– Кому? – быстро спросил Кравцов.

– В милицию…

– Не надо! – в один голос остановили ее Кравцов и Женя Маркевич. Писатель добавил полуутвердительно:

– Надо вызвать Чагина?

Маркевич замялся. Но все-таки сказал:

– Не стоит…

И он коротко, буквально несколькими фразами, рассказал о происшествии на огороде Шляпниковых – после которого седоголовый стал совсем иным… Не утаил и распоряжений Чагина, касавшихся писателя Кравцова.

– Он словно спятил – сохранив при этом и логику, и все профессиональные навыки… – закончил Женя недолгий рассказ.

– И что же теперь… – растерянно сказал Кравцов. Все его планы и расчеты полетели к чертям… Главный союзник неожиданно оказался главным противником.

Готовым убить противником.

12

Мальчики выглядели ровесниками – каждому лет по семь-восемь. Девочка казалась чуть старше.

Лежавшего на острых каменных обломках Алекса Шляпникова они рассматривали с боязливым любопытством, не подходя близко.

– Пьяный, – сказала девочка с непоколебимой уверенностью. В тоне ее чувствовалось хорошее знание жизни. Улочки деревни Поповки часто украшали тела поверженных борцов с зеленым змием.

– Не-а-а… – возразил один из мальчиков. – Сверху скинули! – кивнул он на обрыв. Выдержал паузу, округлил глаза и произнес мелодраматическим шепотом: – УБИЙСТВО!!!

– Пьяный, – стояла на своем девочка.

– Спорнём? – завелся мальчик. – Точно с верхотуры шлепнулся! На что споришь?

Девочка предложенное пари проигнорировала. Сморщила носик и отвернулась от распростертого тела Алекса.

Второй мальчик рассудительно попытался примирить две точки зрения:

– Наверное, потому и свалился, что пьяный… Взрослым скажем?

– А тебе мама сюда ходить разрешала? – ядовито поинтересовалась девочка.

Мальчик смущенно потупился. Сюда, в отдаленный и редко посещаемый уголок каньона речки Поповки, вся троица выбралась нелегально.

– Точно говорю – пьяный! Поспит и сам уйдет…

– А если мертвый? – Первый мальчик никак не хотел расстаться с криминальной версией произошедшего. Он отчасти ощущал себя героем детективного телесериала, обследующим место загадочного преступления, – а тут такая заурядная и обыденная причина…

– Давайте так, – вновь попытался примирить спорящих второй мальчик, – если до завтра сам не уйдет – тогда и скажем…