Значит, надо выбираться. Тоже рискованно… Местность здесь отнюдь не гладкая – где-то понижается, где-то повышается – дальние края поля не видны. Со стороны шоссе поле обрамляет линия плотно растущих деревьев – лесозащитная полоса. Машина Алекса может скрываться где угодно, притаившись в любой складке местности или за теми же деревьями. Может незаметно подъехать к тому месту, куда будет выходить Аделина.

Она долго всматривалась, обводя глазами периметр поля – но нигде не увидела знакомый силуэт «пассата». Придется рискнуть.

План действий Ада выбрала оптимальный. Поле не было геометрически правильным прямоугольником. Скорее напоминало искаженный дельтоид – один угол выдавался длинным, сильно сужающимся выступом. Туда она и направится – неторопливо, сберегая силы. Забирая влево, делая вид, что собирается выйти к шоссе. Если Алекс купится на этот маневр, если устроит засаду именно там – она выиграла. Потому что побежит – изо всех сил, как можно быстрее – направо!

Ей придется преодолеть часть самой короткой стороны треугольника – Алексу же надо будет объехать две длинных. Причем особо он не разгонится: разбитые тракторами грунтовки – с грязью, не просыхающей в глубоких колеях даже летом – никак не для «пассата» с его низкой посадкой.

…Все получилось, как и было задумано. За одним исключением: сберечь силы не удалось. Ноги вязли в рыхлой земле. Солнце палило. Поле казалось бесконечным. Но лишь казалось… Стена деревьев – всё ближе и ближе. Уже можно разглядеть, что это березы, посаженные двойным рядом. «Пассата» не видно. Затаился за кустами, кое-где заполнившими промежутки между деревьями? Еще полсотни шагов —и хватит… Близко подходить не стоит… Алекс мог восстановить форму – а у нее уже не та резвость… Еще двадцать шагов… Еще десять… Пора!

Ада круто развернулась и побежала. Ожидала, что за спиной взревет двигатель, и разъяренный Алекс понесется в объезд.

Тишина… Неужели отступился, бросил погоню? Или она в чем-то ошиблась?

Край поля, куда она стремилась, приближался. Место удобное – если все-таки придется вновь потягаться с машиной. Купы деревьев и кустов, груды вывезенных с поля камней, поросшие диким малинником…

Но ей не хотелось начинать все сначала. Хотелось добраться до Поповки, где-то она рядом, может даже вон за теми деревьями, Аделина никогда не подходила к деревушке с этой стороны, но в общем направлении ошибиться не могла… А уж там у кого-нибудь должен быть телефон… Хотя бы сотовый…

Она добежала. Мягкая, подающаяся земля закончилась. По ногам захлестала трава. Аделина сбавила ход – и через несколько секунд увидела «пассат», спрятанный за крохотным, полуразвалившимся сарайчиком.

Девушка застонала… И вновь круто сменила направление. Бежала туда, где заросли мелколесья были гуще. Туда машина не сунется, и…

– Быстро бегаешь, – широко улыбнулся Алекс, поднимаясь на ноги. В руке его что-то блеснуло – небольшое, но явно опасное.

Идиотка!!! – мысленно взвыла она. – Полная дура! Шарахнулась от машины, не поглядев, есть ли кто внутри! А хитрый Алекс поставил «пассат» в качестве пугала и точно рассчитал, куда метнется напуганная дичь…

Первый Парень шагнул из кустов – неторопливо, уверенно. Сказал, по-прежнему улыбаясь:

– В жизни не драл такую потную и грязную мочалку… Даже любопытно…

Теперь она разглядела: в руке у него скальпель. Страшнее уже не стало… Алекс медленно приближался – Ада так же медленно отступала. Потом бросилась наутек – нацелившись в узкий разрыв между зарослями дикой малины.

Алекс не побежал следом – пошагал столь же спокойно и уверенно. Прошел тем же разрывом между колючими кустами и увидел неподвижно застывшую девушку.

Под ногами Аделины был обрыв – совершенно отвесный, со скальными выходами. Впереди, в сотне метров, – другой, похожий. По дну каньона змеилась узкая ленточка речки Поповки. Неподалеку, из-за изгиба русла, доносился звонкий смех, детские голоса, – и казалось, что те звуки доходят из другого мира… Нормального мира.

– Прыгай, – посоветовал Алекс. – Повезет – останешься жить. Калекой.

Она не прыгнула. Не оборачиваясь, расправила цепочку кулона – и надела его на шею.

Через секунду жесткие пальцы вцепились ей в плечо, отдернули от обрыва. Удар! – девушка согнулась от резкой боли в солнечном сплетении. Еще один, носком ботинка в коленную чашечку, – и она рухнула на земле.

– Ноги сломаю – не будешь бегать, – сказал Алекс.

Сказал с видимым равнодушием – хотя внутри нарастало возбуждение. Не такого он хотел, думал, что с Адой всё получится иначе, чем со спасовскими подстилками… Но выбирать не из чего. А для начала надо вбить – в самом буквальном смысле вбить – в девку мысль: если поднимешь руку (или ногу!) на Первого Парня, – будет больно. Очень больно.

И он приступил к экзекуции. Опыт дрессировки мочалок Алекс имел богатый. Тут главное не входить в раж, не лупить, позабыв обо всем на свете… Калечить не надо. Надо лишь заставить ползать и извиваться от дикой, сводящей с ума боли. Тогда потом, когда учеба закончится, что с мочалкой ни делай, – покажется ей за счастье.

…Тело в когда-то белом платьице корчилось на земле. Пожалуй, хватит, решил Алекс. Вновь, второй раз за сегодня, расстегнул молнию брюк.

Скомандовал, подойдя поближе:

– На колени! Быстро!

Подчинилась… По лицу девушки катились слезы – и смешивались с каплями крови. Распухшие от ударов губы подрагивали – и подрагивание это возбудило Алекса сильнее всего.

Он положил ладонь на ее грязные, спутанные волосы – почти ласково. Другой рукой поднес к лицу Аделины скальпель.

– Приступай, чего ждешь? – Ладонь слегка надавила на ее затылок.

Распухшие губы начали приоткрываться – шире, еще шире…

– Глубже, глубже забирай, не мамкину сиську сосешь, – приговаривал Алекс.

По лицу его расплылась довольная ухмылка. В следующую секунду он завопил – так, что каньон откликнулся гулким эхом и смолкли ребячьи голоса за излучиной. Оглушенная акустическим ударом Аделина рефлекторно сглотнула.

Скальпель упал на траву. Вопль не стихал. Алекс сделал шаг назад, другой… Между пальцев, вцепившихся в ширинку, хлестала кровь. На джинсах быстро ширилось красное пятно. Алекс смотрел на Аду не отрываясь – и не закрывая изломанного криком рта – словно боялся опустить глаза и увидеть, что она с ним сделала. И медленно пятился…

Вопль смолк резко и неожиданно. Алекс накренился назад, оторвав наконец руки от промежности, пытаясь ухватиться за воздух… А затем рухнул с обрыва.

Аду стошнило. Потом она увидела, что ей только что пришлось проглотить, что вылетело сейчас у нее изо рта, – и ее стошнило еще раз. И еще. И еще… Пустой желудок извергал лишь капли обжигающей рот слизи, но судорожные конвульсии не прекращались.