Она не сошла с ума на почве мести. Просто слишком хорошо знала, что если так не сделать – Таштарагис еще может возродиться. Всерушители невероятно живучи, особенно перворожденные. После смерти их дух продолжает рыскать по земле, ища возможность вернуться.

Что далеко ходить за примером? Разве не обитают по-прежнему на Камне все когда-либо погибшие Первозданные, младшие братья Малигнитатиса? Они теперь бесплотны и зовутся Кошмарами – но от этого не менее страшны.

С великанами такого не происходит. Они все-таки не настолько могущественны. Но Грандида не собиралась рисковать.

Она бы сожгла проклятые кости, но никакой огонь их не возьмет.

Ледяной меч Глаций Грандида тоже выбросила. В океан. Она не хотела брать его в руки и не хотела никому отдавать. Это слишком злое оружие – незачем ему существовать.

Она бы расколола его вдребезги, но не могла. Меч, плеть, молот и дубина генералов Всерушителей – артефакты столь могущественные, что их почти нельзя уничтожить.

Только голову Таштарагиса Грандида не стала выбрасывать. Подержала ее немного за белые волосы, посмотрела задумчиво в мертвые глаза, и решила высушить, сделать тсантсу.

Носить ее на поясе она не собиралась. Это мерзко. Просто подвесить к потолку, чтоб всегда была на виду. Необязательно даже у себя дома – можно в зале старейшин, где так долго заседал Таштарагис.

Пусть знают. Пусть помнят.

- Пойдем, Сарегремозис, - сказала она.

И Огненный Бык зашагал за хозяйкой.

- Это ведь еще не вся история? – спросил Дегатти. – Я помню, чем заканчивается этот миф.

- Не вся, конечно, - кивнул Янгфанхофен. – Но теперь мы снова перенесемся на много лет вперед.

- А в этот раз реально перенесемся, или ты снова будешь путать слушателей?

- Так, Бельзедор, теперь ты начал!

- А это потому, что ты мне пива не подливаешь.

Мы перенемся вперед на целую тысячу лет. А точнее – одну тысячу и еще три года. Именно столько времени понадобилось Таштарагису, чтобы вернуться на Камень в облике мстительного духа.

Он не был Первозданным. Он не мог воплотиться в виде Кошмара. Но он был достаточно силен, чтобы вырваться из Шиасса – пусть на это и потребовалось десять веков.

И самое ироничное в том, что он вышел через те самые врата, что возвела та, кто его убил. Он не сразу узнал о них. Не сразу разыскал. И не сразу прорвался через стражу, что выставил у них Савроморт.

Богу мертвых не слишком понравилось, что в его царство появился проход. Но он не уничтожил его. Боги стоически относятся к таким вещам. Нужно очень сильно и очень долго раздражать богов, чтобы они как-то отреагировали.

Хотя чересчур высокие башни строить все-таки не стоит. Боги не любят их почему-то.

Но когда Таштарагис вернулся в мир живых, то не нашел своего тела. Он долго его искал. Еще целых тринадцать лет носился над землями и волнами, собирая плоть по кусочкам.

Впрочем, именно плоти к тому времени давно уж не осталось. Сгнила безвозвратно, была съедена рыбами и падальщиками. Спустя тысячу лет остались только кости – и тоже раздробленные.

Таштарагис находил их в самых неожиданных местах. Одно ребро было замуровано в фундамент чьего-то дома. Другую кость некий огр использовал вместо дубины... и иногда чесалки для спины.

Огра Таштарагис убил, кстати. На это у него хватило сил даже в бестелесном виде.

И он вернул себе Глаций, ледяной меч. Тот словно звал хозяина – кричал издали. Таштарагис отыскал его в сердце айсберга – за тысячу лет Глаций наморозил вокруг себя столько льда, что обратился в гигантскую глыбу. Таштарагис разломал ее – и стиснул рукоять древнего клинка.

И на четырнадцатый год возвращения он вновь зашагал по земле во плоти.

Хотя как во плоти... он стал гигантским синим скелетом. Вы видели кости хримтурсов? Они голубые, как полярный лед.

И у него не было головы. Он так и не сумел ее раздобыть. Грандида теперь восседала в зале старейшин, и голова Таштарагиса висела над ее троном. Там всегда кто-то находился – а Таштарагис не был еще готов бросать вызов другим Всерушителям.

Особенно Грандиде.

Так что начал он не с нее, а с ее зверя. Союзника. Друга. Без Сарегремозиса Грандида ни за что не смогла бы его одолеть – и Таштарагис вначале напал на него.

Он подстерег Огненного Быка на водопое, возле одного из Следовых озер. Это было несложно. Все-таки минуло больше тысячи лет – многие давно забыли само имя Таштарагиса. Даже для бессмертных это очень значительный срок.

Пока что единственной, с кем повстречался безголовый скелет с мечом, была молодая пастушка. Смертная карлица-муспелл, всего тридцати локтей ростом.

Таштарагис зарубил девчонку прежде, чем та успела вскрикнуть.

А потом он убил Сарегремозиса. Тупая зверюга совсем размякла здесь, в блаженной Великании. Тысячу лет Огненный Бык гулял по зеленым лугам, пасся на сахарной траве и пахал землю вместе с Грандидой. Он перестал ожидать опасности.

Таштарагис обдал его смертным хладом и вонзил Глаций точно на стыке шеи и затылка. Забил, как скотину на бойне. Здесь не было Грандиды, чтобы прийти на помощь.

После этого скелет-великан спрятался и стал ждать. Рано или поздно хозяйка начнет искать своего быка. Рано или поздно придет сюда. Сначала она не догадается, кто это сделал – ведь кому придет в голову думать на труп тысячелетней давности? Но потом как следует осмотрит рану... заподозрит самое худшее... опешит от ужаса... и в этот самый момент Таштарагис прикончит ее!

Он ждал очень и очень долго. Сарегремозис вел привольную жизнь, и Грандида не беспокоилась, подолгу его не видя. К водопою не раз приходили другие животные, и пару раз великаны – но их Таштарагис тоже убил.

Он не хотел, чтобы Грандида узнала об этом от кого-то другого. Желал, чтобы увидела все сама. Чтобы это стало для нее сюрпризом.

Но он так и не дождался. Труп Сарегремозиса уже вздулся, уже начал разлагаться, когда у Таштарагиса лопнуло терпение.

В самом деле, это было глупой мыслью. Не факт, что она вообще знает, куда Сарегремозис ходит пить. Не факт, что он все время ходит в одно и то же место. Не факт, что он вообще годами не гуляет сам по себе.

- А Таштарагис-то не очень умный, - заметил Дегатти. – Вот что бывает, когда из-за женщины мужику срывает бошку. Неразумные поступки совершает.

- Тебе ли этого не знать, - хмыкнул Янгфанхофен.

И Таштарагис отправился к Грандиде сам. Отрубил Сарегремозису голову и двинулся прямо к залу старейшин. Этой грандиозной крепости, что стоит в самом центре долины.

Он снова дождался нужного часа. Как в тот раз, когда явился под самый конец свадьбы. Можно подумать, что гигантскому безголовому скелету с отрубленной бычьей головой сложно остаться незамеченным, но Таштарагис справился.