Если красная собака мочится на человека, его ждет счастье.

Если собака забирается на собаку, женщины предадутся лесбийству. [Здесь современный автор – который может ошибаться – предполагает символизм, допуская такое значение редкого слова, смысл которого иначе неизвестен.]

Если наводнение начинается в месяце Нисан и река имеет цвет крови, будет чума. [Хотя страшные наводнения действительно приносят в Ирак болезни и эпидемии, если не предпринимаются строгие меры предосторожности, логика в этом знамении проста: связь между цветом воды, кровью и смертью.]

Если в реке много рыбы, это предвещает спокойную жизнь для страны. [Косяки рыб, очевидно, предполагают наличие довольных толп жителей на улицах города.]

Если в каком-то месте есть открытый колодец и вода в нем желтая, рыбы и птицы не будут откладывать яйца в этом месте.

Если в каком-то месте есть открытый колодец и появляется битум (асфальт), эта страна будет уничтожена.

Если в каком-то месте есть открытый колодец и появляется масло, это предвещает приближение врага.

Если сокол ест птицу на крыше дома человека и роняет ее вниз, в этом доме кто-то умрет».

Другой тип предзнаменований можно парадоксально назвать случайными знаками, намеренно разыскиваемыми. Человек молился своему богу и потом принимал любое случайное высказывание (egirrы) как знак применительно к себе. Однако на достоверность таких egirrы влияли обстоятельства, в которых оно доходило до человека.

«Если egirrы отвечает человеку «да» однажды, исполнение желания.

Если egirrы отвечает человеку «да» дважды, осуществление (?).

Если egirrы отвечает человеку «да» трижды, это твердое «да»!»

Также на ценность egirrы влияло то, с какой стороны оно поступило, справа или слева, спереди или сзади от человека.

Вопреки логике считалось возможным предотвратить дурные последствия плохого предзнаменования, и вслед за списком знамений следовали соответствующие рецепты. Например, в случае с муравьями: «Ослабление зла от муравьев, которых видели в доме человека, так чтобы зло не подошло к дому человека. Полейте хорошим маслом муравьев и их муравейник. Введите (?) в муравейник гипс и щелочь травы солероса. Смешайте в колодезной или речной воде пыль из лодки, глину с заливных лугов и пыль, взятую у наружных ворот (города), и разбрызгайте ее. Положите курильницы с ладаном, можжевельником и миррой на порог, и вы ослабите грядущее зло».

Ритуал выполнялся не частными лицами, а специальным священнослужителем, которого называли машмашу. Следует отдельно подчеркнуть, что в ритуалах такого рода целью было не избавление от муравьев, а отведение зла, которое предвещало их присутствие.

Хотя магия играла очень большую роль в жизни Древней Месопотамии, было бы неправильным утверждать, что магия была единственным вавилонским ответом невзгодам и жизненным проблемам. Молитва, выражение чувства полной зависимости от божества, была также средством, широко применяемым в Вавилоне. Возможно, древний вавилонянин не признавал существенной разницы между двумя формами контакта с духовным миром (отношение, в котором сходятся древние почитатели бога и современные атеисты), потому что он называл и магические формулы, и молитвы одинаковым словом «заклинание». Тем не менее различный подход современный читатель распознает безошибочно. Типичная молитва начинается так:

Заклинание. О, Господин, сильный, известный, тот, кто знает все,

Великолепный, самообновляющийся, совершенный, первенец Мардука,

....................

Советник богов, тот, кто твердо держит святилища,

Тот, кто собирает для себя все культы...

Далее перечисляются многочисленные титулы и отличительные черты, и завершается эта часть следующими словами:

...Ты следишь за всеми людьми,

Ты принимаешь их мольбы,

Ты даруешь им достаток,

Все человечество молится тебе.

Затем поклонник бога излагает свои личные обстоятельства.

Я, Баласу, сын бога, чей бог Набу, чья богиня Ташмету,

По причине зла – пожара в моем доме

Я испуган, я боюсь, я очень тревожусь.

«Зло», о котором говорится, – это не ущерб от пожара, а несчастья, которые, как считали, пророчит это событие. Это очевидно из того факта, что очень похожие молитвы, предназначенные для использования царем от имени нации, часто упоминают о «зле затмения луны». Молитва продолжается следующим образом:

Я тот, кто ограблен или убит, тот, чье наказание велико;

Я тот, кто устал, встревожен, чье тело очень больное,

Так что табу и боль встретили меня, я склоняюсь перед тобой;

Болезнь от магии и колдовства захватила меня.

....................

О, Господин, мудрейший из богов, своими устами прикажи для меня добро;

О, Набу, мудрейший из богов, своими устами позволь мне выжить.

Возвышенное положение божества, к которому обращается такая молитва, не вызывает сомнений. Тем не менее становится ясно, что жрецы, представляя основное течение древней месопотамской религии, не видели существенной разницы между магией и молитвой, потому что, к примеру, в том же собрании молитв после молитвы богу луны Сину мы находим следующие инструкции:

«Ритуал. Ночью вы должны очистить крышу перед Сином, окропить ее святой водой. Вы должны сложить костер, на костре установить семь хлебов из эммера. Вы должны разделить чистого ягненка без изъянов. Три меры муки, которую смолол мужчина, одну меру соли вы приготовите; и семь глиняных сосудов вы наполните медом, топленым маслом, вином, пивом и водой, и поместите их на костер; затем вы сделаете возлияния приготовленного и воздадите почести. Все, что осталось, бросьте в реку».

Другой пример молитвы, подразумевающий более возвышенные отношения между человеком и божеством, – молитва богине.

Заклинание. О, героическая Иштар, совершенная из богинь,

Светоч небес и земли, сияние континентов,

Богиня «Госпожа небес», первенец Сина, первенец Нингаль,

Сестра-близнец... героя Шамаша [бога солнца]:

О, Иштар, ты есть Ану, ты правишь небесами;

С Энлилем, советником, ты даешь советы человечеству:

Слово, творец литургий и ритуалов «умывания рук».

....................

Где разговоры имеют место, ты, как Шамаш, обращаешь внимание,

....................

Ты изменяешь судьбы, и все злое становится добрым, Я искал тебя среди богов, мольбы обращены к тебе, К тебе из всех богинь я обращаюсь со своей просьбой.

Перед тобой (защищающий) шеду [джинн], за тобой (защищающий) ламассу [другой вид джинна].