Зачем Полунин тащит своего племянника на самую окраину страны? Понятно, что урановые рудники, пусть и крупнейшие, ему неинтересны. Значит, он либо планирует двигаться дальше на восток, либо будет искать варианты для нелегального перехода за кордон. Второй вариант показался майору наиболее вероятным. Общеизвестно, что в Забайкальском округе самый слабый контроль за границей, и китайцы регулярно переходят ее в обе стороны. К тому же местные пограничники не брезговали золотыми юанями.

Маловероятно, что в Краснокаменске у Полунина имелись знакомые. Скорее всего, ему потребовалось время, чтобы найти нужных людей. И тут еще важно, чтобы китайские контрабандисты не почувствовали вкус золота и не удавили обоих беглецов с целью пошлого ограбления.

* * *

Городской жандармерией Краснокаменска руководил немолодой подполковник с ярко выраженными монголоидными чертами. Развалившись в кресле, он сцепил короткие ручки на объемном животе и рассматривал Аббасова. В его взгляде не чувствовалось ни пиетета перед офицером более могущественной организации, ни неприкрытой неприязни, которая нередко встречалась среди рядовых сотрудников органов правопорядка. Лишь спокойствие и умиротворение, из-за чего полковник сильно напоминал каноническое изображение Хотэя, восточного божества счастья. Этим своим благодушием он безмерно раздражал Аббасова. Подполковник не отказывался от помощи, но… «Но посудите сами, господин майор, у меня два взвода на уличном патрулировании и четыре оперативника. А тут еще прошел приказ по министерству об усилении. Без сна, без отдыха на посту. Конечно, дадим знать, если заметим что-нибудь подозрительное. Проследим, нет ли какой возни вокруг китайской диаспоры. Но большего обещать не могу, потому что буквально каждый человек на счету». Аббасов пояснил, что большего ему, в принципе, и не требуется, но главное, чтобы оперативники не трепали языком. Никто в Краснокаменске не должен знать о появлении агента комбеза. Это понятно?

Предположение, что его подчиненные могут кому-нибудь проболтаться, похоже, несколько задело подполковника, но он лишь чуть-чуть поморщился, а потом вновь стал похож на Хотэя: «Как изволите, господин майор. Молчание — золото, кхе-кхе».

Оставив свой номер для связи, Аббасов поспешил уйти. К чему тратить попусту время.

Больше всего его приводило в бешенство не то, что подполковник позволил себе в мягкой и учтивой манере продемонстрировать свое превосходство, а то, что сделал это, прекрасно понимая, что здесь, в пяти тысячах километров от Москвы, у Аббасова вместо реальной власти одна лишь служебная «корочка», которой можно сколько угодно размахивать перед местным упитанным божеством.

В крайнем случае, майор мог бы запросить группу зачистки, оставшуюся до дальнейших распоряжений в Лесосибирске, но опасался слишком большого шума. Не успеет он оглянуться, как Полунин опять скроется из виду.

* * *

Форма пограничника сидела на Тагире ладно, добавляла ему мужественности, и вообще он выглядел в ней на несколько лет старше. От смущения сын не знал, куда девать руки, и постоянно теребил зеленый берет, то снимая, то опять водружая на макушку. Наверное, все еще чувствует себя виноватым, подумал Аббасов и немного смягчился. Положив руку ему на плечо, он повел Тагира в непритязательное уличное кафе с шашлыками на мангале. Пока они ждали заказ, сын чаще смотрел в пластиковый стакан с лимонадом, чем на отца. На сдержанные вопросы отвечал односложно. То, что и так было трудно назвать разговором, плавно зашло в тупик. Но тут, хвала Аллаху, принесли мясо. Спасибо за передышку. Майор даже вспотел.

— Ты какой-то озабоченный, — заметил на ногайском Аббасов после того, как разделался с мясом.

— У меня тут еще дела, — нехотя выдавил из себя Тагир.

— Что-то по службе?

Мальчишка смутился и потянулся за стаканом.

— Опять вляпался в какую-то историю?

Майор старался, чтобы его голос звучал достаточно строго, но в его планы не входило доводить сына до обморока. Тот же никак не мог решить, что для него опаснее: разгневать отца молчанием или своими словами.

— Ты только пойми, — запинаясь, начал Тагир, — я ничего такого не думал и не хотел. Но я же тут салага, новичок… Они что скажут, то я и должен делать, а иначе… Я все тебе расскажу, потому что ты мне отец, но поклянись, что не станешь вмешиваться и об этом никто больше не узнает!

— Хорошо. Не стану я тебя подставлять.

Тагир наконец посмотрел отцу в глаза.

— Ты же догадываешься, что тут действуют немного другие правила, чем в Москве.

— Правила везде одни и те же. Просто здесь порядка меньше.

— Его здесь нет совсем, — сказал Тагир и залпом допил лимонад. — Ты хотел, чтобы я набрался уму-разуму? Вот и набираюсь. Сегодня я должен встретиться с одним человеком и договориться, чтобы мы, то есть наш старлей и взвод, перевели его через границу.

— Что за человек? — подобрался Аббасов.

— Не знаю. Тебя только это заинтересовало? — удивился Тагир.

— Я не сомневался, что местные погранцы берут взятки. Этим меня не удивишь.

— Ты не злишься на меня?

Майор покачал головой.

— Расскажи еще о человеке, которого вы поведете за кордон.

— Вообще-то их двое.

Неисповедимы пути Аллаха, так, что ли?

— Встречаюсь я с тем, который постарше. Но есть еще второй. Им обоим нужно в Китай.

— И как они собираются с вами расплачиваться? — спросил Аббасов, чтобы удостовериться наверняка.

— Старлей сказал, что у них туго с наличными, поэтому заплатят золотом. А нам так даже выгодней.

Впервые за многие годы майор посмотрел на сына с отеческой благодарностью.

* * *

Навыки чтения по губам оказались бесполезными. Коростель несколько раз протер окуляры бинокля, но все равно ничего не понял из того, что эти двое говорили друг другу — речь их была абсолютно незнакомой. Только когда им принесли заказ, он догадался, что Аббасов разговаривает с сыном на их родном языке. Ничего удивительного, но все равно он растерялся. Они обсуждали что-то важное. Несколько раз Аббасов явно произнес фамилию Полунин. Потом майор достал планшет и что-то долго объяснял сыну.

Аббасовы закончили трапезу, вышли из кафе и душевно попрощались. Коростель не сомневался, за кем следовать. Логика и интуиция в унисон подсказывали ему одно и то же: иди за пограничником. Папаша живет в единственной гостинице Краснокаменска и найти его не составит труда. А вот сынок может привести к чему-то действительно важному.

Коростель из предосторожности держался на расстоянии. Он проследовал за юным Аббасовым мимо несколько пустынных кварталов, где иногда приходилось терять его из виду, а потом нагонять. Среди малоэтажной застройки, на ровном, как стол, ландшафте, было очень нелегко оставаться незаметным. Может, зря послушался интуицию? Но нет, не зря. Юный пограничник дошел до торгового центра на проспекте Шахтеров, главной улице в Краснокаменске, рассекавшей город на северную и южную части. Остановившись перед входом, он принял праздный вид и закурил. Парень только выбросил окурок, как из разъезжающихся дверей торгового центра появилась знакомая фигура. Леонид Семенович Полунин быстро осмотрелся, уверенно взял пограничника под локоть и потащил за угол. Тот не сопротивлялся. Лишь обернулся несколько раз через плечо. Тут Коростель испугался, что допустил фатальную ошибку, когда не убедился, куда направился майор. Коростель зашел в ближайший магазин и через стеклянную створку несколько минут изучал обстановку на проспекте, но не заметил никого подозрительного. Майор не появился. Тогда бывший статс-инспектор покинул наблюдательный пункт и устроился на скамейке, с которой отлично просматривалось пространство в обе стороны от торгового центра.