В данном контексте следует особо подчеркнуть, что изученный комплекс разнообразных и многочисленных источников дает основание скорректировать утвердившееся в историографии мнение об исключительно негативных последствиях репрессивной деятельности политотделов в отношении руководства колхозов и его актива. Во многих случаях жесткие меры в их отношении были вполне уместны и оправданы. Вот лишь несколько примеров на эту тему из сводки донесений заместителей начальников политотделов МТС по ОГПУ от 19 сентября 1934 г., направленной Сталину, Кагановичу, Жданову и Молотову:

«Фастовская МТС Киевской области [из донесения заместителя начальника политотдела по ОГПУ Устинова].

Председатель правления колхоза им. Якира Шпитальник грубо обращается с колхозниками. Мерами физического воздействия побуждает колхозников выходить на работу. Так, насильно вывел на работу несовершеннолетнюю Савенко. Порвал на ней платье. В другом случае Шпитальник пытался стащить с воза не пожелавшую остаться в поле для ночной работы 17-летнюю девушку, бросил на землю принадлежащую ей корзину с посудой, посуда разбилась».

«Азово-Черноморский край. Буденновская МТС [из донесения заместителя начальника политотдела по ОГПУ Сивоволова].

…За невыход на работу по болезни колхознице Константиновой и ее мужу было отказано в выдаче натуравансов (Константинова была освобождена от работы в этот день врачом и имела справку от него). В политотделе МТС поставлен вопрос о снятии Ковалевского с работы председателя правления».

«Татария. Тетюшская МТС [из донесения заместителя начальника политотдела по ОГПУ Джанилева].

Председатель правления колхоза „Большевик“, член ВКП(б) Качайкин издевательски относится к колхозникам. Когда колхозники обращаются к Качайкину за помощью, он кричит на них: „Всех заморю голодом!“. Безобразно относится к местным школьным работникам, в ответ на их здоровую критику Качайкин называет их „кулаками“ и т. п. Качайкин систематически пьянствует. Во время одной из пьянок избил счетовода сельсовета Сивелькина за помещение о нем заметки в стенгазете. Понуждал к сожительству колхозницу Карпову, просившую правление колхоза оказать ей продовольственную помощь, и обещал ей за это два пуда муки».

«Воронежская область. Никифоровская МТС [из донесения заместителя начальника политотдела по ОГПУ Ряховского].

Председатель М.-Суренского сельсовета Купцов и его заместитель Гуров, будучи пьяными, стреляли в колхозников, везших на ссыппункт хлеб. Председатель Пулькинского сельсовета Гребенников и секретарь сельсовета Десятов отдали приказ почтовому отделению ни одной посылки без их ведома не выдавать. Присваивают себе часть продуктов и вещей из посылок. За взятки раздают луга»[488].

В ходе уборки урожая 1934 г. важнейшей задачей политотделов МТС был контроль за распределением доходов в колхозах. В начале августа заместители начальников политотделов МТС по ОГПУ по заданию вышестоящих органов провели в колхозах Северо-Кавказского края проверку порядка начисления, расходования и учета трудодней, в результате которой были установлены «серьезные недочеты». Выяснилось, что в большинстве колхозов края учет выполненных колхозниками работ в поле производился «на глаз», «на веру», часто «заочно», без всякой проверки со стороны бригадира их количества и качества. Также было установлено, что одна и та же работа в разных колхозах и даже в одном колхозе оценивалась по-разному: «за более легкие по затрате количества физического труда и менее квалифицированные работы» устанавливалась «более высокая оплата, чем за более тяжелую и квалифицированную работу». В ряде мест нормы выработки устанавливались низкие, а колхозники вырабатывали в день по 3–5 трудодней, а в других, наоборот, нормы были чрезвычайно велики, а начисление трудодней за их выполнение было заниженным. Обо всех конкретных нарушениях в проверенных колхозах заместители начальников политотделов МТС по ОГПУ доложили в краевой комитет партии, который, в свою очередь, направил на места специальных работников «для выправления» вскрытых ими «недочетов»[489].

В 1934 г. заместители начальников политотделов МТС по ОГПУ оперативно отреагировали на факт поразившей ряд зерновых районов страны засухи в период посевной и уборочной кампаний. Поскольку они работали непосредственно на селе, в колхозах, им стало ясно, что пониженный урожай не позволит увеличить оплату колхозникам трудодней, а также сорвет засыпку семян в колхозные амбары для будущей посевной. Также было видно, что не будет выполнен план и по натуроплате колхозам МТС за произведенные работы. И, наконец, самое главное, возникла угроза невыполнения колхозами их «первой заповеди» – обязательных государственных хлебопоставок. При этом в своих донесениях заместители начальников политотделов МТС по ОГПУ не только вскрыли проблему, но и нашли ее виновников в лице районных комиссий по определению урожайности, которые намеренно завысили ее. Результатом этого и стали завышенные планы хлебопоставок, негативно сказавшиеся на размерах оплаты трудодней в колхозах неурожайных районов.

Данное заключение иллюстрируется на примере проведенного в конце августа – начале сентября 1934 г. ОГПУ и политотделами выборочного обследования состояния 108 колхозов с пониженной урожайностью в зоне деятельности 17 МТС Азово-Черноморского края. На основании донесений заместителей начальников политотделов по ОГПУ, работающих в данных МТС, была составлена сводка, в которой была суммирована информация о «размерах оплаты трудодней в неурожайных районах Азово-Черноморского края». В сводке сообщалось:

«…Из 108 колхозов 50 не имеют колосовых для оплаты колхозникам трудодней, в 19 колхозах за трудодень выплачивают по 1 кг, в 18 колхозах – по 2, в 12 – по 3 и в 9 колхозах – свыше 3 кг. Основные причины создавшегося положения: 1) значительное преувеличение урожайности районными комиссиями; 2) поздние сроки сева и частичная гибель урожая от засухи; 3) большие потери урожая при уборке. По отдельным МТС и колхозам положение чрезвычайно тяжелое. По колхозам Н.-Деревянковской, Староминской, Кугейской, М.-Кирсановской, Неклиновской МТС не хватает зерна на засыпку семенных фондов (озимого и ярового) и на фураж скоту…

Особенно неблагополучно с оплатой за трудодни по всем колхозам Н.-Деревянковской МТС. Комиссия по определению урожайности, не осмотрев всех площадей (осмотр был произведен только около дороги), установила урожайность: по яровой пшенице – 4 ц при сборе 2 ц с га; по ячменю – 6 ц с га, тогда как фактический сбор составляет 3 ц…

…Передовой колхоз „Красное знамя“ – зоны деятельности Староминской МТС – первым закончил обмолот, выполнил годовой план хлебопоставок и заканчивает год с дефицитом по колосовым в 771 ц, не имея фонда для распределения по трудодням»[490].

Политотделы МТС сопровождали ход уборочной кампании до самого ее завершения, информируя центральные органы о проблемах, которые влияли на темпы выполнения колхозами и единоличными хозяйствами планов государственной хлебосдачи. В спецсводках УНКВД по Саратовскому краю за сентябрь-октябрь 1934 г., составленных по донесениям заместителей начальников МТС по ОГПУ, назывались следующие «отрицательные явления» в ходе уборки: снижение темпов хлебопоставок, задержка и недоброкачественный обмолот хлеба («зачистка токов», «создание «отходов», «мякины» и т. д.), хранение обмолоченного хлеба под открытым небом, заражение пшеницы клещом в пунктах Заготзерна, хищения хлеба, невыходы колхозников на работы, пьянство трактористов и колхозников, «нездоровые» настроения среди них и «тенденции к неорганизованному отходничеству», аварии тракторов, «вредительство» и «активизация агитации контрреволюционного элемента: «Предстоит голод, война и т. п.» и др.[491] Вот конкретные примеры из спецсводок перечисленных выше «отрицательных явлений» в ходе уборки урожая в Саратовском крае, имевшие место в данный период и в других регионах страны: