– Правой, – одними губами ответила Фатима.

– А на фото согнут палец левой руки, – вздохнула я.

– Нет, правой, – уперлась Хайбекова, – вот, смотри, снимок у меня в мобильном.

– У меня тоже, – напомнила я.

– И что? – торжествующе спросила мать Зарины, указывая на дисплей. – Как я и говорила: правая рука.

– Левая, – не согласилась я, – ты смотришь на снимок и ошибаешься, на нем что право – то лево. Понятно говорю? Палец убран, чтобы в глаза не бросалось отсутствие кольца. Но все равно заметно, что перстня нет.

Фатима вскочила.

– Ты видела Зарину?

Я кивнула.

– Да. Она счастлива, влюблена и готовится к свадьбе.

– Но почему дочь мне не сказала правду? – прошептала Хайбекова.

– Она пыталась. Но ты же талдычила, как больной попугай: «Спасу своего ребенка, дам ей возможность учиться в институте». Да только Зарина хочет быть женой и матерью, у нее нет желания получать высшее образование и делать карьеру. Она боялась, что ты ее не поймешь, а еще… уж извини, но ты болтлива! А Заре нужно было хранить тайну.

– Зарина находится на Пхасо не так давно, – сказала Хайбекова, – ни о какой свадьбе пока и речи нет. Рашид сказал, что она учится местным обычаям у Айлин. Эй, эй, эй! Муж тоже обо всем знал?

Я нахмурилась.

– Ну… да! Странно, что ты поверила в историю с контрактом. Разве твой Рашид похож на человека, который способен продать единственную, горячо любимую дочь за деньги? Но отель твой муж на самом деле строит, Званг нарушил правило, пустил в экономику иностранного инвестора.

– Они мне ничего не сказали, – стонала Фатима, – скрыли! Они оба лгали! При чем тут тогда строительство?

– Ни при чем, – терпеливо повторила я, – просто был нужен повод для отъезда Зарины на Пхасо. Рашид и Зарина хотели, чтобы ты молчала о том, где находится девочка. Лучший способ заткнуть тебе рот – сказать про сделку с отелем. Ты не растреплешь приятельницам правду, порочащую мужа. Смотри, представление начинается.

– Не хочу смотреть всякие глупости, – зарыдала Хайбекова, – отведи меня к дочке.

– Сейчас она сама сюда явится, – пообещала я.

Я распахнула окно. В комнату ворвались звук фанфар и гул толпы. На площадь вышли артисты. Несмотря на то что вот уже много лет спектакль не менялся, пхасцы весело и живо реагировали на действо. Мне было интересно смотреть постановку, но Фатима не давала спокойно насладиться действом. Она причитала, стонала, принималась плакать, и я поняла, почему Зарина категорически не хотела рассказывать ей правду. В отличие от Рашида, свято хранившего секрет дочери, Фатима бы мигом проговорилась.

В нашу последнюю встречу с Зариной я спросила:

– Зачем ты согласилась на дурацкий обмен с Лейлой?

Девушка поморщилась.

– Мама очень активна. Я решила, пусть уж она приедет на Пхасо, полагала, что при встрече смогу ее успокоить, нейтрализую. У нее родилась дикая идея: если ей не удастся меня «обменять», она обратится в Интерпол.

– Слышала, – кивнула я.

– Мы испугались, – продолжала Зарина, – весь план мог полететь в тартарары. И тогда я решила: пусть она меня увидит, поймет, что я вполне довольна жизнью. Я даже хотела рассказать ей правду, но она вела себя как безумная, не желала меня слушать. Все очень запуталось!

– Надо доверять матери, – менторски сказала я.

Зарина предпочла промолчать, и теперь я поняла почему. Фатима обладала качеством, которое присуще истеричным натурам: вбив что-либо себе в голову, они не слышат здравых аргументов, несутся вперед, закусив удила. Даже сейчас, узнав от меня правду, Фатима продолжает хныкать, она не может спокойно подождать развязки.

– Да замолчишь ты, наконец! – воскликнула я в ответ на очередной пассаж Хайбековой о желании прямо здесь и сейчас обнять дочь. – Погоди немного!

– Чего ждать! – затопала Фатима ногами.

Я покосилась на нее. Зря Зарина лелеяла надежду успокоить мать во время встречи на Пхасо. Еще хорошо, что рядом оказалась я, и Фатима, не приученная ничего делать самостоятельно, слегка притихла, надеясь на мою помощь!

Спектакль тем временем подошел к кульминационному моменту. Забили барабаны, смотритель печати встал, стукнул посохом и воскликнул:

– Ноин, ты придешь к нам?

Его голос, многократно усиленный мощной акустической системой, громом пролетел над притихшей толпой.

– Что он делает? – неожиданно заинтересовалась Фатима.

– Зовет принцессу, – пояснила я. – Если Ноин появится, король Званг женится на ней, а народ Пхасо обретет вечное счастье.

– Вот уж ерунда, – хмыкнула Хайбекова, – разве можно доораться до той, кто давно мертва? И была ли эта Ноин в действительности? Это просто сказка!

– Всякое бывает, – ответила я, – надо верить в чудо.

– Глупости, – возразила Фатима, – никогда…

Договорить она не успела. Из старого фонтана вырвался дым и сноп искр. Народ завопил и попадал на колени. На какие-то секунды площадь заволокло серым туманом. Я чихнула. Устроители чуда явно перестарались с пиротехническими эффектами.

– А-а-а! – в едином порыве завопили зрители. Туман начал рассеиваться, я увидела в центре фонтана девушку в старомодном платье, в шали цвета пожара, богатых украшениях и с затейливой прической.

– Как она туда попала? – пролепетала Фатима.

Я молчала. Как, как! Да просто. В местном цирке есть тоннели, по которым лазают ассистентки иллюзиониста, а в старой части города хватает своих фокусов. Небось под фонтаном скрыт подземный лаз.

Девушка медленно сбросила с плеч красную шаль и стала поворачиваться. Наглухо закрытый спереди наряд имел сзади глубокий вырез, почти до поясницы, стало видно, что на спине у красавицы… крылья. Сначала даже мне, знавшей правду, показалось, что они настоящие, настолько искусно и филигранно была выполнена татуировка. Серо-голубые перья казались живыми, девушка шевелилась, крылья двигались, мерцали, чудилось: они сейчас захлопают, и тонкая фигурка взмоет над площадью.

– Ноин! – закричал хранитель печати, роняя посох.

Я усмехнулась. Нет, это Зарина! Любовь способна на все. Познакомившись в Интернете, правитель Пхасо и московская школьница поняли, что созданы друг для друга. Но, увы, никогда простой россиянке не суждено стать королевой островного государства, браку помешают местные законы и Лима, вбившая себе в голову, что Званг должен жениться на Ноин. И тогда король придумал план. Он уговорил Лина сделать Зарине ту самую татуировку. Я не знаю, какие слова нашел Званг, но мастер согласился. Знаете, почему на фото Зарина сидела у окна с лепниной? Лин сказал королю: «Я могу сделать волшебную татуировку лишь в той комнате, где когда-то трудились мои предки».