Кали-Даруга смолкла. Ее лицо почему-то резко дрогнуло, каждая жилка на нем колыхнулась, будто она припомнила, что-то весьма болезненное… Легкий вздох, вырвавшись из приоткрытого рта, переплелся с едва осязаемым дуновением, витающем окрест Влады, напоенным ароматами цвета, солнечным светом и брызгами воды, что подняла с глади прудика взлетевшая крупная, лазурная стрекоза.

– Наш спутник называется Пекол, ибо там вельми теплый, можно даже сказать жаркий климат, – продолжила малость спустя говорить рани, меж тем убрав с лица всякое волнение. – Он достаточно каменистый, со значимыми горными грядами с одного края. Однако вельми благоприятный для жизни, с мягким теплым климатом с иного края. На Пеколе у нас построены великолепные каменные терема в несколько уровней. Они роскошно обставлены деревянной мебелью, полы там устланы коврами, а стены и потолки шелками. Все… все там устроено, чтобы мне и моим сестрам жилось благополучно. Остальные демоны призваны ухаживать за жилищами, готовить и творить иные работы, создающий нам уют. У нас, как и у иных племен, есть свои традиции. В том числе проколы. Например, тот прокол, что у меня сделан в ночь пред первой близостью с мужем, чтобы улучшить мои способности производить потомство. Два прокола у Сандхии в переносице означают, что она не будет иметь мужа, ибо целью ее является служение мне. У Мины соединенная правая ноздря с мочкой оповещает, что она призвана стать старшей демоницей и помощницей у меня, только днесь проходит испытание. Проткнутый второй язык Кишори свидетельствует о ее наказание. Когда-то она также проходила испытание у меня, чтобы назваться старшей, но не справилась с заданием, потому ноне имеет самое низкое величание – плебейка. У Рати прокол в ноздре показывает, что в приготовлении вытяжек она лучшая, ей нет равных, посему-то она и тут. И проколы щек на лице Пушпы обозначают, что она лучший умелец в приготовлении всевозможной снеди.

– Ох, – наконец выдохнула Влада, вставляя то восклицание в долгую речь Кали-Даруги. – Значит, я выбрала самый лучший вид прокола. Я же вроде тоже, – юница прервалась и глубоко вздохнув, вспомнила жаркие губы Огня.

– Да, госпожа, самый лучший вид прокола, – мягко отметила рани демонов, и, подавшись вперед дотронулась перстом до камушка в бровке девочки. – А фиолетово-красный берил в этом месте, госпожа, на левой бровке, значит, что пред нами демонами лучица, коей мы должны служить. Но об этом знают только демоны. Это знак, символ всего-навсе для нас. Все остальные племена, в том числе и люди, об этом не ведают, потому либо относятся осторожно как гомозули и альвы, либо, напяливая на себя этот великий знак, пытаются подражать лучице, на что не имеют право, и за что могут быть наказаны. Шаманы людей, отпрысков печище Димургов, в этих местах делая проколы, вставляют круглые, серебряные шарики, как у моих демониц, тем самым они подразумевают свое вечное служение Господу Першему.

Под опытным приглядом Кали-Даруги Влада поправлялась. Девочка не только перестала прихрамывать при ходьбе, ибо пальцы на ногах теперь имели надобную форму, но и значимо ее сердце стало лучше работать, после того, как она пропила златцвет. И уже после первого курса лечения Травница Пречудная осмотрев девушку, авторитетно заявила, что продолжение приема златцвета непременно уберет дефект в крупных сосудах, и даже позволит в будущем иметь ребенка. Хотя ноне Расы и Кали-Даруга думали не столько о продолжении рода Владелины, сколько о продлении ее жизни, абы то было необходимым условием здоровья и правильного формирования лучицы.

Через две недели после заживления пальцев юница под началом рани Черных Каликамов приступила к занятиям. Важным в том обучении было создание единого целого меж плотью и лучицей, преодоление возникающего томления в голове и направление тревоги Крушеца в безбрежные космические пределы, где их гасил Родитель. Эти занятия степенно подготавливали лучицу к следующему и самому необходимому шагу, направленному выплеску зова.

Однако, занятия те Владелине давались с трудом, все же сказывалось потерянное время и болезнь лучицы. Кали-Даруга поила девочку особой вытяжки, которая немного погодя вызывала волнение в лучице, и как итог болезненное томление в голове плоти, кое последняя должна была суметь погасить. Для того юнице надобно было, ощутив назревающее напряжение Крушеца, провести определенный обряд. В такой миг Владелина недвижно замерев, вытянув руки по швам, сомкнув глаза и затаив дыхание, должна была представить себе голубое небо наполненное облаками или безбрежную сине-марность с перемигивающимися звездами, чтобы мощью своей мысли изгнать из себя томление лучистой искрой. Впрочем, девушке вельми долго это не удавалось осилить… посему нарастающее волнение плоти рани снимала иной вытяжкой.

Влада понимая, ощущая важность тех занятий всяк раз когда они, не успев начаться, заканчивались дюже огорчалась и серчала на саму себя. Только Кали-Даруга усаживая ее подле себя на тахту, нежно обнимала, и, проводя целующими перстами по плечам и предплечьям успокаивала, вселяя в нее уверенность в собственные силы. Владелина дотоль привыкшая к негодующим окрикам Двужила, когда у нее, что-либо не получалось, ноне ощущая постоянную поддержку и поощрения со стороны демоницы приобретала в тех успокоительных речах уверенность и старалась еще больше.

Долгие пять месяцев, занятия не приносили должных результатов, но как это всегда бывает коли ты чего желаешь и к тому стремишься, ступая и преодолевая тяготы на пути, оно непременно получится и исполнится. Вот и у девочки к началу месяца новое лето, наконец, вышло победить томление и направить его в темную космическую даль, покрытую разнообразными по форме и цвету стайками звезд. Влада словно увидела, как выскочившая из ее приоткрытого рта ярко горящая искра упорхнула куда-то в темное марево Галактик, и была поймана едва зримым мановением.

Радости юницы, когда она отворила очи и уставилась на Кали-Даругу не было предела, понеже, наконец, у нее получилось выполнить дотоль так долго ожидаемое. Днесь она могла доставить удовольствие рани, коя так о ней заботилась, во всем поддерживала и помогала.

Не меньше девочки радовалась сама Кали-Даруга, прибывшая тем же вечером в капище на доклад к Господу Огню и Богу Небо. Молвив не раз, что Зиждителям… всем Зиждителям вельми посчастливилось, что госпожа такая трудолюбивая и старательная. И то лишь благодаря ее настойчивости, ноне произошло столь необходимое связующее единение лучицы и плоти… Ибо сама лучица достаточно слабая после болезни и все, что ноне добилась Влада, все случилось только благодаря ее желанию.

– Это такая удача… такая, – добавила она, и голос рани Черных Каликамов звучал как песня, радуясь и за юницу, и за лучицу. – Так редко бывает, что плоть прилежная и кропотливая, тем паче у нее почти полностью был утерян контакт с лучицей. Такая удача, что госпожа преодолевает выпадающие на нее трудности и стремится к тому, что нужно не столько ей, сколько в первую очередь естеству. И конечно, благо, счастье, что лучица также старается спаяться с плотью, что хоть изредка, но прислушивается ко мне… Вне всяких сомнений лучица уникальная сама по себе, потому в столь короткий срок и смогла настроить согласованность действий с плотью. У меня впервые на взращивание такая лучица, впрочем, я уверена не у меня одной. Теперь, одначе, надобно… необходимо поддержать госпожу одобрением, похвалить, подбодрить. Господь Огнь, неужели жалко лишний раз ее приголубить, выделить особо нежным словом? – Голос рани нежданно зазвучал осуждающе и более пылко.