Свеча брызгала. Пламя погасло. Тем не менее, Тэсара не спала, а задумчиво смотрела в темноту, пока серый предрассветный свет не скользнул в палатку.

Во время утренней трапезы Тэсара не могла оторвать взгляда от Сони. Каждая задача, каждый жест их повседневной жизни казался залитым янтарным светом. Она изучала, с каким вниманием Соня измеряет травы, как дама требует точной температуры перед тем, как налить воду. Эта тонкая точность была всегда, и Тэсара давно восхищалась ею как определяющей чертой характера Сони.

Сегодняшний чай имело пьянящий аромат фруктов и специй, который почти маскировал горькую нить под ним. Соня поставила чашки на стол. Элиасара потянулась к ней, но Тэсара схватила девушку за руку и покачала головой.

— Я хотела бы поговорить с леди Соней, — сказала она. — Наедине.

Элиасара нахмурилась, но послушалась, взяв с собой кусок хлеба и немного фруктов. Остальные дамы вышли в шуршании юбок и тихом бормотании. Соня стояла перед своей королевой, склонив голову.

Тэсара поднялась. Ее руки дрожали, а сердце колотилось. Слова болезненно застревали в горле. Она сделала короткий круг, а затем остановилась лицом к своей фрейлине, вцепившись в стул между ними, костяшки пальцев побелели на резной деревянной спинке.

— Соня, — ровным голосом сказала Тэсара, — ты убила моего сына?

Глаза фрейлины расширились. Она сжала губы в тонкую белую линию.

— Моя королева, я не понимаю.

— Это простой вопрос.

Соня нахмурилась и отвела взгляд.

И Тэсара увидела ответ.

— И моего брата? — прошептала она. — Ты и это сделала?

— Вы должны понять, моя Королева, — голос Сони дрожал. — Карл был слаб сердцем и разумом. Он бы никогда не укрепил это королевство, не говоря уже о том, чтобы повести нас на войну против Мойсехена.

— И ты прокляла его?

— Я избавила его от мучений, и это по приказу вашего дяди.

Эти слова поразили Тэсару, как удар под дых. Ошеломленная, она опустилась на стул.

— Значит, ты одна из них. Мага.

— Там не настоящая мага, — Соня говорила быстро, сжимая и разжимая руки. — Я так и не закончила обучение. Моя мать бежала от чистки, когда я была девочкой. Мы ничего не взяли с собой, кроме плащей. Мы пытались пересечь Рёнфин в надежде убежать в Галию, но мать умерла от лихорадки. Семья сжалилась надо мной и дала мне место в своем доме.

— И Пенамор нашел тебя там?

— Мой приемный отец служил ему. Когда он услышал о предстоящей помолвке, он увидел возможность быть ближе к вам. Он рассказал Пенамору о моих дарах. Решив, что я могу оказаться полезной, ваш дядя привел меня ко двору и поставил к вам на службу.

— Чтобы сделать меня бесплодной?

— Нет! Все, чего Пенамор хотел, это чтобы кто-то присматривал за вами, кто-то, кто знал их методы магии.

— Что же тогда побудило вас к убийству?

— Не убийству, — слезы навернулись на глаза Сони. — Справедливости. В день смерти моей матери она умоляла меня положить конец роду королей-магов. Я приняла присягу, потому что хотела, чтобы она с миром ушла в загробную жизнь. Но как могла я, сирота в изгнании, когда-либо надеяться научиться этому ремеслу, не говоря уже о том, чтобы противостоять Королю-Магу? И вот однажды ваш дядя появился в прекрасных одеждах и на великолепном коне. Он рассказал мне о своих планах на вас и о моей цели в этих планах. Я знала, что Боги открыли путь.

— Тогда я считала тебя подругой, — недоверчиво пробормотала Тэсара, — а ты всего лишь шпионка и убийца.

— Моя Королева, я была рядом с вами долгое время после того, как все остальные ваши дамы умоляли вернуться в Рёнфин. Я поддержала вас в гневе Короля-Мага и утешала тем, что его неверие защитило вас от рождения его сына.

— Он был и моим сыном! — голос Тэсары дрожал от ярости. — Кровь чрева моего, любовь сердца моего. Ты не имела права…

— Я имела полное право! — Соня ударила себя кулаком в грудь. — Я получила одобрение богов. Вы тоже часть их плана, хотя и отказываетесь признать это.

— Ты убила невинного ребенка!

— Невинного? Нет такой вещи, как невинность в нерожденном принце. Есть только наследие и долг. Его отцы нарушили долг, так что их принц должен был умереть.

— А Элиасара? Ты хочешь убить и ее?

— Нет, — Соня встала на колени перед телом Тэсары. Ее лицо сияло силой. — Нет, моя Королева, разве вы не видите? Элиасара подтвердила волю богов. Она — настоящая принцесса Вортингена. Она положит конец правлению королей-магов.

Тэсара с презрением посмотрела на нее.

— Убирайся.

— Моя Королева, — в голосе Сони прозвучало отчаяние. — Я — всего лишь инструмент богов.

— Убирайся! — взревела Тэсара.

Слезы текли по щекам Сони.

— Я хочу только лучшего для вас и вашей дочери, лучшего для всех нас. Я люблю вас, моя Королева!

Тэсара ударила Соню, оставив красный след на ее щеке.

— Я пощажу тебя сегодня, потому что я не могу вынести мысли о еще одной жизни, погибшей от моих рук в этой ужасной войне! Но я не пощажу тебя завтра. Поскольку, Гром — свидетель, если я когда-нибудь снова увижу тебя среди моего народа, я прикажу тебя пытать, выпотрошить и повесить. Я увижу, как твои останки будут разбросаны среди волков и оставлены гнить на открытых полях. Оставь меня, Соня, и никогда не возвращайся.

Леди, рыдая, убежала от Тэсары,

Дрожь пробежала по Тэсаре. Ярость поднялась из глубины души, разорвав ее душу и горло в мучительном крике. Она провела руками по столу, и чашки и тарелки с грохотом упали на пол. Потом она опустилась на землю, закрыла лицо руками и заплакала. Она услышала шаги своих служанок, сопровождаемые взволнованными голосами, когда они окружили свою увядшую королеву.

— Мама, — Элиасара обняла ее за плечи. — Мама, что случилось?

Неожиданное сострадание в голосе ее дочери вызвало новую волну мучительной скорби.

— Что случилось, мама? Почему ты плачешь?

— О, Элиасара, — Тэсара обняла свою выжившую дочь, крепко сжала ее драгоценную жизнь.

«Я плачу о своем любимом сыне, который так и не увидел света этого сложного и прекрасного мира. О нем и всех детях, которые погибли бы в моем чреве, если бы Король-Маг оставил меня рядом с собой, а Соня осталась служить мне».

Глава сорок седьмая

Пленница

Когда Эолин и Кори вошли в полутемную палатку, Мариэль встала, чтобы поприветствовать их. Позади нее на импровизированной койке лежала Никола. Одеяло укрывало спящую фигуру.

— Ты присматриваешь за своей сестрой? — спросила Эолин.

Мариэль кивнула.

— Маг