Ларек стоит в двух шагах от подъезда, было только десятьвечера, поэтому Николай, совершенно не беспокоясь, сел у телика. Прошли десятьминут, пятнадцать, полчаса.

Коля, решивший, что жена встретила знакомых и зацепилась заних языком, обозлился, вышел на балкон и заорал:

– Антонина!

Ларек был как на ладони, но жена не отозвалась.

Николай, прождав еще минут сорок, забеспокоился и пошелвниз. Тело Тони он обнаружил под лестницей, на первом этаже. Сначала увидел еесумочку, валявшуюся у ступенек, а когда наклонился, заметил ногу, обутую вэлегантный ботиночек.

Туся вздохнула:

– Вот сволочи!

– Кто? – тихо спросила я.

– Да наркоманы, – пояснила она, – не хватило им на дозу,задушили Тоню, сережки сняли, колечко, кошелек уволокли. Вот ведь время какоестрашное, в десять вечера на улицу одной не выйти! С ума сойти!

– Задушили, – пробормотала я, – задушили…

– Ага, – дернулась Туся, – жуть какая! Гады!

Она еще продолжала возмущаться, но тут на кухню вошлаженщина в серой кофте.

– Чего тут расселись? – довольно грубо спросила она. –Несите салаты, народ ждет!

Туся схватила две миски, а я, пользуясь тем, что в прихожейнет ни одного человека, выскользнула во двор, села в «Жигули» и покатила домой.

В голове бродили вялые мысли. Вернуться сюда завтра ипопытаться поговорить с Николаем? А смысл? Сто против одного, что Антонинаничего не рассказала мужу про аферу с квартирой.

Хитрая женщина предпочитала обстряпывать свои делишки сама.Носилась голой по ресторану и автомойке, радуясь солидным чаевым. Она бы ни зачто не проговорилась супругу, из какого сора складывается их финансовоеблагополучие, да бог шельму метит! Нет, Коля не в курсе аферы с квартирой. Ичто мне теперь делать? Назначенный срок встречи у таинственного Мартынанаступит уже завтра, а я ничегошеньки так и не узнала! И откуда у Антонинытакие деньги?

Приехав домой, я рухнула в кровать и натянула на головуодеяло. Настену убьют. И как мне жить дальше с сознанием того, что я отправилаподругу детства на смерть? Чердынцева-то спасла меня, не проговорилась нисловом о том, что в квартиру Димы попить чайку явилась Виола Тараканова, а немодная парикмахерша. Настя отвела от меня беду, а я? Может, пойти в милицию?Все равно ничего разузнать не сумела!

– Вилка, – заорала Кристина, влетая ко мне в комнату, –можно, я это возьму?

Я высунула голову из-под одеяла и убитым тоном спросила:

– Что?

Перед носом закачалась голубая кожаная торбочка, Мне сталосовсем дурно, сумочка принадлежит Настене, после телефонного разговора в ееквартире я так испугалась, что опять увезла ее с собой.

– Можно, я возьму? – повторила Кристя. – Ты же ее не носишь.

Я кивнула и, глотая слезы, вновь забилась под плед.

– Вилка, это что? – дернула меня за плечо Кристина.

– Отстань.

– Ну посмотри!

Я снова высунулась наружу, увидела, что Кристя держит вруках, и насторожилась. На розовой ладошке лежал блестящий плоский футляр,размером чуть больше губной помады.

– Дай сюда! – воскликнула я, схватила коробочку, увиделатонкую полоску, опоясывавшую находку, и аккуратно разъединила хромированныечасти. Внутри они оказались полыми, в середине лежала ампула.

Дрожащими руками я вытащила ее и повертела в руках. Внизу наней было написано: «Радиоактивно», повыше белела полоска – "Лаборатория.

Красная ртуть". Секунду я тупо смотрела на находку,потом заорала:

– Откуда это взялось?!

– Из сумки, – попятилась Кристя.

– Какой?

– Голубой.

– Но там ничего не было!

– Ты в кармашке смотрела?

– Где?

Кристя продемонстрировала мне крохотный разрез снаружиторбочки.

– Вот, я там это нашла, сбоку такой незаметный карманчик!

Я взяла сумку и стала мять ее в руках. Мне и в голову непришло, что здесь имеется карман!

Внезапно память услужливо вернула меня в конец апреля. Вот ястою в ванной у Димы. Дверь распахивается, в коридоре маячат бандиты, а бледныйхозяин, врываясь в санузел, бормочет:

– Вот, тут, на дне бачка, триста баксов.

Он начинает судорожно рыться в корзине с грязным бельем,достает конверт…

В этот момент грабители, приняв за проститутку, стали гнатьменя из квартиры.

Я протиснулась мимо Димы, он на секунду прижался ко мне, и яуслышала ровный стук его сердца. У испуганного человека, которому грозитсмертельная опасность, сердцебиение должно быть учащенным. Да черт с ним, с егосердцебиением, намного важнее другое: прижавшись ко мне, Дима ловко сунул в кармансумочки ампулу!

А я унесла ее с собой. Бандиты, захватившие Настену, былиправы в своих предположениях.

«Проститутка» и впрямь что-то прихватила! Господи, почему яне заметила футляр раньше. Почему, почему! Потому! Пришла домой и забыла просумку, она не моя, вот и висела спокойно в прихожей на вешалке!

– Эй, Вилка, – пробубнила Кристя, – что-то случилось?

– Нет, нет.

– Что это за ампула?

– Э.., я купила.., уникальное средство для роста волос, вот,надеюсь, поможет, надоело лысой ходить.

Кристина недоверчиво взглянула на меня.

– Сумку я возьму? Ладно?

– Да, – рявкнула я, натягивая джинсы, – забирай навсегда!

– Ох, не к добру все это, – по-старушечьи вздохнула Кристя иушла.

Я схватила футболку. Вот оно что! Красная радиоактивнаяртуть! Надо признать, что я ничегошеньки не понимаю в химии, но припоминаю, какв конце марта Настена пришла к нам в гости и, размахивая газетой «Желтуха»,спросила:

– Читали?

– А что там? – заинтересовалась Томочка.

– Во, гляньте, – Настена показала статью, – он у менястригся.