Язычник исчез. Паралич спал. Освобождённый от колдовских цепей, ренегат рухнул на ныне бесполезный и пустой саркофаг. Чуть было не смёл стол. Закашлялся, задыхаясь. Еле сумел вдохнуть. Ноги его подкосило. Дезертир сползал вниз.

Так вот оно что.

Чёрный мор — действительно заслуга Актея Ламбезиса. Вернее, Бога Смерти. Как, дело десятое. Главное, что смерть одного дарит жизнь другому. Всё в точности так, как того боялся Альдред. Он прочитал явь между строк верно. Равновесному Миру придёт конец. Это неизбежно. Седьмая Луна дала магам вырваться, и впредь никакой инквизиторский сплав нестрашен. Слишком слаб.

Готова была Церковь или нет, неважно. Знал понтифик или нет, эпоха Семи Лун случилась, она изначально была необратима. Это естественный ход вещей. И как раньше, уже не будет никогда.

Хуже всего то, что каким-то образом со всем происходящим Альдред повязан кровью. До самой смерти. Кем бы ни был тот Бог, он заинтересован. Флэй ошибался. Над своей судьбой он не властен. Вопрос лишь в том, кем выйдет из Саргуз. Если выйдет.

Ему ещё было плохо, но он слепо хотел остановить архонта. Данных ответов ему показалось мало. Вставая, ренегат крикнул язычнику вслед:

— Ламбезис!

Шатаясь, предатель бросился за ним. Вышел на палубу, но никого и близко не было. При разговоре они перешли из реальности в иное состояние бытия, где время течёт иначе. Ночь кончилась, не успев и начаться. По крайней мере, для Альдреда.

На Портовый Район опускались первые лучи солнца. Наступал новый день. День, в который раз поделивший жизнь Флэя на «до» и «после».

Глава 14. Заказ

День третий, утро

— Живее, он удаляется! — кричали инквизиторы.

— Врассыпную! — отдал приказ капитан.

Один из застрельщиков остановился. Натянул тетиву лука и выстрелил. Чародей резко ушёл в сторону. За ним сдетонировал наконечник стрелы. Здание, куда та угодила, стащило с фундамента и разорвало. Кирпичи и куски кровли засыпали округу.

— Сволочь вертлявая! — прошипел стрелок и побежал за командиром.

Бойцы разделились. Наводняли переулки, лишь бы не оставить магу и шанса уйти. Их погоня больше напоминала охоту стаи собак за зайцем. Казалось бессмысленным задействовать весь отряд ради поимки беглеца. Но у персекуторов слишком уж чесались руки. Они и так просидели ночь без дела, раз уж дождь резко оборвался, и вышли упыри.

Едва поднялись из подвала на улицу, показался он. Всё равно, что красная тряпка для быка. Не жалея сил, бросились за ним. Не допуская и мысли, что это может быть хитрый план рискового чародея.

Инквизиторы преследовали апостата в Деловом Районе. Отступник уходил в сторону тихого сада с беседками и живой изгородью. До Чёрного мора сюда приходили знатные дамочки, чтобы передохнуть в теньке от палящего солнца Саргуз в перерывах между походами по ателье и магазинам.

Сад являл собой восьмиугольный пятачок земли между чиновничьими конторами. Вот, куда маг хотел согнать псов Церкви. Персекуторы отряда «Василиск» бездумно клюнули на наживку. Каково же было их удивление, когда в полном составе воссоединились, но так и не настигли апостата.

— Кто видел его последним? — взревел командир.

— Я, — вышел вперёд один из подчинённых. — Он завернул сюда.

Охотник, что пробегал по смежному переулку, поддержал боевого товарища:

— Так и было. Я тоже это видел.

Двое других переглянулись в недоумении. Им-то казалось, они почти настигли его, но с противоположной стороны. Решили смолчать, чтоб не показаться идиотами.

Вены на висках у их капитана вздулись. Он стиснул зубы, оглядел своих бойцов, и прикрикнул на них:

— И что это? По-вашему, он сквозь землю провалился?

— Может быть, — отозвался сослуживец. Ликвидатор в лёгком обмундировании со скимитарами наперевес. — Он же метнул в нас обломком дома. Это литомант. И навряд ли из апельсинов, зуб даю. Если достаточно умел, вполне мог уйти под нами. Как землеройка или крот.

Капитан понял, к чему клонит боец. Он топнул ногой, крича:

— Проклятье!

«Василисков» отправили зачищать городские кварталы прямо из Янтарной Башни. Никакого Акрополя они и в глаза не видели. Последние три дня они только и делали, что рубили и резали без остановки. Увы, всё, что движется.

Заражённых и чародеев. Несли сокрушительные потери. Их было порядка тридцати, осталось лишь восемь. Верховные обещали после передислокации послать к ним бойцов из других отрядов: «Церберов», «Медузу», «Фениксов». Да только командир «Василисков» начал сомневаться, что они доживут до этого момента.

Моральный дух инквизиторов сильно просел. Персекуторы успели прочувствовать на себе все оттенки безумия, окутавшего Саргузы. Каждый потерял брата по оружию. Они смотрели, как их однополчане загибаются от чумы, падают под натиском апельсинов, расходятся по желудкам упырей.

Так что трюк литоманта прошёлся по ним особенно больно. И лишь в пролитой крови врага они могли найти успокоение. Хотя бы ненадолго.

Чародей действительно ушёл под землю, плавая в почве, как в море. Оттуда он прекрасно слышал всё, о чем говорили персекуторы. Знал точное местонахождение каждого из них. Литосфера — его стихия. И так уж вышло, что большинство существ топчет именно её.

Его поразила и в то же время смутила прозорливость ликвидатора. Игра в кошки-мышки затянулась. Поэтому маг решил действовать. «Василисков» он не боялся ни капли, точно зная, что живым от него не уйдёт никто из них.

«Сейчас будет потеха», — думал Чезаре, выпуская из себя эфир в почву. Та стала податлива, будто глина в руках гончара. Маэстро отважился на новую симфонию боли.

Как только нога капитана коснулась брусчатки, каменная кладка обернулась жижей. Будто зыбучий песок, непонятная сила стала всасывать конечность в почву. Персекутора резко дёрнуло вниз. Колено, оставшееся снаружи, согнулось пополам.

Он рухнул на спину. Из руки выпал меч. Щит с глухим стуком ударился об мощёную дорожку. К тому моменту ногу инквизитора затянуло до бедра. Почва стала резко каменеть — конечность будто забетонировало. Капитан кричал от беспомощности, пытался вырваться. Но всё без толку.

Чародей сжалился над своей игрушкой. Отпустил его, но на своих условиях. Бетон пришёл в движение, дробя ногу и тем самым отделяя её от остального тела. Вереща, командир шмякнулся на мостовую. Культя плевалась кровью. Часть него останется в городском саду навсегда.

Капитан потерял связь с реальностью. Скулил. Порывался куда-то, но не мог подняться. Только катался из стороны в сторону, как неваляшка.

— Моя нога! Моя нога!.. — выл он.

Всё произошло настолько быстро, что «Василиски» не успели ни отреагировать, ни помочь как-либо командиру. Между тем Чезаре уже знал, кого и как будет убивать. На каждого отдельного инквизитора у