потолок, проклиная все на свете. И вдруг память, дремавшая до сего момента, услужливо подбросила картинку из прошлого. Из того прошлого, которое я даже не анализировал, когда понял, что Торфу не со мной.

Стылое ущелье. Дефайлер, чернокнижник из «Детей Кратоса», отправивший своего беса в погоню за мной и Большим По. Албанские оницо, зажавшие нас в угол. Бес Гнеме’Ииц, научивший меня Пентаграмме изгнания…

Гнеме’Ииц говорил, что Стылое ущелье закапсулировано в карманном измерении, но все равно смог его покинуть, отправившись после ритуала изгнания в Преисподнюю! Правда, мне пришлось принести в жертву Большого По, но это уже детали.

Взяв в руки нож, я выскочил во двор замка. Выбрав место, начертил пентаграмму, в точности повторив то, что уже рисовал в Стылом ущелье. Сердце пропустило удар, когда ее края вспыхнули. Сработало!

Вскочив на ноги, я рванул в спальню к Макс. Открыв незапертую дверь, ворвался и, не обращая внимания на то, что она была обнаженной, бросился к ней. Обняв, я поднял и закружил девушку. Не сказать, что ей это не понравилось, но в какой-то момент она опомнилась и вырвалась.

— Скиф, что это значит? Ты же говорил, что не можешь со мной…

— Я, кажется, нашел способ выбраться отсюда! — перебил я. Схватил Макс за плечи, с жаром глядя ей в глаза: — Помнишь, я рассказывал тебе о своем времени в зоне изоляции? В Стылом ущелье? И как нам встретился бес, который подарил мне навык мимикрии?

Охотница нахмурилась, припоминая:

— Ну, допустим. И что?

— А что, если с помощью этой Пентаграммы изгнания мы сумеем выбраться отсюда? — горячо заговорил я, расхаживая по комнате. — Если она вышвырнула Гнеме’Иица в Преисподнюю из закрытой локации, то почему бы ей не сработать и здесь? Понимаешь, о чем я? Вы должны изгнать меня! Причем нужен еще человек — один в качестве жертвы, второй проведет ритуал.

Пять-четыре задумалась, постукивая пальцем по подбородку:

— Звучит рискованно. Мы понятия не имеем, куда тебя может забросить. То, что сработало там, может не сработать здесь. А если сработает, то куда ты попадешь? Но... Черт возьми, а вдруг ты прав? Если это сработает, мы наконец-то сможем выбраться из этого проклятого места! Хотя постой… Допустим, все правильно и ты окажешься в Преисподней. Дальше что?

— Если это та Преисподняя, в которой мне доводилось побывать, я найду способ выбраться в большой Дис.

— А потом нам снова ждать тебя сто лет, пока ты вернешься? Да и вернешься ли ты вообще?

— У меня здесь теперь не только Утес и Кусаларикс, но и ты. Я вернусь. К тому же… у тебя есть другие предложения?

Макс покачала головой:

— Нет. Но, учитывая, что у Кусаларикс нет респауна, жертвовать собой придется мне.

— Ну уж нет. В том, чтобы у меня получилось, заинтересованы все. Собирай остальных. Нужно больше людей, чтобы было кому и тебя отправить вслед за мной!

Уже через час замок Макс наполнился шумом голосов и звоном оружия. Бета-тестеры, хмурые и настороженные, заполнили гостиную. Их скепсис никуда не делся, но моя решимость оказалась заразительна. Даже Кусаларикс повеселела.

— Ну и что за срочность? — недовольно буркнул Гарет, скрестив руки на груди. — Надеюсь, у тебя веские причины вытаскивать нас из уютных берлог.

Я обвел собравшихся горящим взглядом:

— Поверьте, причина более чем веская. Кажется, я нашел способ выбраться отсюда.

По комнате прокатился недоверчивый ропот, но я жестом призвал всех к тишине, после чего поделился идеей. Чтобы убедить, нацарапал прямо на мраморном полу гостиной Пентаграмму изгнания, и она снова вспыхнула, готовясь принять жертву.

— Допустим… — проворчал Денис. — Допустим, пентаграмма сработала и ты оказался в Преисподней. Что дальше?

— Это докажет, что Преисподняя тоже связана с бета-миром, — ответил я. — А раз так, это будет значить, что и вас можно вытащить туда. Как мы выберемся оттуда — другой вопрос, но сделать это из Преисподней будет проще. Во-первых, великие князья могут нам помочь. Если откажутся, заставим силой. Во-вторых, если этот вариант по каким-то причинам не сработает, сработает другой.

— Какой же? — поинтересовалась Тереза.

— Демонические игры, которые или уже провели, или только будут проведены, станут последними. Если договоренность между Люцием и Бездной еще в силе, она откроет портал между Дисом и Преисподней. Через него мы спокойно попадем в основной мир.

— Кое-чего ты не учел, — заговорил Родриго. — Для ритуала изгнания нужны двое, ты сам сказал. Значит, двоим последним придется остаться. Кто же это будет?

— Мы, — ответила Тереза, переглянувшись с Утесом. — Если у вас всех получится, вернетесь за нами — найдете способ. А если нет, я хочу попытать счастья здесь.

Я удивленно посмотрел на друга. Дворф пожал плечами:

— Скиф, от меня мало проку в большом Дисе. Получится выбраться — отлично. Не получится… Я счастлив с Терезой.

— А как мы узнаем, что у Скифа получилось? — заговорил Гарет. — Как будем держать связь? Вряд ли амулеты связи будут работать в том месте, куда он попадет.

— У меня есть кое-что… — нехотя проговорил Денис. — Астральные зеркала дальновидения, парный комплект. Если описание не врет, он позволяет владельцам зеркал наладить связь, где бы они ни находились. Я дам одно Скифу.

Без интерфейса ему пришлось долго копаться в инвентаре, прежде чем он нашел нужное. Достав артефакт, пульсирующий золотом диск в серебряной оправе, он протянул его мне. Я мысленно его активировал, и в тот же момент парное зеркало в руке Дениса загорелось.

— Если связаться не получится, просто отправляйтесь вслед за мной, — сказал я. — А сейчас давайте выйдем на улицу, я научу каждого, как рисовать Пентаграмму изгнания.

— А заодно решим, кого принесем в жертву первым, — добавил Гарет.

— Нечего тут решать, — хмуро сказала Макс. — Я буду первой жертвой, и я первая отправлюсь за Скифом.

— Может, это вообще только на демонах работает, — фыркнула Кусаларикс. — Давайте проверим, а потом уже будем решать, кто следующий и кто кого в жертву будет приносить.

— Только не здесь! — рявкнула Макс, увидев, как я снова достаю нож. — С ума сошел? Не хватало мне в доме еще портала в Преисподнюю! Во дворе.

Она первая направилась к выходу. Вереница ворчащих бета-тестеров потянулась за ней.

Я пристроился в конце процессии, рядом с Утесом. Друг ободряюще