С прекращением санкин котай и с утратой самурайского жалованья, которое держало на плаву многих купцов и ремесленников эпохи Эдо, население Токио в начале эпохи Мэйдзи резко упало, к 1873 году достигнув отметки менее чем в 600 000 человек. Тем не менее по мере того, как Токио возвращал свои позиции в качестве национального центра промышленности, торговли, развлечений и потребления, его население снова выросло, достигнув к 1898 году 1,4 миллиона человек, а к 1908 году — более 2 миллионов. Как Эдо в начале XVII века, Токио и другие японские города в 1890-х годах стали свидетелями быстрой урбанизации, поскольку жители сельских районов все в больших масштабах переезжали в города, чтобы работать на новых заводах, верфях и других производствах, поощряемых государственной политикой. Быстрее всего росли города, являвшиеся центрами международной торговли и объединенные национальной транспортной системой, — Осака, Нагоя, Кобэ, Йокогама и др. С 1890-х по 1920-е годы появился новый городской стиль жизни, поддерживавший разрастающееся население: улучшилась транспортная система, появился бизнес, ориентированный на массовое потребление, а также современные формы публичного досуга. Новые жители городов, переехавшие из села, больше не могли вести самодостаточную крестьянскую жизнь: еду, одежду и повседневные товары приходилось покупать. К тому же им нужны были доступные способы отвлечься от жесткости и скуки заводского и офисного труда. Массовая культура и массовое производство развивались во время подъема, который стимулировала война, и это развитие еще ускорилось после 1923 года, когда землетрясение освободило в Токио большие территории для новой застройки.

Японский модернизм, как и другие разновидности модернизма лидирующих стран, характеризовался «новыми технологиями скорости, звука и света: автомобили, самолеты, телефон, радио, печатные ротационные машины и кино»[90]. Эти технологии позволили массово производить товары для городских потребителей и обеспечивать им массовые услуги. Однако модернистские вкусы не полностью затмили традиционные предпочтения: большинство горожан с равной готовностью покупали одежду по последней моде и более традиционные костюмы, традиционную и новую импортную еду, выбирали проверенные временем развлечения и звуковые фильмы.

Деловой и административный центры находились в разных частях города. Гиндза укрепила свою репутацию, приобретенную еще в первые годы эпохи Мэйдзи, как центр банковского дела и розничной торговли. Вдоль улиц тянулись магазины, модные бутики и кафе. Распространенная практика праздного разглядывания витрин даже получила собственное название — гинбура, то есть досужая прогулка по Гиндзе. Другими новыми центрами развлечения и потребления были Синдзюку и Сибуя. Центр народных развлечений периода Эдо Асакуса закрепился в этой нише, предлагая вместо старомодных развлечений кинотеатры, бурлеск и др. Район Токио под названием Касумигасэки был правительственным центром: там в кирпичном здании располагались Верховный суд, а также столичный полицейский департамент и большинство государственных министерств. Ведущие корпорации и большой бизнес в 1920-х годах начали обзаводиться штаб-квартирами в районе Маруноути.

Поскольку частных зеленых зон больше не осталось, впервые были устроены публичные парки. В 1873 году первым публичным парком стал Уэно на северо-востоке Токио. На этом месте стоял буддийский храм, где держали последнюю оборону защитники режима Токугава. В парке Уэно построили зоопарк, несколько художественных и научных музеев, и все это находилось в живописной местности, где жители могли расслабиться и отдохнуть. В 1903 году открылся первый токийский парк «в западном вкусе» — Хибия близ Гиндзы, на месте, где раньше проводились военные парады. Здесь посетители могли полюбоваться одними из самых старых деревьев в городе и взглянуть на фрагмент рва, оставшегося от старого замка Эдо. В отличие от традиционных японских садов, в Хибии были широкие лужайки, а на клумбах высаживали цветы по сезону. Многие приходили поглазеть на диковинки, например на площадку для новомодного увлечения — велосипедов, монументальный фонтан с огромной, извергающей воду стрелой, современную сцену, где по воскресеньям и праздникам играли оркестры, и ресторан с западной кухней. В 1920-х годах в городах начали появляться профессиональные бейсбольные парки вместе с прочими общественными сооружениями для занятий спортом или просмотра соревнований, где формировались первые профессиональные японские команды.

Все эти новые рабочие места, кварталы магазинов и развлечений были связаны между собой растущей сетью наземного транспорта, линиями железных дорог и метро. В ранний период Мэйдзи широко использовался общественный транспорт на лошадиной тяге, однако в 1903 году он был вытеснен электрическим. Частные железнодорожные компании, обслуживавшие пригородные и дальние маршруты, построили немало линий и внутри Токио. Эти же компании строили в пригородах жилые дома, позволяя их обитателям жить в более просторных и модно обставленных домах и при этом ездить на работу и за покупками в город. Частные железнодорожные пути заканчивались удобными остановками вдоль линии Яманотэ, опоясывающей Центральный Токио. На конечных станциях частные железнодорожные компании, например «Токю» и «Сэйбу» в Токио, «Ханкю» и «Хансин» в Осаке, открывали большие торговые центры, в которых жители пригородов, возвращаясь домой, могли купить себе еду или разные мелочи. Первое метро, названное «первой подземной железной дорогой Востока», построили в 1927 году между Асакусой и Уэно, с перегоном меньше 2 километров длиной. С тех пор почти каждый год добавлялись новые участки, и к 1940 году линии пересекали весь город с востока на запад, от Асакусы до Сибуи, позволяя токийцам быстро добираться в другие районы, избегая пробок на дорогах.

Не хватало достойного городского жилья для нацеленного на успех среднего класса. Местные и центральные власти строили для жителей современную общественную инфраструктуру — улучшенный водопровод, канализацию, газ и электричество; однако во многих старых домах туалет по-прежнему стоял на улице и не было ванны. Рабочий класс продолжал жить в тесных многоквартирных домах без кухонь, туалетов и ванн, для удовлетворения своих повседневных нужд пользуясь дешевыми столовыми и общественными банями. После Первой мировой войны идеал «культурной жизни», сфокусированной на семье, предлагают новые пригородные жилые районы: там есть отдельные спальни для супругов, кухни с настеленными полами и уборные. Подобное буржуазное домашнее пространство было своего рода гибридом между западным и традиционным стилем, что позволяло семьям смешивать подходы, привычки и практики. Гостиные были обычно обставлены мебелью в западном вкусе — стульями, кушетками и столами, часто сделанными из легкого бамбука или ротанга, чтобы не повредить циновки татами, лежавшие под ними. Украшались гостиные картинами в рамах и подсвечниками; обычно там ставили фотографии или радио. Другие части дома несли на себе больше японских черт. Большинство обитателей все еще предпочитали спать на переносных матрасах, которые клали на татами ночью и убирали на день. Прихожие (гэнкан), где снимали обувь, сохранялись повсеместно. Индивидуальные подносы для еды заменили на круглый стол на низких ножках (тябудай). Члены семьи сидели вокруг этого стола на напольных подушках (дзабутон) вместо стульев.