Мужчина отошёл и плеснул себе вина в хрустальный бокал:

— Хочешь? — предложил, и, не дождавшись ответа, выпил сам: — Как хочешь.

Кира снова промолчала, пытаясь хоть как-то прикрыться, завернулась в горжетку. Она не представляла, что в ней и в чулках с поясом она представляла собой весьма пикантное зрелище.

— Я хотел тебе показать, что удовольствие можно получить разными способами, но раз ты так противишься…

Защитник задержал на ней взгляд. Но, тихо зарычав, все же направился к двери, и Кира невольно вздрогнула, когда он проходил мимо.

— Нет, это просто невозможно выдержать! Навещу-ка я миледи Аннару. Она мне кажется сговорчивее некоторых глупышек и сможет оценить мои старания по заслугам.

На пороге Пасита притормозил. Обернулся и пристально, без тени улыбки посмотрел на съёжившуюся охотницу. В его зрачках затаился какой-то отблеск, придавший сходство с диким животным:

— Не вздумай сбежать! Помни про договор.

Как только дверь затворилась, Кира метнулась следом, перешагнув, через платье. Судорожно заперлась трясущимися руками, но этого ей показалось мало. Схватив резную вешалку, она ударом ноги сломала её пополам и вставила одну часть в дверную ручку, так чтобы помешать открыть дверь снаружи. Но и на этом тоже не успокоилась. Шкаф оказался тяжелее, чем она предполагала, но все же ей удалось его передвинуть к дверному проёму.

Все.

С мыслью, что сделала все возможное, Кира устало опустилась на кровать. Это, конечно, Паситу не задержит, но даст ей какое-то время. Охотница, подошла к окну и выглянула наружу.

Оно выходило на внутренний двор, где располагались конюшни и прочие хозяйственные постройки. На земле, вывалив красные языки, развалились два огромных сторожевых пса — на ночь их спускали с привязи. Таких — легко не обманешь. «Вполне ожидаемо, — подумала Кира, — Пасита и это предусмотрел». Да, и у неё по-прежнему не было нормальной одежды, а в этом платье далеко не убежишь, не говоря уже о том, что самой ей его не надеть.

Кира улеглась спать на кровати, предварительно выбросив все лепестки в окно и проветрив комнату. В конце концов не большая разница, где именно спать — здесь, или на диване.

Утром в дверь робко постучали.

— Миледи, Киррана! Позвольте подать завтрак. Господин Защитник ожидает вас внизу через двадцать минут. Просил не опаздывать.

С мельницы Крэгу с Наарроном удалось убраться лишь чудом, ненадолго опередив нежданных гостей. Те появились гораздо раньше и зачем-то направились по их следу, но, к счастью, на тракте отстали. Верховая езда ожидаемо не пошла на пользу Защитнику, и он ехал, то и дело припадая к шее Ромашки. Изначально взобравшись на ветра, он вскорости пересел на кобылку, у которой ход был мягче.

Вечером того же дня друзья нагнали обоз купца Евпатия, который вёз на продажу в Птичий Терем заморские товары. Всего более двадцати возов, отряд наёмной охраны, да прибившиеся по пути путники — приличная сила, чтобы путешествовать в относительной безопасности.

Сам купец, как половина людей, третий день маялся животом. Ехали то и дело провожая горьким весельем каждого нового бегущего в кусты неудачника — это серьёзно задерживало, и Евпатий злился, понимая, что опаздывает на ярмарку. Средства местного лекаря отчего-то не помогали, и Нааррон со своими целебными отварами пришёлся весьма кстати. Взамен им позволили присоединиться к обозу.

Птичий Терем был последним оплотом цивилизации в Приграничье — дальше располагались одни лишь деревни. Несмотря на удалённость, это был богатый торговый город, в который не гнушались возить товары самые известные купцы и авантюристы. Да и люд там жил охочий до диковинок и золота не жалел, вот и курсировал Евпатий туда-сюда годами.

Обоз, как длинная скрипучая гусеница, источая запах конского пота и навоза, неспешно вползал в городские ворота.

— Проснулся? — Нааррон протянул другу привычную порцию отвара, с него начинался уже который день подряд. Снадобье было горькое, но Крэг не жаловался. Благодарно кивнув, выпил залпом. Поморщился. Осторожно поднявшись, пододвинулся к пологу фургона и, откинув его, выглянул наружу. Уже две недели, как он стал их временным домом, позволяя раненому Защитнику передвигаться с большим комфортом. Это стало своеобразной наградой за излечение от медвежьей болезни.

— Не думал переквалифицироваться в лекаря? — спросил Крэг, возвращая кружку, — Прямо на глазах легчает.

Он сладко потянулся, и Нааррон отметил, что друг больше не бережёт руку — хороший знак.

— Нет. Какой же из меня лекарь? — скромно махнул рукой.

— Мне кажется — отменный, — Крэг лучезарно улыбнулся.

Они выбрались наружу. Фургоном управлял мальчишка, который слегка подвинулся, освобождая место. Утро выдалось солнечным, обещая ещё один жаркий летний день, но Нааррон только порадовался. Он и не думал раньше, как ненавидит холод, особенно вспоминая, что их путь лежит на север.

Птичий Терем, вопреки ожиданиям, снаружи больше напоминал крепость. Раньше это был первый бастион на пути сартогов или тварей Излома. Даром что ров засыпали много лет назад, а сам он разросся, расстроился вширь, потихоньку занимая окрестные земли. Казалось, случись беде, и старый воин вновь снимет со стены свой меч…

Их накрыла тень, когда фургон нырнул в каменный проём ворот, чтобы вынырнуть уже внутри высоких неприступных стен.

— О боги! — Крэг вдруг ощутил небывалый прилив силы. Почти как тогда, когда он выпил отвара приготовленного Наарроном. — Что это? — он завертел головой, новым открывшимся чутьём определяя источник.

Люди, из тех, кто хотел утром покинуть город, да задержался, теперь жались вдоль стен, пропуская их обоз, так некстати попавшийся навстречу в узком проходе. Стража не осматривала каждый воз, но всё равно дело шло небыстро, и путникам оставалось лишь переминаться, в ожидании.

Взгляд Крэга безошибочно упёрся в пару всадников.

— Кажется мне знакома эта лошадь, — он ткнул Нааррона в бок.

— Не может быть! — откликнулся тот. — Это же Пасита тин Хорвейг. — Нааррон тоже узнал буланого. — Что он здесь делает? Нельзя, чтобы он нас увидел, быстро внутрь, — он скрылся в фургоне. — Чего ты медлишь?!

Крэг его будто и не слышал. Мир вокруг исчез, растворился, осталась лишь незнакомая девчонка на вороной кобыле. Ловкая посадка — она сидела верхом по-мужски, да и одета была, как мужчина. Печаль на миловидном лице. Защитник не понимал, чем она его так привлекла, но знал, что готов отдать за неё жизнь и даже больше…

Девушка подняла голову и Крэга обдало жаром, когда их взгляды на мгновение встретились.

Сила рвалась наружу, разрушая ненадёжную структуру потоков.

— Ты что творишь! — зашипел Нааррон, и Крэг от неожиданности подпрыгнул, получив увесистую затрещину. — Тише-тише! Ты это чего? — друг зачастил шёпотом, и явно был напуган. — Крэг, тут же все замёрзло! Ты меня слышишь? Прекрати сейчас же!