простирается далеко в пространстве и во времени, включая в себя как книги, родственников, мемуары, законы, мнения, аргументы, так и нейроны. Во времени наш разум распространяется гораздо дальше, чем в пространстве. Разум — неделимый процесс, разворачивающийся на больших временных масштабах. Наша психическая жизнь основывается главным образом на памяти; а в окружающем мире мы функционируем как разумные и активные существа во многом благодаря тому, что предсказываем и планируем наши действия, направленные в будущее. Покопайтесь в себе, и вам станет ясно, что большую часть времени мы склонны проводить либо в том, что было, либо в том, что будет.

Наверное, мы должны очень серьезно отнестись к идее о том, что само наше существование возможно лишь при условии, что оно нелокально, растянуто во времени. Ведь многие достаточно обескураживающие выводы, к которым мы пришли в ЧАСТИ 5, основаны на предположении, что есть именно такое состояние ума, своего «я», сознания, каким оно является в данный момент. Может ли быть в подобных соображениях нечто в корне неверное, нечто такое, что помогло бы нам освободиться от этих тревожных мыслей?

Подобное предположение не внушает доверия, поверить в него трудно, но оно заманчиво[141].

Хотя если разум — это нечто цельное, длящееся во времени, какова тогда природа «настоящего», воспринимаемого нами так непосредственно, ощущаемого как реально существующее и важное, как линия, которая отделяет то, что неизменно, от того, что не определено? Здесь, в данном вопросе, разум играет особую роль. Независимо от того, выдающийся это ум или ограниченный, он делает то, что не делает никто другой в мире: наш ум прослеживает прошлое, статическое и неизменное. Он наблюдает настоящее, известное и сиюминутное, заглядывает вперед во времени и решает, какое будущее для него предпочтительно. Отобранные таким образом истории, тянущиеся из фиксированного прошлого в выбранные нами варианты будущего, как через ушко иголки проходят через настоящее, где мы, наш разум, каким-то достаточно удивительным образом пристраиваемся к ним. И, если выбор был разумен, они несут нас в то будущее, к которому мы стремимся.

Мы поступаем так ежемоментно: решив поднять руку, вы выбираете будущее, где ваша рука поднята. Из всех историй невообразимо сложных состояний, которые могут описать вас, вы выбираете те истории, которые могут описать вас сейчас, а в следующий момент будут вами с поднятой рукой. Муненори начинает поединок своей победой: его мастерство в том и состоит, что пристраивается он к тому, что кажется свершившимся фактом.

И все же, когда битва выиграна, мы можем спросить: «Муненори „пристроился“ именно к тому правильно зафиксированному набору движений, который он выбрал, чтобы выиграть? Или выигрышный набор движений просто неразрывно связан с его желанием? Была ли это просто корреляция между его целью и тем, как проходил бой, или здесь была причинно-следственная связь?»

Суть этого вопроса возвращает нас к самому началу, к коану «СТРЕЛА», и к тому, возможно ли избежать встречи с ней. Определяет ли данное настоящее то, что произойдет в будущем? А если нет, есть ли содержательный смысл в том, что на будущее может повлиять мотивированно обоснованные выбор или предпринятые действия?

Когда мы выяснили, О ЧЕМ МЫ ГОВОРИМ, КОГДА ГОВОРИМ О СВОБОДЕ ВОЛИ и ЧЕГО УЗНАТЬ НЕЛЬЗЯ, мы увидели, что не знаем состояние обычной физической системы: когда мы «удаляем» физическую систему из окружающего мира, мы делаем ее состояние неопределенным.

Когда нас РАЗОРВАЛИ НА ЧАСТИ И СКЛЕИЛИ ВНОВЬ, мы поняли, что описание мира в значимых для нас категориях и терминах требует определения макросостояний и огрубленных переменных, которые выбираем мы. Есть вероятности, но по сути ничего не известно о том, в каком макроскопическом состоянии находится система.

А дальше мы увидели, что сами вероятности лишь в какой-то мере изначально присущи системе, которую мы описываем; до некоторой степени они относятся и к тому, кто описывает.

Мы также увидели, что имеет смысл рассматривать разум не просто как состояние (о котором мы фактически ничего не знаем), а как процесс, который, теоретически, идет на больших участках пространства-времени.

Мы видели, что результат этого процесса, относящийся к принятию решения, в принципе непредсказуем, причем не только с точностью до мельчайших деталей, но и в отношении макроскопической реальности и выполненных расчетов. Единственный способ выяснить, что произошло, ну да… увидеть, что же произошло.

Похоже, нам никак не удается избежать детерминизма квантового состояния Вселенной (если что-то подобное вообще имеет смысл). Но представляется, что детерминизм вещи, истории, живого существа или разума не выдерживает критики.

Поэтому не стоит сомневаться в том, что очевидно: чтобы помочь решить, какое будущее нас ждет, мы, исходя из соображений как известных, так и не ясных, но существенных для нас, делаем или разумный выбор — или выбор, ни на чем не основанный. Как и Муненори, мы решаем, действовать ли, нанести ли удар самому или парировать удар противника.

43. Дуга повторно соединенных траекторий

(Где-то внутри меняющегося прогнозируемого квантового состояния)

1610 год, Персия: Голубь залетает в арабскую пещеру. Вылетая из нее чуть позже, он ведет себя несколько странно. Двумя месяцами позже голубь неожиданно воспаряет над озером Дал, подняв в воздух многих озерных птиц. Они кружат над водой, и красивые фигуры, которые они описывают в небе, помогают превратить заросшее сорняками озеро в сад — прямо на глазах будущей императрицы.

…

1611 год, Агра: Суфий, шедший по своим делам, но остановившийся взглянуть на голубя, случайно слышит, как странствующий итальянский философ жалуется на неудачу при игре в кости. Суфий упрекает его за недостаток веры. Задумавшись над философскими вопросами, итальянец в пух и прах проигрывается и, чтобы избавиться от разъяренных кредиторов, бежит на север.

…

1611 год, Агра: Странствующий итальянский философ жалуется на проигрыш при игре в кости как раз перед тем, как удача повернулась к нему лицом. Выиграв достаточную сумму, философ решает на какое-то время здесь задержаться и становится полезным математиком-консультантом при королевском суде Джахангира.

…

1614 год, Тибет: Монгольский всадник и два его спутника рассказывают друг другу о своих приключениях.

…

1615 год, Китай: Оборванец-путешественник умирает от менингита на ухабистой горной дороге.

…

1615 год, Китай: Оборванец-путешественник исцеляется от тяжелой болезни.

…

1617 год, Тибет: В придорожном кабаке странствующий иезуитский священник подслушивает неправдоподобный, но удивительный рассказ монгольского всадника.

…

1624 год, Эдо: Захваченного врасплох на дороге Ягю Муненори зарубил наемный убийца.

…

1624 год, Эдо: Предупрежденный заранее о попытке нападения, Ягю Муненори успешно справился с наемным убийцей и вскоре после этого встретил Такуана