– Что? – спросил я в некотором раздражении.

Он понизил голос, огляделся по сторонам:

– Рассказывать не велено. Но если встретите господина Картера…

– Понял, – ответил я, – сейчас я его встречу. Куда бы ни пошел, догоню и встречу.

Похоже, что во дворце либо введено усиленное военное положение, либо что-то близкое к этому. У башни, где мы с Рундельштоттом проводили опыты, целый отряд в доспехах и при оружии, у главного здания охрана тоже усиленная, все держатся группами.

Я покинул седло, а то уже поглядывают с опаской, повел коня в поводу, пока не подбежал слуга и не ухватил моего скакуна под уздцы.

У двери башни, куда мне нужно попасть, хоть и стоят королевские гвардейцы, но вряд ли будут останавливать, однако что же стряслось во дворце…

От прогуливающихся и живо шушукающихся придворных быстро отделился глерд Финнеган, напыщенный и вроде бы злорадствующий, судя по его довольной морде, торопливо направился ко мне.

– Глерд Юджин!.. Глерд Юджин!

– Слушаю вас, глерд Финнеган, – сказал я. – Здравствуйте, кстати.

– И вам тоже, – ответил он, – кстати, глерд Юджин, вы прибыли весьма как бы вовремя. Вы знали… или совпало?

В голосе его отчетливо звучало злое торжество, я быстро зыркнул по сторонам, ничего не понятно, спросил с настороженностью:

– О чем?

Он приятно изумился:

– Не знали? И не знаете?.. Весьма странно. Но как вовремя, как вовремя…

– Да что стряслось?

Он вздохнул, тоже посмотрел по сторонам и, когда уже, как я полагал, приготовился сказать нечто важное, развел руками.

– Простите, глерд, но мне лучше умолчать. Думаю, это лучше скажут другие. Более…

– Более осведомленные? – спросил я.

Он сказал скромно:

– Я осведомлен в полной мере. Но некоторые новости лучше узнавать от тех, кто более… а я, увы, менее. Есть люди, которые не только объясняют, но и задают вопросы. И никто не рискует им не ответить…

Он поклонился, во взгляде я успел увидеть откровенное злорадство, и пошел обратно к своей компашке, где смотрят в нашу сторону и ухмыляются. Сам Финнеган выглядит очень довольным, чуть не подпрыгивающий в восторге.

Я вздохнул, что-то во дворце произошло, но меня это уже не касается, совсем не касается. Сейчас только в эту охраняемую башню, а там Зеркало Древних по приказу королевы никто не смеет трогать и даже притрагиваться к нему…

– Глерд Юджин!

Я оглянулся, узнавая этот суровый мужественный голос. Руперт Картер, высокий и еще суровее обычного, пошел ко мне быстрым шагом военного, так обычно двигаются, чтобы сразу видеть, на каком шаге выхватить меч, а на каком ударить.

Худое костистое лицо смотрится сегодня особенно злым и расстроенным, а шрамы на щеке и над бровью налились багровым.

Под кирасой у него на этот раз еще и плотная кольчуга, а кожаные брюки на бедрах и коленях прикрыты металлическими щитками.

– Глерд Юджин? – сказал он быстро. – У меня к вам вопросы.

– Здравствуйте, глерд Картер.

– Да-да, – сказал он, – здравствуйте…

– Отвечу с удовольствием, – сказал я, – а что случилось?

Он не успел ответить, в нашу сторону заспешил Форнсайн, сегодня он тоже в кирасе из черной с позолотой бронзы, налокотники и поножи поблескивают выпуклыми барельефами, все в дешевой позолоте, не знаю даже, что он старается этим доказать.

Он крикнул еще издали:

– Глерд Юджин!.. Остановитесь, иначе я…

Картер сразу набычился, я подождал, когда Форнсайн приблизится, и сказал ему негромко:

– Глерд, что за «иначе»? Ну-ну, договаривайте.

Он чуть смешался, но постарался не подать виду, сказал с прежним напором:

– У нас чрезвычайное происшествие! Я вынужден задать вам ряд вопросов!

– Знаете, глерд, – сказал я с расстановкой, – а катитесь вы нужники чистить. Вряд ли что-то умеете лучше. Или полагаете, я забыл, как вы уже задавали мне вопросы в пыточном подвале?

Он на мгновение смешался, но тут же сказал с еще большим напором:

– Ситуация очень серьезная, а вы как-то замешаны…

Я прервал:

– Глерд, я уже не тот дворовый слуга, которого вы могли схватить и пытать. Сейчас я вам не по зубам. Возможно, это вы уже мне по зубам… Намек поняли?.. Убирайтесь. А вопросы мне задает глерд Картер, который старше вас по должности, не говоря уже о размере интеллекта и боевого опыта.

Картер усмехнулся и подтвердил кивком, что да, он как раз задает эти вопросы.

Форнсайн дернулся, побагровел, во взгляде злоба и обещание поквитаться, прошипел зло:

– Глерд Руперт, я мог бы разобраться быстрее, королевская башня находится на территории, примыкающей к главному дворцу!

Картер хотел что-то сказать, но я вклинился:

– Руперт Картер – начальник охраны всего королевского дворца! А вы, Форнсайн, хоть и целуете всех придворных в зад, но всего лишь начальник охраны одного здания. Одного!.. Близость к королеве не дает вам тех прав, которыми вы бахвалитесь. А теперь катитесь вон, мне сейчас некогда бить вам морду. Но когда-то я его выкрою для такого приятного дела.

Форнсайн раздул грудь и вообще весь раздулся, но все равно не стал ни выше меня, ни крупнее, все равно смотрю свысока, и он процедил сквозь зубы:

– Буду ждать.

Картер невесело смотрел, как он развернулся и удалился, вздохнул.

– А все-таки, – сказал он тяжело, – Форнсайн все укрепляет позиции при дворе. Постоянно общаясь с придворными, членами кабинета, высшими глердами… он постепенно приподнимается.

– В глазах королевы? – спросил я.

Он усмехнулся.

– В корень смотрите, глерд. Нет пока. Но многие из ее кабинета к нему расположены… Глерд Юджин, мне в самом деле нужно задать вам несколько вопросов. Можно пройти ко мне, но у меня к вам полное доверие, потому спрошу здесь без обиняков…

– Прошу вас, глерд, – сказал я настороженно.

– Глерд Юджин, – произнес он, – чем таким особенным вы занимались с чародеем Рундельштоттом?

Я покачал головой.

– Глерд… не случилось ли чего-то с Рундельштоттом?

Он ответил почти мягко:

– Вообще-то я задаю вопросы, а вы обязаны отвечать, но хорошо, скажу. Рундельштотта сегодня ночью выкрали прямо из его башни.

Я охнул:

– Что? Зачем?

– Если бы мы знали, – ответил он невесело. – Прибудь вы пораньше, увидели бы тут лужи крови и двух зарезанных. Еще один страж убит на лестнице. В комнате Рундельштотта все перевернуто, на стене огромное пятно копоти, камень еще долго оставался раскаленным… Опросили слуг, но что могут проблеять те овцы?