Из тьмы на меня напал огромный, разлагающийся уродливый гигант. Он пытался раздавить меня, но я коснулся его кулака ладонью и он рассыпался прахом. На его месте же стоял ребенок. Тот самый, кем я оказался на той самой свалке.

– Это ты меня убил! − прокричал ребенок и начал разлагаться у меня на глазах. Его живот взорвался, окатив меня зловонной жижей.

Меня тошнило. Я очнулся, а на горизонте уже алел рассвет. Мне было нечем дышать, я задыхался.

− За все надо платить, – еле-еле проговорил я. – За всё. Пройду этот гребаный экзамен, который так важен, ага… и все, никакой учёбы месяц... нет, год! Попробуют заставить − убегу в горы! Все, хватит с меня этого!

− Советую бежать на другой материк, – проговорила удивленно Йоко, что сидела также, как и я, прислонившись спиной к дереву. – Вот это ты переживаешь перед экзаменом.

− Советую бежать на другую сторону планеты, – ответила Рина, которая также как я, Йоко и Иуо-о, сидела у дерева.

− У меня только один вопрос, на берегу другого места не было? – возмутился я.

− Такеши, наш опекаемый не член клана Наидзуко. Как ты думаешь, сколько деревьев на берегу, и почему именно столько? – послышался голос Агата позади у меня. – И почему никто из клана никогда не подходил к тебе и не беспокоил? Как думаешь, сколько деревьев может выжить в скале?

− Это как-то связано со статуями, как я понимаю, кровавыми. К которым вы меня водили.

− Агат, ты водил его к нашим святыням! – возмутилась Рина. – К кровавым?

− Ты невероятно близок, Такеши, и да, тут недалеко собралась половина клана. Рина, успокойся, он не касался статуй, – проговорил Агат и я оглянулся.

− Мда.

Закат мы встречали уже со всем кланом. Деревьев у обрыва, оказывается, было двенадцать. И да, как я понял, сами деревья были психоактивным местом, сидеть под ним хотели не все и далеко не всегда. Были здесь и иные деревья, посаженные членами клана, но они росли за километр от обрыва. Потому что ближе к обрыву была почти голая скала с тонким слоем земли. Но эти деревья, посаженные уникальными людьми в особое время, прекрасно росли на голом камне и даже плодоносили.

− Пора завтракать, я приготовлю наш последний завтрак, – тихо проговорила Йоко, разрывая тишину.

− Последний? − переспросил я.

− Ну, в отличие от тебя у нас сдача на одиннадцатый дан, – слабо улыбнулась Рина. – И на их двенадцатый, это довольно опасная задача. Меня ждет опасная дуэль.

− Но ведь задание на экзамен не известны?

− Поверь, мой учитель и учитель Иуо-о обязательно проверят нас на прочность, – нервно дернула бровью Рина.

− Харуки от меня мокрого места не оставит, – хмуро проговорил Иуо-о.

− Тебе еще везет, я даже не видела Харона, – усмехнулась Рина. – Он все время тренируется и не собирается мне помогать. Мы встретимся как равные на поле боя.

− − Как и я с Харуки буду сражаться. Она уже в городе, − обреченно проговорил гигант, разминая свои огромные руки.

− А у меня не будет спарринга. И уж лучше бы был спарринг, я люблю драки, – надулась Йоко. – Яр придумал что-то иное, но я не знаю что. Таке, а ты можешь связаться со мной во время экзамена и подсказывать? А то вдруг я не пойму что делать надо будет, а ты у нас умный.

− С тобой точно нет, а мой учитель вообще мне задание, пришлет по письму через Агата. Рина, а наш экзамен…

− Агат мне сказал, что твой экзамен по психокинетике будет после того, что на кукловода, − Проговорила Рина. – Интересно почему, но он и сам не знает.

− Интересно, – пробормотал я. – И когда он тебе это сообщил?

− Когда я выразила желание провести экзамен до твоего экзамена на основной дар, – усмехнулась Рина. – А он сказал что либо после, либо никогда

− Интересно.

Завтрак был странным, то ли суп, то ли пирожки с горько-сладковатым вкусом. Мы ели в полной тишине, даже Лира не смела со мной разговаривать, зная, что сегодня, возможно, решится её судьба.

И вот мой любимый грузовичке затарахтел мотором.

Я видел на улицах тысячи людей, что шли в сторону огромной арены. Огромное древнее строение на крае острова, высеченное в огромной скале древними мастерами физики и огня, а также иных энергетических дарований, возвышалось над городом и источало какое-то странное ощущение то ли величия, то ли страха.

Колизей явно мог выдержать непрямой удар ядерным зарядом и видел такое, что я надеюсь сегодня не ощутить на своей шкуре. Тени от тел людей были на камнях колизея повсюду. Ранее тут проводили не только дуэли, но и игры по уничтожению. Нас разделяют с гладиаторами-невольниками не тысячелетия и даже не века.

Зрителей защищали колонны, за которые, в случае чего, они должны были падать и прятаться. Первые ряды занимали сильнейшие из владеющих в броне, с огнестрельным и холодным оружием, так, на всякий случай.

Повсюду на крыше Колизея были установлены огромные камеры, от которых шли толстые кабели к огромным выпуклым экранам, которые сейчас полировали, обслуживали и проверяли.

Вот экраны пошли рябью и я увидел, как тестируется оборудование, а внизу на площадку уже выходили люди, что проверяли арену. Меня же повели на отдельную трибуну для участвующих. Там сидел в белом кимоно Иуо-о, который как физик пойдет на арену в одних штанах. Он физик, и его главное оружие − его тело. Я слышал, в древности физики сдавали экзамен на дан обнаженными, но после одного несчастного случая, когда ученику оторвали хозяйство в пылу испытания то ли тигр, то ли крокодил, физики надели штаны.

Колизей заполнялся сотнями тысячами людей, и меня это нервировало, а все из-за того что сдаю экзамен не только я. Я приписан к Наидзуко. И сегодня сдача на дан у нашей огненной демоницы, что сейчас сидела в метрах десяти от меня в металлической юбке и топике, и она, немного нервничая, уже проплавила каменную трибуну.

Рину тоже ждали на арене как одного из немногих мастеров-контактников из психокинетиков, ну и, конечно же, все знали, что это её последний дан. И казалось бы, никто не ожидал ничего особенного, но интерес подогревал тот