охарактеризовала 25 августа 1969 года, день смерти Альфредо и день, когда ее жизнь изменилась навсегда.

 

Сегодня дом на Руа Икату, в котором в 1969 году произошло столько трагедий, снова полон жизни. Марсело и Клара Штайнфельд, купившие дом у Лили, вырастили в нем своих детей, а после смерти Клары Марсело женился на более молодой и жизнерадостной аргентинке, которая много времени уделяет уходу за садом и собаками супругов. Стайнфельды не переживают из-за событий, произошедших в их спальне четыре десятилетия назад, хотя и признают, что в жизни Лили после смерти Альфредо "слишком много трагедий".

Сама улица, вероятно, мало изменилась со времен Альфредо. Это по-прежнему тихий район пышных манговых деревьев, усеянный разноцветными орхидеями и гибискусами, где тамариндовые обезьяны останавливаются в недоумении, чтобы поглазеть на прохожих, пока те поднимаются в гору. Некоторые дома стали больше, но они находятся за большими механизированными воротами из кованого железа, за которыми следят швейцары с рациями - признак насилия, охватившего город за годы, прошедшие после смерти Альфредо.

 

Через несколько лет после смерти Эдмона Лили продала пентхаус в Монако, который она так старательно декорировала: зеркальные стены у входа были покрыты трельяжем персикового цвета, а на дверях лифта красовались фальшивые фрески Фрагонара и лебеди ручной росписи. Несмотря на то что теперь она называет себя гражданкой Монако (Бразилия была благополучно забыта) и по-прежнему использует княжество как свой дом, никто не мог винить ее за продажу пентхауса с его ужасными воспоминаниями о пожаре и смерти Эдмона.

Но, несмотря на ее попытки избавиться от недавнего прошлого, оно преследует ее до сих пор, в основном в виде вопросов, оставшихся без ответа после суда над Тедом Махером в 2002 году. "Так и не было найдено удовлетворительного объяснения, почему она [Лили] забрала ключи от квартиры у всех сотрудников незадолго до трагедии", - пишет Доминик Данн. "Самый большой необъяснимый вопрос всегда будет заключаться в том, почему в ту ночь не было дежурного охранника, ведь Сафра содержал частный штат из 11 охранников, обученных Моссадом".

Спустя десятилетие невозможно подтвердить ни одного слова Махера. Были ли в квартире посторонние? Невозможно сказать, поскольку записи с камер наблюдения были таинственным образом стерты. Действовал ли Тед в одиночку или был пешкой гораздо большего заговора?

С годами показания Теда о 3 декабря 1999 года стали настолько запутанными, что невозможно с уверенностью сказать, что именно произошло в то зимнее утро в одном из самых привилегированных и одержимых безопасностью анклавов мира.

Братья и сестры Эдмона, в свою очередь, не хотят иметь ничего общего с Монако. Смерть Эдмона все еще тяготит их спустя десятилетие после его кончины. "Это была очень глупая смерть", - сказал один из членов семьи, не пожелавший назвать свою фамилию. "Что я могу сказать? Никто не расследовал. Никто ничего не нашел. По сей день мы испытываем отвращение ко всему, что произошло". Никто из членов семьи не вернулся в Монако после суда, и мы никогда туда не вернемся".

А как обстоят дела с их невесткой-миллиардершей Лили Сафра? Трудно сказать, ведь Сафры никогда не говорили о ней публично. Загадочный пресс-релиз, который они выпустили после смерти Эдмонда, стал первым и последним словом о женщине, с которой они по-прежнему связаны по имени.

Но только по названию.

"В каждой семье есть проблемы, но сейчас все улажено", - с легкостью сказал член семьи Сафра. "Не было никакого суда; все было улажено во внесудебном порядке".

Для Сэмюэля Бендахана, третьего мужа Лили, мало что было решено в суде или за его пределами. Бендахан, которому сейчас семьдесят четыре года, всю жизнь пытается понять, почему его сказочный брак развалился по швам. Его ответ? Эдмонд Сафра, человек, который, по его словам, разрушил всю его жизнь. Бендахан утверждает, что стресс, который он пережил, оказавшись в нью-йоркской тюрьме, и последовавшие за ним затяжные судебные тяжбы стали непосредственной причиной возникновения у него рака желудка.

Странно, но он не испытывает неприязни к своей бывшей жене, которая, по его мнению, была просто вынуждена выполнять волю Эдмона из-за большой суммы денег, унаследованной ею от Альфредо и контролируемой Эдмоном. После окончания судебных процессов против него Бендахан удалился в свое поместье на юге Испании. Он так и не женился. Его цель, когда он так открыто говорит о своей бывшей жене, - это его собственное публичное искупление. Он был не "жиголо", третьим мужем Лили Сафра, а бизнесменом из знатной еврейской семьи, влюбившимся в молодую вдову, которая когда-то тоже была им увлечена.

"Даже я сейчас удивляюсь тому, как мало я знал о прошлом Лили на сайте ", - написал Бендахан в своем электронном письме. "Говоря компьютерным языком, что я видел, то и получил, и то, что я видел, было очень приятным и полезным. Наше время, проведенное вместе, было слишком хорошим, чтобы полагаться на "Какой у тебя был любимый предмет в школе? Каким он был в постели?".

После того как после смерти Эдмона были урегулированы все остальные иски против Лили, Лили занялась другими делами. В течение нескольких лет ходили слухи о том, что она получила предложения о продаже своей виллы на юге Франции. В одном из самых ранних слухов говорилось о том, что имуществом интересуется председатель совета директоров Microsoft Билл Гейтс. Затем в дело вмешались российские олигархи. В прессе появились сообщения о том, что она продала недвижимость Роману Абрамовичу, российскому миллиардеру и владельцу футбольного клуба "Челси". Но слухи оказались ложными.

Однако дом был предварительно продан другому российскому миллиардеру, прежде чем мировая рецессия поставила крест на планах Лили. В 2008 году Лили договорилась с Михаилом Прохоровым, который предложил ей за поместье 500 миллионов долларов - ошеломляющую сумму, которая сделала бы La Leopolda самым дорогим жилым объектом в мире. Прохоров, бывший владелец "Норильского никеля", внес 10-процентный залог летом 2008 года, но в феврале 2009 года отказался от сделки. Он потребовал вернуть ему задаток после того, как потерял деньги в результате резкого экономического спада, но Лили отказалась. Со своей стороны, она не хотела продавать дом ни за какую цену, но после неоднократных просьб Прохорова согласилась. Сначала Прохоров заявил, что никакой сделки не было, но Financial Times обнаружила залог от дочерней компании Atenaco, которую контролировал Прохоров.

Прохоров, самодостаточный миллиардер, был не чужд противоречий. В январе 2007 года он был задержан французской полицией на горнолыжном курорте Куршевель по подозрению в занятии проституцией высшего класса, однако никаких обвинений ему предъявлено не