Итак. Сыщик мысленно расставил все фигуры на доске. Нужно было представить и удержать в мыслях все. Все фигуры и все ходы. В тот момент, когда ты полностью смог удержать в голове образ всех фигур, ты полностью избавился от лишних мыслей и предельно сконцентрирован.

– Того и гляди стану заядлым шахматистом, – сказал сам себе Гуров. Быстро отправил сообщение Крячко и стал ждать, параллельно просматривая вещи, найденные в тумбочке Нелли на ее работе. Все-таки она была удивительной женщиной. Ничего лишнего, что бы не соответствовало образу обычной уборщицы. Гуров взял в руки косметичку, разложил на ткани крем для лица, крем для рук, маленькую бутылочку лосьона, коробочку с ватными дисками и влажными салфетками. Мешочек из ткани, куда она, видимо, складывала украшения перед тем, как приступить к работе.

Сфотографировал и отправил Марии, написав, что эта косметичка принадлежала уборщице и есть в ней что-то, с его точки зрения, неправильное.

Жена тут же ему перезвонила:

– Обычный набор недорогой косметики. Но есть один нюанс.

Гуров тепло улыбнулся, эту фразу жена переняла у него, когда они обсуждали работу сыщика. Не конкретно какие-то дела, а именно нюансы работы, на что должен обращать внимание оперативник и как можно понять, что какая-то мелочь на самом деле является практически судьбоносный. Ключом к делу. Часто Лев сам рассказывал Марии какие-то приемы и как они сработали в том или ином деле для того, чтобы жена могла использовать их для работы, перевоплощаясь в разные роли.

– Все хорошее, недорогое, но качественное. Но обычная уборщица не будет складывать салфетки и ватные диски в специальную коробочку для них. Это дорого и, если честно, практически бесполезно. Но я видела такие коробочки, их кладут в подарочные наборы в самолетах, когда летишь первым классом.

Гуров ничего не спросил, но, видимо, так выразительно приподнял бровь, что жена почувствовала это даже по телефону.

– Я летала во Владивосток по приглашению театра. И других билетов не было, нам купили первый класс. И это было очень к месту, я хорошо выспалась и была готова к роли.

Сыщик улыбнулся:

– Спасибо. До вечера. Как-нибудь повторим, но уже вместе.

– Переверни коробочки, там должна быть этикетка, – рассмеялась Мария и попрощалась.

Гуров перевернул. На обратной стороне коробочки была хорошо узнаваемая этикетка «Шанель». Вроде бы обо всем позаботилась Нелли, но упустила одну мелочь. Которая ей была просто настолько привычной, что женщина уже и не замечала ее.

Лев кивнул.

Он проверил, действителен ли еще его пропуск, и отправился в Алмазный фонд. Там его встретил начальник службы охраны, которому уже позвонил Яков Платонович.

Как оказалось, записи с камер не стерли. Был большой сбой, в ходе которого часть центральных камер просто не работала. Но работала одна дублирующая. Охранка уже разобралась, в чем дело и почему не работали камеры, показывающие тепловое излучение.

– Как интересно, – протянул Гуров, – больше ничего?

Яков Платонович, который тоже присутствовал при этом разговоре, покачал головой.

В коридоре фонда и в комнате стояли специальные камеры, которые снимали в том числе и в темноте, давая данные теплового излучения. Но каким-то образом за два дня до убийства Нелли была испорчена сплит-система. И поэтому в помещениях, особенно ночью и ранним утром, было холодно. Настолько, что тепловые сигнатуры записать не удалось.

Яков Платонович долго смотрел на коридор на записи, а потом задумчиво сказал, что, кажется, были там еще камеры. Он проверит. На них и осталась вся надежда.

– А не было еще в эти дни ничего странного? Может быть, какие-то шумные туристы? Или должны были при-ехать важные гости? – Лев пытался нащупать след, настолько эфемерный, что он и сам уже не мог сформулировать его ни словами, ни мыслями.

– Да, было, – тут же отозвался комендант Кремля, – в тот же день, уже после того, как вы увезли тело убитой и уехали, прошла семейная пара, и один из охранников с поста на Боровицких воротах видел, что мужчина выкинул в урну что-то очень похожее на мобильный телефон. Вызвали кинологов, но оказалось, что это просто чехол от телефона.

– Старый?

– В том-то все и дело, – отозвался Яков, – новый. Но так бывает, время от времени нас, скажем так, проверяют на скорость реакции. Прощупывают, насколько быстро мы можем реагировать на что-то. Я думаю, что это было как раз такое прощупывание.

– Проверка?

– Нет, скорее как бывает, когда дети проверяют, насколько им можно зайти за грань дозволенного. Примерно раз в неделю, раз в десять дней, кто-то пытается заехать в Кремль через Боровицкие ворота. Время от времени кто-то устраивает вот такое веселье. Оставляют посылки то в кустах, то в помойках. Оно на самом деле полезно. Нам тоже не нужно расслабляться. А очередной блогер выложит у себя очередную историю о том, что в нашей стране нет свободы воли, и вот он в поисках места для парковки приехал в Кремль, а его не пустили.

Гуров усмехнулся. Становилось все интереснее. Если записи камер не обработали, а в том, что их могли подчистить даже на режимном объекте такого уровня, Лев не сомневался, то картина становилась очень любопытной.

Еще более увлекательной, чем они со Стасом думали.

На камере было хорошо видно, что в служебное помещение Нелли входит одна. И либо убийца ждал ее там и потом не выходил до прихода персонала.

Либо…

– Из этого помещения есть еще выходы, которые не просматриваются? – все же на всякий случай уточнил он.

– Нет. Но теперь вы понимаете, почему нужно раскрыть это дело как можно скорее? – сказал Яков Платонович и добавил: – Я не сомневаюсь в вашей компетенции и в том, что вы найдете преступника. Но иногда для ускорения дела нужно привлекать дополнительные ресурсы. У нас эти ресурсы есть. И если нужна будет еще какая-то помощь, звоните.

Лев кивнул:

– Скажите, а Гохран покупает новые камни?

– Да. Конечно, через специальную оценочную комиссию формируется резервный фонд драгоценных камней. Преимущественно необработанные алмазы или бриллианты, – ответил комендант.

Лев Иванович снова кивнул, со стороны могло показаться, что он делает отметки в мысленном блокноте, такой трюк хорошо работает при общении со свидетелями:

– А если какой-то известный ювелирный дом, например, те украшения, которые выставлены сейчас в Оружейной палате, предложит Гохрану купить? Коллекция будет пополнена?

Яков покачал головой:

– Сомневаюсь. Украшения, которые выставлены в Алмазном фонде и хранятся в его запасниках, все-таки имеют огромную историческую ценность. Сейчас гораздо проще, и безопаснее, и дешевле будет покупать именно бриллианты. Отдельно от оправы, – тонко улыбнулся он.

Еще одна ниточка