спрыгнул с высокого стула, привёл себя в порядок, прогулялся по казино, пытаясь заглушить раздражение, отмечая, что в рулетку ему не стоит играть. Удача не дружила с юным оборотнем, за свои двенадцать лет он утвердился в этом. За двадцать минут до назначенного времени Серый пошёл в игорную залу, занимать стол и тасовать карты, в ожидании азартного богача. Приближалась полуночь, богачи любили играть ночью, словно боясь изобличения светом солна.

Парень тщательно перемешивал карты в колоде и даже не заметил, как к нему подошёл мужчина. Только когда незнакомец встал вплотную к столу и уже начал садиться на стул, Серый поднял глаза.

Это был он! Тошнотворный сладкий запах из детства тут же заполнил собой всё. Это был он! Тот мерзкий тип, пришедший в сиротский дом ломать психику детей. Тот, кто за сладости и красивые тряпки подкупал детское доверие. Тот, кто прикрываясь играми творил с детьми непотребства, уповая на непонимание ребят. Человек, низость которого и подлость не имели границ. Человек, заставивший его, Реми, молить о пощаде, унизивший его, бросивший в лицо мальчику его слабость, растоптавший его гордочть, разлучивший его с другом. Он, этот поганый лотерон был повинен в смерти Сима! Если бы он не растоптал Реми, оборотень бы не сдался и сумел спасти друга.

Приземистый, он как-то умудрялся изящно сажать своё поганое тело на стул. Мерзкий тип, с завязанными волосами всё в тот же паршивый хвост. Он почти не изменился, слегка постарел и набрал вес с боков, морщинки залегли в уголках глаз, но в остальном, он даже не сменил свой приторный парфюм.

Реми ненавидел этого человека. Как только он пережил тот случай, мальчик мечтал лишь о смерти для этого мерзкого ублюдка. Холодная, обжигающая льдом, ненависть поднялась из самых глубин, оборотень представил, как, полуобернувшись, впивается клыками в глотку поганого детоложца и дерёт её на куски, в то время как мужчина пытается вырваться, что приносит ему ещё больше страданий. Он бы стонал, обливался соплями, хрипло, давясь собственной кровью, молил о пощаде.

«Ты должен кричать», всплыла в памяти ненавистная фраза. А теперь ты будешь кричать, тут же злобно подумал Реми. Глаза его полыхали ярким зелёным огнём звериной ненависти, но лицо оставалось на удивление спокойным.

Он не мог сейчас кинуться на этого человека. Он ненавидел его больше всего на свете, и всё же он должен терпеть. Здесь, в этом месте, слишком много людей, слишком много стражи патрулировали улицы рядом с «Бризом» и охраняли покой богачей внутри. Если он обратится волком, его поймают. И если не казнят, то упекут в тюрьму до конца его дней.

Но как? Как стерпеть присутствие этого ублюдка? Его тошнотворный сладковатый запах.

Серый не сводил глаз с будущего оппонента по игре, мужчина сел, как ни в чём не бывало, не замечая странного пристального взгляда в свою сторону. Наконец, удобно устроившись на стуле, он посмотрел на мальчика, смерил его оценивающим взглядом и брезгливо протянул руку.

– Я – Сластёна. Серый, не так ли? Вас должны были предупредить, что вы сегодня играете со мной, – приторно сладеньким голоском сказал мужчина.

Реми громадным усилием подавил гнев, ненависть, и волью суть, желавшую вырваться из-под контроля, и также протянул руку. Ему хотелось схватить эту руку и сломать её в пяти местах, жаль, что этому не учили в гильдии воров, зато его учили удушающим захватам с использованием руки противника – вспомнив их, оборотень мысленно ухмыльнулся.

– Да, я проинформирован, – довольно грубо ответил мальчик.

Прикасаться к этому человеку было настоящей пыткой. Оборотень едва сдерживался, ещё чуть-чуть и он сорвется, вся брезгливость и отвращение разольются по его лицу. Пожав руки, Серый дёрнул свою, пытаясь закончить дружественный жест, но Сластёна хватки не ослабил.

На миг тень отвращения промелькнула на лице мальчика.

– А ты хорошенький, жаль такой взрослый, – мерзкая улыбочка озарила лицо мужчины, и он отпустил руку. – А я люблю всё сладенькое, потому и Сластёна.

Весь поток подавляемых эмоций почти хлынул наружу, его сдержала лишь тоненькая прослойка здравого смысла. Как же Реми хотел перегрызть глотку этому человеку, убить его, разодрать в клочья так, чтобы осталось лишь мокрое кровавое пятно, и не опазнать, где какие органы валяются. Оборотень хотел растерзать поганое человеческое тело в месиво.

Но продолжал сдерживаться, нарочито небрежно раздавая карты. Это сделка. Серый заработает кучу денег, нужно только продержаться. Он выжмет кругленькую сумму с этого извращенца.

– Я ненавижу сладкое, – не поднимая глаз, ответил Серый.

Он меня не помнит. Не узнал. Времени прошло много, я вырос, изменился. Да и помнит ли он каждого ребёнка, которого искалечил? Ублюдок. Снова еле сдерживаемая вспышка ярости. Я должен продержаться. Должен!

– Ты такой юный. Ты знаешь, у детей очень пытливый ум. Он требует глюкозы для восполнения энергии, потому все дети очень любят сладкое. Это не зависит от них, просто организм требует, – наблюдая за раздачей, болтал Сластёна.

– Хотите сказать, у вас пытливый ум? – Серый посмотрел на мужчину сдерживая отвращение и подступившую к горлу тошноту. Когда лотерон завод разговор о детях хотелось свернуть ему шею.

– Ха-ха-ха, как ты быстро смекнул, к чему я клоню. Да. Я бы сказал, что у меня очень пытливый ум, именно поэтому я такой хороший игрок.

– Мы ещё даже не начали, – поправил Сластёну мальчик.

– А ты грубоват. Жаль, что все здесь скрываются за прозвищами, а то я бы отправил записку твоим родителям, – поучительным тоном, будто воспитывал ребенка, проговорил лотерон.

– Не думаю, что им было бы это интересно, – Серый наизусть пробормотал заученную во многих партиях фразу, которой отговаривался, стоило завести разговор о его родителях.

– Сколько тебе лет? – Сластёна взял свои карты, ни один мускул на его лице не дрогнул. С тем же успехом он мог махнуть рукой, отгоняя принесённую ветром пушинку фатили. – Ты так молод и уже признанный в «Бризе» мастер.

Когда мужчина говорил, его лицо было эмоциональным, он поддерживал живой диалог: вопросительный взгляд, поднятая бровь; но стоило ему отвлечься на карты, как пропадало всякое выражение, словно непроницаемая маскарадная маска. Даже невербальные жесты Сластёна прекрасно контролировал: не позволяя себе никакого потирания носа, или закручивания пряди волос, пощипывания бровей, или покусывания губ. Реми не удавалось прочитать по противнику, что за карты ему достались. Непроницаемый человек.

– Двенадцать, – решил без преукрас ответить мальчик и сделал свой первый ход. Он начал игру с мелкой ненужной карты, к сожалению, в его раздаче одиночной.

– Ни то, ни сё. Самый глупый возраст: глупо выглядишь, глупо себя ведёшь, глупые мысли лезут