Подземное отделение «ДА» мало напоминало красивые легкие здания в Лесном. Хотя бы потому, что это была сеть пещер. Открыв рот, я проследовала за Кайлом сначала зарегистрировать прилет, потом в гостиницу, которая тоже представляла собой сеть небольших пещер. И размышляла, почему в приютской школе так плохо с географией. Отрывочные сведения о Подземном всей этой мощи не передавали.

Мы вышли на главную площадь — огромное пространство с множеством палаток, прилавков и торговцев. Отовсюду доносились крики, призывы что-то купить. Но главное, что меня поразило, это демоны. Такого скопления темнокожих существ я еще не видела. Для меня-то Анри была в диковинку, а здесь, напротив, в меньшинстве находились люди. Кайл этому замешательству бурно радовался.

— Ну и образование у вас!

— Нормальное образование. Просто учебник — это одно, а вживую — другое. Слушай, а как они живут без солнечного света? Он же вроде нужен всем организмам.

— Взгляни. — Кайл указал на потолок. — Присмотрись внимательно.

Какие-то круглые штуки висели то тут, то там и излучали мягкое теплое сияние.

— Что это?

— Источники того, что мы получаем от солнца.

Я вздрогнула, когда один такой шар вдруг расправил полупрозрачные крылья и перелетел на другое место. У шара оказались цепкие лапки и большие блестящие глаза. Чем-то он напоминал божью коровку, если они, конечно, бывают диаметром с четверть моего роста. Огромная светящаяся божья коровка…

— Э-э-э?

Кайл рассмеялся и взял меня за руку.

— Они освещают весь Подземный. Очень дружелюбны. Совсем не требуют ухода, лишь немного воды. Искусственно выведены или нет, никто не знает. Но без них пришлось бы туго.

— А жилые дома?

— Тоже освещаются ими. В дорогих и ухоженных жилищах таких обычно живет штук десять. В тех, что победнее, два-три. У совсем бедных и бродяг света почти нет, поэтому в Подземном огромные проблемы со зрением и здоровьем. Власти как-то пытаются нормализовать все это, равномерно распределить, но жуки-светочи любят чистоту и порядок. И единственный способ их приманить — создать соответствующие условия.

Я поежилась. Непривычно эти штуки выглядели.

— А в номерах гостиницы тоже они живут?

— По две штуки, — кивнул Кайл. — В нашем номере три. Ты же у меня читать любишь.

Теплоту, разлившуюся в груди от этого заявления, перебила странная, но очень волнующая мысль.

— А когда надо погасить свет?

— Они гаснут. Засыпают. Знают команду, три хлопка обычно, но она всегда указана в информации по номеру.

— И остаются в комнате?

— Конечно. А как еще?

— Я… я не буду, — мучительно покраснела.

— Чего ты не будешь?

— Ничего не буду! Я не буду с тобой спать при каких-то жуках.

С минуту Кайл молча смотрел на меня. А потом расхохотался так громко, что на нас начали оборачиваться прохожие.

— Я сочту это за язвительное замечание и припомню тебе еще одно желание, — пробурчала я.

— Блейк! Блейк!

Он удивленно и даже обиженно крикнул мне вслед:

— Да брось! Это все равно что… ну, стесняться комаров. Или тараканов. Или кошки. Ты Рыса стесняешься?

— Да! Он, между прочим, разумнее тебя.

Кайл нагнал меня и крепко вцепился в мою руку, не давая идти слишком быстро.

— Да ладно, сладкая. Стой! Остановись! Остановись, я тебя поцелую!

— Не хочу я с тобой целоваться!

Разумеется, не послушал. Поцеловал, прижав к себе, как всегда, без шансов на свободу.

— Тебя целовать еще приятнее, чем на руках держать, — хмыкнул Кайл, отстранившись. — Пойдем купим поесть и будем ужинать в номере. Идем-идем. Здесь обалденное мясо на гриле.

Вскоре он уже нес две небольшие корзинки с сочащимся соком мясом и одну — с аппетитными ломтиками картофеля. Запах шел потрясающий. А еще мне купили кучу местной клубники! Огромной, красной, с настоящим лесным запахом. Приютским ягоды перепадали пару раз, летом, когда оставались излишки на рынке, которые продать уже не светило, а выбрасывать жалко. Так что клубнику я любила, но ела от силы раза три в жизни. И уже за это была готова идти за Кайлом куда угодно.

Номер, а вернее пещера, в которую нас поселили, была небольшой. Низкий полукруглый свод. Письменный стол, двуспальная кровать и пушистый ковер. Небольшая дверка в ванную притаилась в стороне, и если бы не муж, я ее и не заметила бы.

Светильники рассредоточились по комнате, один над кроватью, два над столом. Четвертый заставил меня вздрогнуть; в небольшой ванной, куда я пошла переодеваться и умываться, он находился буквально на расстоянии вытянутой руки.

— Они любят воду, — раздался крик Кайла. — Попробуй дать ему воды в ладонях.

Нет уж, увольте. Я к ним не прикоснусь. Красиво, конечно. Вблизи было видно, как внутри пухлого тельца светятся прожилки. Но большие глянцевые глаза покоя не давали. Наспех одевшись и обматерив Кайла — он, перекладывая мои вещи, положил ту самую кружевную сорочку, — вышла, оставив жука и дальше куковать в одиночестве.

Кайл уже разложил на столе нехитрый ужин и пододвинул его к кровати. Стульев в комнате не было.

Пока мы ели, все было хорошо. Я совсем немного перекусила мясом, объелась клубники и напилась вина, благодаря чему готова была уже на все, что предложит Кайл. И отчетливо понимала, что меня намеренно напоили. Впрочем, не на все, как оказалось, я была согласна.

— Хочу тебя, — шепнул Кайл и притянул меня, одновременно расстегивая рубашку.

— А я не хочу их, — упрямо отвернулась от поцелуя, хотя и не хотелось.

И указала на жуков.

Муж несколько раз хлопнул в ладоши, и в комнате воцарилась темнота.

— Нет! — Я упрямо покачала головой. — Кайл, ты должен мне желание.

— И что?

— Выгони их!

— Я надеялся на что-то более интересное. А не на просьбу гонять жуков по комнате!

— Тогда я буду спать.

Отползла на свое место и улеглась на подушку, укрывшись одеялом с головой. Серьезно, не по себе было.

— Хорошо.

Раздались хлопки. Кайл встал, и я высунула нос. Интересно же.

Златокрылый постоял немного, подумал. Потом входная дверь сама собой распахнулась, и муж взялся за ближайшего жука, подталкивая его к ней.

— Давай, приятель, вываливай свою светящуюся задницу отсюда, — проговорил он, толкая упирающееся насекомое к выходу.

Жук обиженно жужжал, косился на Кайла, как на идиота, и упирался, не желая покидать жилище. Я фыркнула. Сначала тихо, потом смех уже сил сдерживать не было.