— Ха-ха-ха!

Неожиданный жуткий хохот чуть не убил меня, затряслись от слабости колени, и я едва не выпала наружу.

— Ха-ха-ха!

Сжимаю кулаки, закусываю губу, чтобы не закричать.

— Ха-ха-ха! Ты где, Иванна?

Он что, ясновидящий? Не знаю, почему ему взбрела в голову такая бредовая мысль! Стою, молчу, но чувствую, как меня охватывает злость. Хорошая боевая злость, она возвращает силу телу и уверенность в себе. Не буду валяться у него в ногах, умоляя о пощаде, я буду бороться за жизнь до конца! И я не слабее его! В Школе Шамбалы меня кое-чему научили.

— Фонарь. Ты забыла на горизонтальной дыбе фонарь и подстилку, Иванна. Выходи, или ты хочешь поиграть со мной в прятки?

Ч-черт! В самом деле, как это я могла забыть о фонаре?! Теперь мне надо как-то выбраться из этой куклы, ведь если он догадается, что я прячусь в ней, то я пропала. Вижу луч фонаря, жадно ощупывающий все вокруг.

Метеором вылетаю из «девы» и наталкиваюсь в темноте на магистра, догадавшегося, где я, и направляющегося в мою сторону. Магистр под действием моей кинетической энергии отлетает в сторону и роняет фонарь. Вместо того чтобы бежать вглубь музея, где должен находиться потайной ход, я мчусь по ступенькам наверх, к массивной деревянной двери. Я сошла с ума?!

В темноте нащупываю коробочку с кнопочками, на которые нажимал Джузеппе перед уходом, тыкаю как попало одной рукой, другой тарабаню в дверь. Кричу, не осознавая, на каком языке и что именно. Доходит, что ору «Пожар!!!» на русском. Глупее не придумаешь!

Мое запястье тисками сжимает рука магистра, он тащит меня вниз, довольно хихикая.

«Дура я набитая!» Как могу, лягаюсь, не вспоминается ни один прием боевых искусств, которые изучала в Школе Шамбалы. Впиваюсь зубами в его руку, прокусываю до крови — соленая!

Магистр вскрикивает от боли, я вырываюсь и кубарем качусь вниз, чудом ничего себе не повредив. Слышу проклятья и страшные угрозы, что он со мной сделает, когда поймает.

Вдруг раздается вой сирены и вверху начинает мигать лампа. Включилась сигнализация! Набрав неправильную комбинацию, я ее активировала. Очевидно, это означает: «Злоумышленник пытается ее отключить!» Но рано радоваться: пока на сигнализацию отреагируют, меня могут несколько раз умертвить и, при желании, распять!

Магистр, не обращая внимания на вой сигнализации, гонится за мной, мигающая лампа вверху помогает ему в этих догонялках. Мчусь что есть духу, обрушивая за собой орудия пыток и восковые фигуры. Свалив дыбу на магистра, хватаю металлическую «калошу еретика» и швыряю ему в голову — удачно, он даже зашатался, но и только. Ему удается загнать меня в угол к «ведьме», и мне больше ничего не остается, как, схватив фигуру за ноги, лупить ею изо всех сил приближающегося магистра по капюшону. Виден только его бритый подбородок, по которому струйкой стекает кровь.

От ударов голова «ведьмы» отлетает, я по-прежнему колочу мессера магистра, пока у меня не остаются в руках лишь обломки ее ног. Магистр надвигается на меня, я пытаюсь пустить в ход ноги, но он легко блокирует удары. Его руки сжимаются у меня на горле, и я не в силах их разомкнуть, я слабею, сознание туманится.

Слышно, как наверху открывается дверь и грубый голос командует:

— Не двигаться! Полиция! Всем лечь на пол!

Магистр оставляет меня и вихрем мчится вглубь помещения. Полузадушенная, я хватаю ртом воздух, как рыба на берегу, и опускаюсь на каменный пол. Появляются два крупных полицейских в фуражках, они не бросаются в погоню за магистром, уверенные, что он от них никуда не денется. На них темно-синяя форма, на фоне которой выделяется белая портупея, брюки с лампасами, заправленные в блестящие сапоги. Один из них, тот, что повыше, с усами и лицом оливкового цвета, направляется ко мне, на всякий случай держа руку на огромной кобуре с револьвером.

— Сеньора, что с вами? Вам плохо?

— Плохо, но могло быть и хуже.

— Как вы сюда попали?

— Отстала от экскурсии.

По лицу полицейского вижу, что он напряженно думает, как понять мои слова: я над ним издеваюсь или сошла с ума?

— У вас документы есть?

— Да, в сумочке, но ее нужно найти. — Я обвожу рукой разгромленную комнату.

Вдруг из глубины музея доносится стон, и полицейские застывают.

— Что это? — обращается ко мне усатый полицейский.

— Давайте посмотрим, — предлагаю я и поднимаюсь на ноги. Не скажу, что я полностью пришла в себя после «игр» с магистром, но самостоятельно двигаться могу.

— Сеньора, кто с вами был?

— Не знаю.

— Вы пришли вместе?

— Нет.

— Он вооружен?

— Думаю, нет. — Стал бы он за мной гоняться и душить, если бы у него было оружие!

Полицейский отстегивает от пояса наручники.

— Я пойду с вами, не надо наручники.

— К сожалению, так положено, сеньора. — Он пристегивает мою правую руку к своей левой.

Увлекая меня за собой, полицейские осторожно продвигаются вглубь музея. Чем дальше мы идем, тем целее экспозиция — мы с магистром в процессе борьбы сюда не добрались. Я подумала: «Хорошо, что иду вместе с полицейскими, если магистр — энерджи, в чем я почти уверена, то сумею помешать его фокусам с переходом в другое тело». Обследовав подвал, мы не обнаруживаем ни магистра, ни подземного хода.

— Сеньора, мы с вами поедем в полицейский участок, и вы там подробно опишете, почему здесь оказались и кто с вами был, — говорит усатый полицейский, определяя мое ближайшее будущее. — У вас есть адвокат?

Я кивнула.

— Можете связаться с ним, вам он понадобится в суде. Вторжение в музей обойдется вам в кругленькую сумму.

Я достаю мобильный телефон и набираю номер сеньора Джузеппе. Услышав сонный голос, «радую» его:

— Приезжайте в полицейский участок, сеньор Джузеппе. Сейчас вам скажут, куда именно, — и передаю телефон усатому полицейскому.

Второй все время сохраняет молчание, и я даже забеспокоилась: он случайно не немой? Неужели в полицию таких берут? Но я зря волновалась. К полицейскому автомобилю он принес мою сумочку, достал из нее паспорт, вначале сам изучил, затем передал усатому и резюмировал:

— Шлендра!

В полицейский участок сеньор Джузеппе явился не сам, а с пожилым мужчиной, похожим на него так, словно они были близнецами.

— Это ваш адвокат, — представил его Джузеппе.

— Сеньорита, вы уже дали письменное объяснение? — спросил, наклонившись ко мне, адвокат.

— Вот, заканчиваю.

— Позвольте, сеньорита.

Адвокат взял мое объяснение, внимательно прочитал, разорвал на мелкие кусочки и выбросил в урну. Полицейский, сидевший за столом напротив меня, невозмутимо наблюдал за его действиями, уничтожившими результат моих часовых потуг. Под диктовку адвоката я написала новое объяснение. Из него следовало, что я изучаю паранормальные явления и получила устное разрешение руководства музея на проведение исследований в ночное время. Мужчину, неизвестно каким способом пробравшегося в музей, я не знаю. Приняла его за грабителя и включила сигнализацию. Пыталась его задержать, но он вырвался и сбежал. Словом, из нарушительницы я превратилась в героиню, которую следовало наградить, а не наказывать. Но причиненный ущерб требовал оценки и возмещения. Джузеппе внес залог, и меня ранним утром отпустили, предупредив, что суда мне все равно не избежать. На улице Джузеппе меня успокоил: материальный ущерб возместят без меня, и на суд мне не надо будет являться.