YouTube-канал «Зомбоящик.рф» называет Навального проектом Кремля, «распакованным» Волошиным в 2011 г., когда власти почувствовали угрозу со стороны оппозиции. Своим агрессивным поведением Навальный якобы оттолкнул прогрессивную общественность от революционной борьбы[855]. Называя Навального «агентом Кремлевской охранки», тот же автор сравнивает его с другим ярким лидером правонационалистической оппозиции Владимиром Квачковым, который не раз оказывался в тюрьме за сопротивление политическому режиму. «Вот кто-нибудь из сторонников Лехи не задавался ему вопросом, почему Квачков сидит, а он нет? Почему Удальцов и сотни других сидят, а он нет? Почему Илюхин убит, а он нет?.. Поэтому из него создают образ гонимого мученика. Но делают аккуратно, не сажая на длинный срок. В отличие от того же Квачкова»[856].

Деятельность Навального интерпретируется по-разному: с одной стороны, он – «куратор» молодежной оппозиции. С другой – будущая смена популистского политика Владимира Жириновского, также считающегося ставленником КГБ[857]. Об этом заявил в интервью украинскому государственному канала UATV в 2018 г. некий оппозиционный российский политик Василий Краснов. По его словам, Навальный – отличный проект Кремля, созданный, чтобы заменить дряхлеющего Жириновского. Кроме того, Навального записывают в агенты ФСБ: в самые опасные моменты – например, во время протестных акций – он оказывается в изоляторе, тем самым спасая свою жизнь и одновременно повышая рейтинг среди оппозиционно настроенных россиян. «…Посредством своего “популистского авторитета” [Навальный] пытается аккумулировать вокруг себя реакционную часть населения, совершенно не заботясь о ее дальнейшей участи, и одновременно с этим получает возможность невозбранно “стричь хомячков”, то и дело “сливая” спецслужбам наиболее “зарвавшихся”»[858].

Непрекращающийся поиск тайного смысла в непредсказуемой российской политике временами помогает придать происходящему видимость логичности. Но порой авторы теорий заговора явно перегибают палку: «Короче, как это работает: на мяч натягивается наномагнитная сетка. Ее не видно, и на ощупь она не чувствуется, но поэтому приходится часто менять мячи по ходу матча. Ворота – это не просто рамка. Внутри этой “рамки” стоит генератор поля. Все это дело подключено через каналы ФСБ прямо в Кремль. Путин лично приказывает оператору включить отрицательное поле – и тогда, сколько ни бей, мяч всегда будет мимо ворот лететь или в штанги и перекладину попадать, или если включить положительное поле – тогда надо просто ударить достаточно сильно по мячу в направлении ворот, и поле его само затянет в ворота»[859].

Это выдержка из статьи о «странной» череде побед российских футболистов на чемпионате мира в 2018 г. Широко распространенная убежденность в том, что слабая российская сборная вылетит из турнира в первом же круге, столкнулась с непредсказуемой реальностью, в которой команда хозяев чемпионата триумфально дошла до четвертьфинала. И тут российское недоверчивое сознание нарисовало картины того, как «правильные» шарики для жеребьевки были подогреты, сборная Испании отравлена, а на испанского монарха оказано давление[860]. Все эти примеры – из реальных онлайн-дискуссий, участники которых уверены, что режим готов пойти на все, чтобы победить. В частности, скандал с допингом во время сочинской Олимпиады помог создать впечатление, будто Путин лично заинтересован в спортивных успехах сборной России. Невероятные признания Григория Родченкова, его рассказ о государственной программе допинга и методах подмены тестов открыли возможности для любых интерпретаций[861].

То же происходит в политической сфере. Пространство свободы, постепенно сжимавшееся в течение 20 лет правления Владимира Путина, оставляет все меньше возможностей для политических изменений. Усиление репрессий, коррупция, апатия, неверие в то, что российский режим может стать мягче и справедливее, порождают ощущение бессилия и подталкивают оппозиционно мыслящих граждан к тому, чтобы объяснять историю позднесоветского и постсоветского периодов линейно – как постепенную реализацию грандиозного плана силовых структур, трансформировавших СССР в коррумпированную систему для обогащения своих представителей и чиновников. Дескать, эта трагедия была предопределена и избежать ее не было ни сил, ни возможностей. В таком контексте теория заговора силовиков, называемая «планом Андропова – Путина», представляется своеобразной психологической компенсацией неспособности изменить ход событий в современной России. По сути, для оппозиционно настроенных людей вера в теории заговора Кремля играет ту же роль, что и для политических лидеров России, во всем видящих коварные происки Госдепа США. Это две стороны одного явления, когда конспирология помогает очертить контуры сообщества единомышленников и придать смысл происходящему. В то же время она указывает на то, кто является легитимным политическим актором, а кто пришел к власти нелегально, путем заговора и преступлений.

К примеру, для исследователей истории постсоветского капитализма загадок в процессе накопления первоначальных капиталов почти не осталось[862]. Понятно, что и представители номенклатуры, и работники КГБ, и достаточно удаленные от центров принятия решений будущие олигархи успешно воспользовались возможностями, падавшими в руки[863]. Однако и олигархи, и силовики с большим энтузиазмом создают мифы о собственном успехе и приходе к власти, легитимируя свою значимость в укреплении постсоветского государства[864]. В свою очередь, обычные россияне также выбирают наиболее удобную для них версию того, что «на самом деле» произошло со страной и с ними, и, учитывая драматическую историю постсоветских лет, в этой версии простой россиянин терпит поражение от властей предержащих, а политик циничен и никогда ничего не делает просто так.