— О Боже… — прошептала она.

Я, увы, хорошо знал чувства, искривившие в горькой гримасе её лицо и заставившие крепко сжать губы.

— Этот мальчишка, — процедила она, закурив сигарету и выпустив длинную струю дыма, — был рождён порочным. Порочным до мозга костей.

— Вы знаете, где он сейчас? Где его родственники?

— Простите, мой сладкий, но в этом я не смогу вам помочь. Я не видела его с той минуты, когда парня увезли. Его старики умерли. Я даже не знала, что его выпустили из лечебницы. Когда это случилось?

— В девяносто шестом.

— Что же, остаётся только радоваться, что он сюда не вернулся.

— А люди, которые живут в их доме? Может, это родственники семейства Бодро?

— Нет. Клод и Мэри не были владельцами трейлера. Они его арендовали. После них там сменилось несколько жильцов.

— Знаете, что мне пришло в голову? — обратился ко мне Пинки. — Должны существовать документы. Клод наверняка владел какой-то собственностью, кем-то унаследованной. Надо будет это проверить. Напомните мне при случае.

— Я слышала, что всё ушло к Байрону, — вмешалась Дора, — и это вывело из себя брата Клода Лонни. Хотя после похорон Клода мало что осталось. Лонни писал кипятком из-за того, что Байрону вообще что-то досталось. Но из протестов брата ничего не вышло. Байрона признали психом, и получилось, будто он вообще не совершал преступления.

— Лонни живёт где-то поблизости?

— Лонни умер, — ответила Дора.

— А как насчёт друзей? — спросил я. — Возможно, у него здесь остались друзья.

— У этого парня не было друзей. Ни единого. Во время убийства Клода он постоянно торчал у черномазых. Связался там с каким-то колдуном.

— Колдуном?

Уловив в моём тоне нотки скептицизма, она сразу ощетинилась:

— Да, я это слышала. И среди них, к вашему сведению, есть колдуны. Они живут здесь три сотни лет и все ещё не вылезли из джунглей.

Я знал, что следует держать язык за зубами, но промолчать не смог.

— Вы понимаете, что это же…

— Вы знакомы с этим колдуном? — перебил меня Пинки. — Знаете, как его зовут?

— Нет, сэр, не знаю, — с оскорблённым видом ответила Дора. — Откуда я могу знать подобные вещи?

— Но вы же знали Байрона, — ухитрился вставить я.

— Но он же, радость моя, жил рядом со мной, а если домом вам служит трейлер, то основную часть времени приходится проводить на воздухе. Я живу здесь больше тридцати лет, и это, хотите верьте, хотите нет, далеко не рекорд. — Она рассмеялась смехом курильщика, похожим скорее на кашель. — Старый Ральф Гуидри обитает здесь ещё дольше.

— Не могли бы вы рассказать нам о Байроне?

— Что именно вы хотите знать?

— Все, — ответил Пинки. — Абсолютно все. Мы просто не представляем, что может помочь нам в поисках.

— Значит, так… — Она закурила новую сигарету («Мисти» с ментолом, если быть точным) и продолжила: — Байрон был одним из двоих детей. По крайней мере, некоторое время. Когда Байрону исполнилось десять, а его братику Джо — четыре, Байрон видел, как тонул брат. Некоторые, впрочем, утверждают, что он не видел, а наблюдал. Малыш утонул в муниципальном бассейне. Бассейн находился примерно в миле отсюда, и сейчас его уже нет. Пользовался большой популярностью у детишек.

— Именно об этом говорила Вики, — взглянул на меня Пинки. — Итак, брат утонул на глазах Байрона. Какой ужас. Пытался ли он его спасти?

— В этом-то вся загвоздка. Потому я и рассказываю. Все согласились, что это трагедия, но кое-кому показалось, что, возможно, хуже, чем трагедия. Всё случилось ночью, когда дети тайком выскользнули из дома. Вряд ли это мог придумать маленький Джо, не так ли? Вначале они бегали по округе, а затем Байрона осенила блестящая идея, и он помог брату перебраться через ограду бассейна, который, естественно, был закрыт. Позже Байрон рассказал, что вначале они играли на бортике, а затем Джо поскользнулся и упал в воду на глубоком конце бассейна. Поскольку ни один из них не умел плавать, Джо пошёл на дно, а Байрон не мог спасти брата.

— Зачем же они полезли в бассейн, если не умели плавать? — спросил Пинки.

— Самое любопытное во всём этом то, что мама Байрона Мэри частенько водила сыновей в бассейн. Я не раз видела их там с полотенцами, надувными кругами и всякими прочими купальными принадлежностями. Однако, когда Байрон заявил, что не умеет плавать, Мэри это не опровергла, — пожала плечами Дора.

— Значит, люди решили, что Байрон утопил брата?

— Во всяком случае, у них возникли подобные подозрения. Понимаете, ведь там был длинный шест с сеткой. С помощью этого приспособления из воды выуживали всякий мусор.

Я кивнул, призывая её продолжить рассказ.

— Когда прибыла полиция, шест лежал на бортике бассейна. Абсолютно сухой. К нему никто не прикасался. Байрон тоже остался сухим, да и на бортике не оказалось следов воды. Примерно через час после того, как Мэри, почитав мальчикам на ночь, оставила их в постели, соседи услышали вопли Байрона и позвонили по номеру девятьсот одиннадцать. Когда спасатели прибыли к бассейну, бортик, шест и всё такое прочее были абсолютно сухими.

— Хм… — протянул я, не совсем понимая, что она этим хочет сказать.

— На это сразу обратил внимание один из медиков. Чтобы лужи полностью высохли, требуется довольно много времени.

Плесень и грибок на деревянном бортике всегда были большой проблемой. Одним словом, ничто не указывало на то, что Байрон подбегал к краю бассейна и опускал руки в воду. Почему он не использовал шест? А ведь шест был под рукой. Одним словом, всё было странно.

— Не знаю, — усомнился я. — Обвинение Байрона в убийстве брата кажется мне притянутым за уши. Может, он просто окаменел от ужаса. Такое случается.

— Я тоже так подумала, — согласилась Дора. — Ведь парнишке, в конце концов, было всего десять. Байрон сказал полиции, что не воспользовался шестом, потому что его не увидел, и начал плакать. Мальчик рыдал до тех пор, пока его не оставили в покое.

— А вы не считаете, что, имея дело с ребёнком, все сомнения следует толковать в его пользу?

— Знаете, даже в те далёкие времена он своим поведением пугал людей. Но и это не все. Нашёлся свидетель — официантка, возвращавшаяся домой из рыбного ресторана. Она сказала, что видела Байрона, сидящего в позе индейца на конце трамплина и смотрящего на воду. В бассейне, кроме него, никого не было, и там определённо никто не «играл». Всё было тихо и мирно, как на фотографии. Спрашивается, куда же подевался маленький Джо?

— Хм…

— «Он был в туалете», — сказал тогда Байрон. Но парень соврал — туалет оказался на замке. Мы все решили, что, когда малыш упал в воду, Байрон остался на трамплине и следил с него, как тонет брат. Вы не поверите, но эта картина до сих пор нагоняет на меня ужас. Мэри после всего этого к Байрону никого не подпускала. Говорила, что жестоко приставать с расспросами к ребёнку, который и без того выплакал все глаза. Подозрения в его адрес ни к чему не привели. Никто открыто не обвинил его в убийстве, и смерть Джо была объявлена «несчастным случаем».