– Спасибо.

Вель ошалело отшатнулась.

– Могла бы и когтями, – пояснил маг, прижав ладонь к горящей щеке, и обратился к замершему в стороне Наю: – Еще кое-что: если кто-то оскорбляет при тебе девушку, пусть даже этот кто-то твой брат, дай ему в морду. Не жди, пока девушка сделает это сама.

И пошел к лагерю, оставив девушку с Найаром вдвоем рядом с дубом, так и не ставшим для Авелии спальней.

– Вель, ты… ты не думай, он ничего такого не имел в виду. И никогда бы не сказал, если бы знал, что ты можешь услышать. Это он меня… воспитывает.

– Уже поняла. – Лучница отвела глаза. – Ну, усваивай науку. Не буду мешать.

Узкая тропка вела в обход лагеря. От густых кустов боярышника доносились тихие всхлипывания. Наверное, Лил спряталась тут от всех. Сидит, ревет – точно втрескалась по уши.

«А я не буду плакать», – сказала себе Вель. Вытянула над головой руку, второй сжав висевший на груди медальон, и позвала к себе, собирая в тяжелую тучу, редкие облачка. Подняла к небу лицо, и первые упавшие вниз капли потекли по щекам вместо слез…

Галла

Еще несколько минут назад ничто не предвещало ненастья. Небо, слегка розоватое от скатившегося к горизонту солнца, было чистым, и лишь кое-где проплывали невесомые облака. А потом вдруг поднялся ветер и пригнал неизвестно откуда темную тучу, зависшую точно над лагерем.

Поскольку завтра нас ждали пустоши, я не видела смысла беречь резерв и подняла над палатками купол зонта. Вода стекала по нему, делая мир за пределами защитной полусферы нечетким и мутным, а внутри, в тепле и тишине, горел костер и готовился ужин.

– Я отозвал дозорных, – сказал Ил. – Нечего ребятам мокнуть.

– Правильно. Но контур я выставила на всякий случай.

– На ночь дежурных оставлю. Чтоб не расслаблялись.

– Ты – командир.

– Уже сомневаюсь. А ты говоришь прямо как эта девчонка. Где она, кстати?

Вель не было. Многие разбрелись с места стоянки, но, когда хлынул дождь, вернулись. Дуд с Тикотой, Винхерд. Мэт и Лони, которых Сумрак отправил обойти периметр. Потом Най, с ходу влезший в свою палатку. За ним – Лил, вымокшая до нитки и сидящая теперь у костра. Подсушить ее, что ли?

А Авелии нет. Но я о ней не беспокоилась. Из всего отряда она казалась наиболее приспособленной к походу: сильная, выносливая, местность знает. И вообще много чего знает, если задуматься. Семнадцатилетняя девушка из охотничьего поселка, следопыт, лучница, свободно говорит и читает на нескольких языках (на двух точно), оперирует в разговоре понятиями из теории магии. Я между делом поинтересовалась у Ная, книги он ей давал. Но одно дело – прочесть, а совсем другое – понять прочитанное. Что еще странного в Вель? Необычная для привыкшего к походной жизни человека чистоплотность. Может, она и редко причесывается, зато купается при каждом удобном случае, всегда чистит зубы и следит за ногтями. Гигиена оборотня? Я бы сказала, воспитание, но… Маленькая охотница с манерами девушки из высшего общества? Впрочем, манеры как раз оставляют желать лучшего. Но при случае стоит расспросить, кем были ее родители и всегда ли они жили в том поселке – может, тут разгадка? А может, в моей паранойе, обострившейся после вчерашних блужданий, когда неведомая сила водила нас кругами, всякий раз разворачивая к Кургану. Да, больше всего было похоже на то, что мы угодили в пространственную аномалию, но о подобных провалах, как правило, наслышаны, и та же Вель, бывавшая тут не раз, должна была об этом знать. Поэтому либо петля появилась тут недавно, либо имело место постороннее вмешательство. Или же Вель о петле знала и намеренно водила нас по ней, чтобы выйти к Кургану, как и планировала изначально… И потом пролежать пластом несколько часов? Не вяжется что-то. С чего бы ей идти на такие жертвы? Нет, тут другое. А все в отряде отнеслись к этому так спокойно, словно сталкиваются с подобным каждый день. Тут-то и проснулась паранойя. А еще необъяснимая уверенность в том, что идти нам нужно именно этой дорогой.

Я погрузилась в размышления и совсем забыла, что собиралась помочь Лилэйн с промокшей одеждой – не хватало, чтоб простуду подхватила.

– Подсушить? – Я присела рядом, тут же активируя несложное плетение.

– Спасибо, – не глядя на меня, поблагодарила Лил.

– Что-то случилось?

– Нет. Все… хорошо.

Последнее слово далось ей с трудом, а в глазах заблестели слезы. Не давая мне возможности продолжить расспросы, девушка поднялась и скрылась в разбитой у старой ели палатке, которую отвели им с Авелией. И, кажется, она сбежала туда, чтобы пореветь в гордом одиночестве.

Я, конечно, уважаю приватность и право каждого на страдания, но не тогда, когда речь идет о членах нашего отряда. Не для того я ее лечила, чтобы теперь она потеряла боеспособность из-за каких-то личных проблем… Ну ладно, признаюсь: жалко ее стало. И любопытно, что же все-таки стряслось и не заслужил ли кое-кто, чтобы ему засветили в единственный глаз.

– Лил! – Я на четвереньках вползла в темноту. – Лил, у тебя все в порядке?

Интуиция подсказала, что нелишним будет поставить звуконепроницаемый полог, что я и сделала за миг до того, как сидевшая на полу девушка бросилась мне на шею, разразившись горестными рыданиями.

– Ну не надо. Ты это…

Да, утешительница из меня еще та.

– Что стряслось?

– Говорит, у него жизнь сложная… ы-ы-ы… А у меня не сложная, да?.. И мне, что, раньше парни не… ы-ы-ы… но оно мне надо, когда кругом война? А он… ы-ы-ы… А я думала… А он теперь… А мне что?.. Ы-ы-ы-ы…

Я с трудом разбирала отдельные фразы, но этого хватило, чтобы сложить более-менее четкую картину.

Видимо, дело было так: Лил долго не замечала знаков внимания со стороны окружавших ее мужчин, считая, что на войне романтике не место, а, встретив Сэла, дала слабину. И все было бы хорошо, если бы мысли о неуместности их отношений не посетили Буревестника, и он как порядочный человек не поставил ее в известность о результатах своих умозаключений. Бездна! Не понимаю я этих мужчин. Особенно порядочных.

– Не плачь, – я погладила девушку по волосам, – не нужно. Вот увидишь, он сам потом пожалеет.

– Ы-ы-ы-ы…

– А может, он прав, а? Зачем тебе эти сложности? Скоро война закончится, не нужно будет по лесам прятаться. Встретишь нормального парня…

– А-а-ы-ы-ы!

Зря я это сказала.

Полог отодвинулся, пропуская внутрь скупой свет лесного вечера и новое действующее лицо.

– Пойди по физиономии ему врежь, легче станет.

– Вель, что ты тут делаешь?

– Сплю я тут, – ответила мне вползшая в палатку девушка, больно ткнув чем-то в бок. – Должна же я хоть где-то выспаться? А ты, Лил, не реви. На кой он тебе сдался? Хам, дурак. К тому же урод одноглазый.