– А я-то думаю, чего это с нас даже за переправу не взяли. – Клоп пытался продолжить разговор о нашем маленьком и, с его точки зрения, забавном приключении.

Никогда с первого раза не понимает.

– Ладно вам, – пресек я глумление над собой красивым. – Что дальше?!

Вопрос адресовался Липкому.

– Надо в город сходить, – ответил он.

– Кто пойдет?

Взгляды скрестились на Клопе.

– Я больше договариваться не буду, – стал отнекиваться тот.

– Да я сам схожу, – успокоил его Липкий.

– Может, Клоп с тобой на всякий случай? – спросил я.

– Не надо. Подворотни везде одинаковые, найду местных, что связаны с загоном, там и договорюсь. Денег надо.

– Ну у нас немного. Клоп, пока ты завтра ходишь, пойдет на рынок и насчет продажи лошадей переговорит, – предложил я.

– Я сегодня пойду, – ответил Липкий. – Что я там днем забыл?

– А кого сейчас найдешь?

– Вот как раз сейчас я всех кого надо найду, – уверенно ответил наказанный. – Давайте хоть сколько есть.

Мы тряхнули мошной и насобирали четыре империала. Почти четыре. Ну и у меня в загашнике еще один был, плюс кольца, но чего-то вот мне не совсем нравилась идея отдать Липкому очень большую сумму – был определенный риск, что он не вернется. Поэтому я отсчитал ему один империал, остальные ссыпал обратно в кошелек.

– И что я с ним делать буду?! – возмутился он.

– Ты ведь идешь пока только узнать. Империал – очень хорошие деньги. Даже, думаю, слишком хорошие, давай ополовиним?

– Ладно, я пошел.

Мне на секунду показалось, что вор взял урок умения исчезать у Огарика, настолько быстро он попытался раствориться в кустах.

– Липкий, ты нас не теряй! – крикнул я вслед.

– То есть? – Через минуту вор появился вновь.

– Мы наблюдателя оставим и в сторону отойдем.

– Зачем?

– Не хочу тебя расстраивать, но вдруг что случится, лучше будет, чтобы ты не знал, где мы. И нам спокойней, и тебе врать не придется.

– Хитро. Лады корявы… не обижайся, Хромой, – поправился Липкий.

Как быстро он стал перестраиваться, даже походка изменилась. Ладно, для дела же…

– Думаешь, вернется? – тихо спросил Чустам, когда Липкий окончательно исчез.

Меня тоже терзали сомнения, но… надо уметь доверять… наверное.

– Поехали место искать. Кого оставим?

– Давай я останусь, – вызвался Наин.

Одноруким его, кстати, если и называли, то только за глаза. Он внушал уважение.

– Хорошо. Мы пойдем в ту сторону, сменит тебя…

Большой ткнул себя в грудь.

– Ты кричишь тихо.

Тот уже набрал в легкие воздуха, чтобы доказать обратное – дело прошлое, басок у него такой… разве что не звонкий.

– Верю, пусть ты. – В конце концов, первые стражи ничего не должно произойти, вот под утро – может быть.

Найдя тихое местечко в получасе ходьбы, мы разожгли костерок, чтобы приготовить скромный ужин. Крупа и та подходила к концу. Пару неделек бы отдыха – рыбки наловить, поохотиться. Готовил Слепой.

– Торик! – окликнул я его, глядя, как он тщательно собирает крупинки с вывернутого наизнанку мешка. – Ты вроде раньше ночью вообще не видел?

Глаза слепого метнулись на Огарика. На мгновение, но я заметил. Огарик под моим взором опустил голову. Слепой, поняв, что попалились, мелкими шажками пошел ко мне:

– Хромой, это, мне бы поговорить?

– Ну пойдем. – Я, перевалившись на здоровую ногу, встал с земли.

О чем будет разговор, даже угадывать не надо.

– Хромой… это… я никому не расскажу, – слепо смотрел на меня Слепой.

Тавтология, конечно, но Торик смотрел не на меня, хотя я находился в шаге. Они с Ларком теперь братья – оба курослепые. Умилительно было смотреть, как этот здоровый мужик, а в плечах он если не в два, то в полтора раза точно шире меня, словно нашкодивший пацан, мнется передо мной.

– Надеюсь. Только теперь охрана Огарика за тобой. Идет?

Торик расплылся в улыбке. Торик, кстати, не имя – прозвище. Наин говорил, что Слепой мастерски втыкал топорики в бревна и его часто выводили перед боями на «разогрев». Ну и как-то «топорик» переросло в Торик. А вот как его зовут по-настоящему, никто не знает, так как он найденыш. Так его раньше и звали – Найд. Не так, конечно, это уже я на русский переложил, но суть одна. Огарик порцию люлей в сторонке потом получил. Но, по-моему, с него как с гуся вода, местные гуси, кстати, это такие коровы… Отвлекся. Мне кажется, Огарик хоть и делает вид, что раскаивается, но… тот еще шельмец растет. Пора телесные наказания вводить.

Зря мы думали плохо о Липком. Он вернулся даже раньше, чем мы успели Клопа на разведку вытолкать, – тот сопротивлялся.

– Все башково, бедовые! – Вор пришел в приподнятом настроении, как только солнце начало всходить.

Вернее, его привел Толикам, дежуривший на поляне, где мы расстались.

– За империал выдадут любые документы. Я и о лошадях успел перегырчать, по два империала минимум отдадим. Так что на всех хватит, бедовые!

У меня быстро сработал калькулятор: восемь лошадей – шестнадцать империалов. Плюс три есть и мой из загашника, итого двадцать. У нас девятнадцать рабов. Все сходится!

– Есть будешь? – спросил Чустам.

– Не-э-э. Я уже перекусил.

Судя по стойкому запаху и блестящим глазам Липкого – не только перекусил.

– Ну тогда давайте вон с Чустамом и… – я оглянулся, – Наином сходите, документы получите, а потом продадим лошадей и двумя партиями пойдем.

– Ты чего, Хромой, свобода же!

– Да я, Липкий, уже раз слышал эти слова. И ты видел, что произошло потом.

– Хромой, не доверяешь?

А вот тут с наказанными надо было осторожней, они, как и наши «зауральские комсомольцы», не очень любили, когда их слова ставят под сомнение.

– Не бузи, Липкий. Твоим словам вера есть. Мне нужны люди без печатей, чтобы башково лошадей отдать и бок прикрыть, прежде чем вести такую ораву черных в город. Или ты думаешь, что там нет желающих сдать нас в загон? Тебе ли не знать, отдернут кого в сторону и вперед хозяина отдадут. Глядишь, пару десятков башок на руки получат.

– Да мы же вместе…

– Липкий! Будет именно так! За Огариком и вещами кому-то присматривать надо. Не бросать же все здесь? А с собой брать, так мы замучаемся потом это на себе тащить обратно.

– Вещи спрячем, Огарик пусть с нами идет.