– Отлично, тогда почему бы тебе не провести там еще несколько ночей, – огрызается отец.

Проходит секунда. Две. Три.

– Ты выгоняешь меня? – изумленно спрашиваю я.

– Нет. – Он качает головой. – А вообще-то, да. Раз ты решила снова вести себя как глупая старшеклассница, то можешь оставаться у того хоккеиста и губить свою жизнь…

– Я не гублю свою жизнь! Ты сейчас слишком эмоционально все воспринимаешь и ведешь себя просто нелепо!

– Нелепо? Ты понятия не имеешь, каково это – почти потерять своего ребенка! – выплевывает отец. – Ты понятия не имеешь, Бренна! И уж прости, что я не радуюсь твоим отношениям с Коннелли. На твоем счету целый список непоправимых ошибок!

Меня словно ударили. Сердце бешено колотится. Я пытаюсь собраться с мыслями, пытаюсь подобрать слова, чтобы понять, почему его обвинения звучат как пощечина.

– Что бы ты там ни думал, я не всегда делаю ошибки, – с горечью произношу я. – Пусть я окончила школу не с самыми хорошими оценками, но зато моя успеваемость в муниципальном колледже была отличной. Настолько отличной, что мне удалось попасть в университет, входящий в Лигу Плюща, без твоих связей, вообще без чьей-либо помощи! Или это тоже была непоправимая ошибка? Нет! Просто ты отказываешься признавать, что я повзрослела, поумнела. Ты хочешь продолжать считать меня эгоистичным подростком, девчонкой, потерявшей голову из-за парня? Ладно, считай. – Я встаю с дивана, но ноги кажутся деревянными. – А я собираю вещи и ухожу.

– Спасибо, что позволил мне пока пожить у тебя. – В глазах Бренны светится благодарность, когда она ставит свою сумку на пол рядом с моей кроватью.

– Не за что. – Я обнимаю ее сзади и целую в шею. – Я на всякий случай освободил для тебя ящик, мало ли на сколько ты останешься.

– Ты освободил мне ящик?

Я выпускаю ее из объятий, и мои руки неуклюже повисают вдоль тела. Пока что мы только ночевали вместе, так что я пока не очень представляю, как себя вести. Может, ящик – это слишком?

Но удивление быстро проходит, и Бренна делает мне комплимент:

– Ох, Джейки, ты самый лучший!

Она подмигивает мне.

Ящик рулит!

Я кладу руки на ее талию и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. Бренна в ответ чмокает меня в губы. А потом встает на колени, чтобы расстегнуть свою черную сумку.

– Как отразилась на тебе неспособность Педерсена удержать язык за зубами? Кто-нибудь из парней разозлился на тебя?

– Да не особо. Маккарти, конечно, не обрадовался, узнав, что мы встречаемся. Он по-прежнему с Кэтрин, но все равно назвал меня мудаком. – Я уныло вздыхаю. – Я повел себя как козел, приказав ему перестать видеться с тобой. А потом мы начали встречаться. Неудивительно, что он разозлился.

– Нет, ты все правильно сделал. Он начал испытывать ко мне какие-то чувства, а я понимала, что у нас нет будущего. Ты же сам назвал его щенком, помнишь? Я не могу быть с тем, кто ведет себя, как послушный щенок.

– И это правда. Тебе нужен жеребец!

Бренна фыркает.

– Почему все парни считают себя либо щенками, либо жеребцами? Это что, мерило вашей мужественности?

– Нет. Но это мерило моего члена. – Я хватаюсь рукой за свое хозяйство и показываю ей язык.

– Уф, хуже тебя нет никого на свете!

Ухмыляясь, Бренна выдвигает предназначенный ей ящик и начинает аккуратными стопками складывать туда свою одежду.

– Ты уже начала распаковывать вещи?

– Ну да, ты же сам освободил мне ящик. Зачем мне оставлять их в сумке?

– О боже, значит, ты из тех людей, которые приехав в отпуск, сразу же раскладывают по номеру свои шмотки?

– Да, Джейк. Потому что так их легче найти, – чопорно заявляет она. – Кому охота рыться в куче вещей, когда нужно одеваться?

– Теперь не знаю, сможем ли мы быть вместе, – сообщаю я ей.

– Ты поздно спохватился, потому что я намерена остаться на несколько дней. – И как по команде, ее улыбка исчезает, и на лице появляется мрачное выражение. – Поверить не могу, что собственный отец попросил меня уйти.

– Да уж, жесть, – соглашаюсь я.

– Саммер пригласила меня пожить у них, но сейчас не самое лучшее время. Эти придурки до сих пор не разговаривают со мной. Ну, кроме Фитца, но он просто не из тех, кто все драматизирует. В отличие от остальных.

– Не думаешь, что они просто приняли это близко к сердцу? – осторожно спрашиваю я.

– О, и еще как! По крайней мере, с отцом все понятно, учитывая, через что ему пришлось пройти из-за меня, когда я училась в старшей школе.

И меня опять начинает разбирать любопытство. Но я заставляю себя не расспрашивать ее. Она сама все расскажет, когда будет готова. Надеюсь.

– Готова поспорить, у тебя замечательные родители, – с ноткой зависти говорит Бренна.

– Да, они классные, – соглашаюсь я. – Но только когда не донимают меня тем, что у меня до сих пор нет постоянной девушки. Наверное, они бы закатили вечеринку, узнав, что я выделил тебе целый ящик.

Она смеется, а потом закрывает комод и поворачивается ко мне.

– Готово. Чем займемся?

– Может, посмотрим кино? – предлагаю я. – Могу сделать попкорн.

– О, отличная идея! Я сейчас переоденусь во что-нибудь более комфортное, и встретимся в гостиной.

Я игриво шлепаю ее по попе, направляясь к двери. А в кухне испытываю эффект дежавю, потому что у мойки стоит Кайла и наливает себе стакан воды. Только в этот раз она одета. И ее глаза затуманиваются, а не блестят плотоядным блеском, когда она поворачивается ко мне.

– Привет, – бурчу я.

– Привет.

Я открываю шкафчик и достаю упаковку попкорна для микроволновки.

– Вечер кино? – В ее голосе звучит едва заметное раздражение.

– Ага. Вы с Бруксом тоже можете присоединиться к нам, если хотите. Я сделаю еще миску. – Я специально предлагаю ей это, наверняка зная, что она откажется.

Кайла ни за что не станет добровольно проводить время с Бренной. Как только моя девочка вошла в квартиру, Кайла повела себя, как кошка, защищающая свою территорию: показала коготки и чуть ли не зашипела. Но самое забавное, что Бренна даже внимания на нее не обратила.

– Значит… у Джейка Коннелли ночует девушка. – Раздражения в ее голосе стало еще больше.

– Да.

– Должно быть, все серьезно.

Я не отвечаю. Развернувшись к ней спиной, я запихиваю попкорн в микроволновку и выставляю таймер.

– Или это несерьезно? – не унимается Кайла.

И я снова молчу, потому что… это не ее гребаного ума дело, вот почему. Но вместо меня ей отвечает появившаяся из моей комнаты Бренна.