он несколько дней провел в лихорадочном бреду, была расплющена гигантским стволом.

— Доктор Уайтберд?

Ответа не последовало, но Уэйн прокричал ему с порога:

— Нет его здесь, тупица! Выбирайся, пока не придавило чем-нибудь!

Джаспер повернул назад к дверям. Солнце заливало коридор сквозь упавшие части крыши. Он постоял, глядя на кусочек неба в рваной раме сломанных балок. Таким же был вид со второго этажа в бабушкином доме, только в то утро небо было розовым.

Из этих воспоминаний Джаспера выдернули надсадные крики кузена, звавшего его снаружи.

Во многих местах стены коридора рассыпались, и это дало Джасперу возможность под неожиданными углами заглянуть во все комнаты и в стенной шкаф с полками, полными раздавленных, рассыпанных папок. Джаспер перелез через рухнувшую стену, подбираясь ближе к вороху бумаг на полу у шкафа. Перепутанная кипа документов с написанными поверху именами. Джаспер поискал в этом бумажном ворохе упоминания об Алтее Уильямс, Алтее Лири или просто Тее. Бесполезно.

Под бумагами были рассыпаны фотографии девушки. Она лежала на столе, обнаженная и вся в синяках. Грудь и живот сплошь покрыты темными пятнами и высохшей кровью. Сломанные кости и кровь сделали лицо неузнаваемым. Трясущимися пальцами Джаспер поднял снимок; мертвые темно-карие глаза заглянули в его собственные.

Вам известно, кто меня убил?

— Эй! Оглох, что ли? — послышался за спиной голос Уэйна. — Какого черта ты здесь делаешь?

Джаспер выпустил снимок из пальцев и постарался вернуть себе способность говорить связно.

— Ничего не делаю. Просто подумал, может…

Уэйн заглянул ему через плечо и вытаращился на снимки.

— Господи Иисусе! А это еще кто? Вот черт… Нас не должно тут быть! Пошли!

Всю обратную дорогу через обломки Уэйн тянул кузена вперед, не давая передохнуть. Джаспера мутило. Выйдя на солнце, он сразу согнулся пополам и уперся рукой в колено.

— Выбрось ее из головы, малой, — похлопал его по спине Уэйн. — Не она это была, просто девчонка какая-то… Не знаю даже. И вообще, пора нам сматываться отсюда.

— Нет! — Рывком разогнувшись, Джаспер бегом устремился к дорожке, которой Пати вел его к игорному дому. Трейлеры и кострища, мимо которых они шли месяцами ранее, исчезли без следа. Большинство маленьких лачуг развеяны ветром или покосились. Джаспер сбавил шаг и стоял теперь, оглядывая этот безотрадный, безлюдный пейзаж.

— У нас нет на это времени, Джас. — Догнавший его Уэйн решительно шагнул к застывшему в растерянности кузену. — Пора ехать.

— Я должен искать дальше! — сорвался на крик Джаспер. — Я должен…

— Шш-ш! — прошипел Уэйн и, схватив его за больную руку, дернул к земле.

— Ай! — вскрикнул Джаспер и пихнул кузена в ответ.

— Тихо! Здесь кто-то есть.

Джаспер проследил за взглядом Уэйна, устремленным вдаль. В нескольких сотнях ярдов впереди, рядом с руинами игорного дома, стояли две припаркованные машины. От строения между тем мало что осталось, кроме нагромождения ломаных досок.

— Кажется, они нас не заметили, — прошептал Уэйн.

— Кто нас, кажется, не заметил?

— Те парни вон там, — он ткнул пальцем в сторону двух маленьких фигур, которые вышли из леска, окружавшего распластанное здание в центре. Одна из фигурок тащила большой, плотно набитый мешок. Человек подошел к машине и уложил свою ношу в багажник.

— Сдается мне, про эти самые мешки распинался сегодня шериф Брэдли, — шепнул Уэйн. — Давай-ка подберемся поближе и присмотримся.

— Ты что, спятил? — вздрогнул Джаспер. Даже на таком расстоянии можно было различить белую кожу, а по уверениям Пати, визит бледнолицых на территорию резервации ничем хорошим обернуться не мог. — Кажется, ты говорил, что нам самое время возвращаться.

— Разве ты не хочешь помочь шерифу Брэдли во всем разобраться? — подмигнул ему Уэйн. — Спокойно, Тонто! Если нас схватят, мы просто скажем, что искали доктора. Так ведь и было, верно? У тебя же рука болит и все такое.

С этим напутствием Уэйн втолкнул кузена в ближайшие заросли.

Глава 54

Что вы можете сказать о масштабах проституции и наркоторговли в Черной Реке?

Мальчишки подкрались к толстому стволу поваленного дерева ярдах в двадцати от места, где спорили мужчины. Точно опытный полицейский, Уэйн сразу сощурился на таблички с номерами автомобилей, тогда как Джаспер прислушался к разговору.

— Даже не знаю, как еще тебя убедить, Перри, — произнес высокий человек в светлом форменном костюме, разведя руками перед тем, что был пониже. — Тебе нужно уносить ноги.

— Меня трогает твоя забота, Чарльз, — сказал приземистый мужчина, потирая лицо.

Джаспер узнал его по катку для роллеров. Тот самый, что разговаривал с не-Люси в закусочной и был начальником на молокозаводе, где работала мама.

— Всю жизнь мне то и дело советовали скорее уносить ноги, — с сильным акцентом продолжал Перри Галатас. — Когда я приехал в эту страну, у меня ничего не было. Я тридцать лет вкалывал как проклятый, чтобы укрепить бизнес ради своей семьи. У меня тринадцать внуков и внучек. И на каждом шагу кто-то советовал мне уносить ноги. Сперва ирландцы, потом итальянцы, а теперь и ты. Но здесь мой дом, и никуда я отсюда не денусь.

— Они прикончат тебя, Перри. Ты слишком много задолжал.

— Я и прежде бывал кому-то должен, — усмехнулся Перри. — Ты да я. Мы все с тобой вернем.

— Как? — покачал головой высокий мужчина. Когда он повернулся, Джаспер сумел разглядеть приколотую к его лацкану золотую звезду. — Если ты вдруг не понял, сорок мешков развеяло по всему окаянному штату. Шериф округа занес их в свой журнал как вещдоки. Я не смогу замять такое!

— Еще как сможешь, Чарльз. Я в тебя верю, — похлопал его по спине Галатас. — Заведи федеральное дело на дикарей. У себя в резервации они толкают наркоту, причем сбывают ее за пределы штата. Как ни прикинь, твоя юрисдикция. Потребуй, чтобы все собранные вещдоки отправили тебе. Так все это и работает, да?

— Все самую чуточку сложнее, Перри.

— Но это дело сделает тебя знаменитостью. Газетчики сочтут за счастье раздуть такую историю: наш бравый федеральный маршал призвал к ответу обнаглевших туземцев. — Галатас поправил высокому мужчине галстук и выровнял рукава пиджака, сбил пыль с плеч. — Дикари губят нашу молодежь отвратительными наркотиками. На эту дрянь уже давно подсаживаются не одни только негры. Речь идет о судьбе наших собственных дочерей. Как же ты не понимаешь? Просто идеально.

Маршал отступил на шаг.

— Если ты не заметил, здесь уже не осталось дикарей, которых можно арестовать! Уже многие месяцы они утекали за границу. Что, по-твоему, должно было случиться, когда ты лишил их пропитания? Я предупреждал, чтобы ты не заходил слишком далеко, но ты не послушал совета. Я