— Вы же погибнете…

— А кому она нужна — такая жизнь? — горько усмехнулся Ив. — На протяжении многих столетий месть придавала нам силы и была целью. А теперь что? Наш народ отмщен, людишки дорого заплатили за свое предательство, но это уже не воскресит былую славу и мощь волколюдей. В живых не осталось ни одной самки, чтобы продлить наш род. Пять старых, немощных магов-оборотней — вот и все, что есть.

Тишина повисла над топчанами. Медленно раскуривая кальян, оборотни старались не встречаться взглядами. Каждый из них прекрасно понимал, что это конец их нелегкой жизни. В какой-то мере они радовались этому, но, зная, в каких муках придется встретить смерть, решительно гнали от себя мысли о ней. За последние десятилетия оборотни-изгои не раз обсуждали сценарий собственной кончины, но ни разу не проговаривали его до конца. Ни один из них не знал, кто умрет последним.

После того, как юный Рифальд покинул дом своего учителя Хуса, все пятеро встретились и поселились в заброшенном замке, на скалистом берегу Южного океана. Кто являлся хозяином этого замка и куда он пропал — оборотни не интересовались. Их устраивало то, что вокруг на десятки километров не было ни одного поселения, а все подступы к скале перекрывали болота. Глубокие каменные подвалы давали надежное укрытие от любопытных глаз. Даже с помощью тепловых радаров сложно было бы понять, что там, на глубине около тридцати метров, кто-то живет.

— Ладно, — Хайген звучно хлопнул себя по колену и встал, — пойду поиграю еще немного с Рифальдом. Меня забавляет выражение его лица, когда он наскакивает не на того человека, которого ищет.

— Не переусердствуй, — отозвался Ив, — а то еще помрет раньше времени от злости.

Дружный волчий лай разлетелся по подвалу старого замка. Хайген махнул рукой и исчез.

— Ну что? — Фалеорд обвел взглядом оставшихся. — Вы принимаете мой план относительно Хайгена?

В ответ все дружно кивнули.

— Да, мы так и сделаем. Когда придет время умирать, мы закроем его в одной из камер, он должен выжить.

Колечки табачного дыма грациозно расползлись по сырому потолку.

* * *

Ощущение легкости и комфорта на изнанке оказались обманчивыми. Стоило мне лишь коснуться пола в столовой, как тяжесть и боль навалились в полном объеме. Заххар не успел подбежать ко мне, и мое тело звучно шлепнулось на пол.

— Най! — всплеснула руками малышка и прижала ладошки к губам. — Ты как?

— Нормально. — Тело настолько сильно болело, что я даже опереться рукой об пол не могла.

Показывать всем собственную слабость не хотелось, поэтому я попросту легла на полу, вытянувшись в струнку. Сильнее всего ныло в левом плече. Казалось, что в него вбили гвоздь и медленно проворачивают его по кругу. Мысли кипели, словно масло в казане для плова.

— Ну что? — не открывая глаз, спросила я.

— Давай, я тебя на диван отнесу? — предложил премьер-министр.

— Не стоит, поваляюсь немного и сама встану. Спасибо за заботу, — улыбка получилась неуверенной. — Что с ситуацией? Нам удалось уничтожить заразу? И тут меня словно током пробило: — Где отец Лазурий?

— В комнате, а что?

Забыв про собственную боль, я все-таки вскочила на ноги и кинулась к старику. Он лежал на спине, глядя в потолок, и делал редкие, короткие вдохи.

— Не-ет, мой дорогой, так дело не пойдет, — решимость не дать ему умереть, переполняла меня.

«Феликс, ты готов?»

«Естественно, — ответил Меч и тут же скомандовал: — Поехали!»

Никогда так сильно я не использовала магию Предела. Мне казалось, что сейчас разверзнутся небеса и вся энергия космоса обрушится на старика. По стенам, полу и потолку носились коричневые змейки молний, треща и вспыхивая. Мне хотелось только одного — чтобы отец Лазурий жил. Ведь благодаря ему, тысячи арлилцев избегнут жуткой участи. Он не пожалел себя, чтобы другие люди не соприкоснулись с магией Мертвых. Во имя погибшего Дара, Тюка, во имя… в общем, чтобы жил и все.

«Я поражаюсь тебе, Найяр. Как ты умудряешься работать с Силами Предела и при этом рождать такие пафосные мысли? — одернул меня Феликс. — Ты бы лучше отслеживала наполняемость уровня жизненных сил Лазурия, а не изображала из себя оратора на комсомольском собрании».

Предел сделал свое дело — отец Лазурий вновь чувствовал себя превосходно, ощущал прилив энергии и выглядел вполне здоровым. Он легко встал с кровати и, делая руками движения вверх-вниз, влево-вправо, прошелся по комнате.

— Спасибо, Найяр. Давненько я так великолепно себя не чувствовал. Словно помолодел лет на сорок, а то и больше.

— Правда? Вот и славно. — Моя собственная усталость и боль тоже исчезли.

Все-таки приятно осознавать, что ты можешь нечто большее, чем просто коптить небо. И еще хорошо, что мы с Феликсом успели до того, как лопнула нить жизни отца Лазурия. Ох уж мне эти законы мироздания — невмешательство и осторожность. Вот сейчас бы, находясь на изнанке мира, одним взмахом руки смогла бы решить столько проблем. Но нельзя, нарушится равновесие. А за это точно по голове не погладят.

Когда мы с отцом Лазурием вернулись в столовую, Ди и премьер-министр о чем-то горячо спорили. Увидев нас, они оба замолчали.

— Вот видишь, дядя Заххар, моя помощь оказалась ненужной.

— Это вы о чем? — я сразу поняла, что речь идет обо мне.

— О твоем способе передвижения по дому.

Оказалось, что мой стремительный бег в комнату, где лежал маг, всего лишь плод моего воображения. В действительности я просто встала на четвереньки и поползла туда. Видя мое состояние, Заххар просил Дитя Ночи вмешаться и помочь, но та отказывалась, убеждая его, что Коричневая Леди сама в силах решать проблемы. Так оно и вышло. И потом, я будущий Владыка Предела, хозяйка этого мира, я сама должна решать все проблемы и разруливать сложившиеся ситуации. Хватит прятаться за чьи-то спины, надо брать ответственность на себя и руководить процессом.

«Слова не мальчика, но мужа, — обыденным голосом похвалил Феликс. — Я все ждал, когда ты повзрослеешь и поймешь, что нет ничего хуже и позорнее скидывать решение своих проблем на чужие плечи. Каждый человек должен уметь брать на себя ответственность, делать, а потом держать ответ за полученный результат. Мы, и только мы сами создаем мир вокруг нас. От наших поступков зависит, каким он будет — хорошим или плохим, добрым или злым. Я говорю прописные истины, это как дважды два. Но почему-то очень многие люди этого не помнят или не желают понимать. Запомни, Найяр, никто не прилетит в голубом вертолете и не взмахнет волшебной палочкой: аля-оп и мир прекрасен. Нет, девочка, только собственный путь, полный ошибок и разочарований, взлетов и падений, пота и выкладки душевных сил, только так, а не иначе человек становится человеком. Я рад, что ты это наконец-то уяснила».

Его слова царапнули меня по сердцу. Столько времени потеряно и упущено… А все из-за моего нежелания отвечать за что-либо, из-за страха принимать решения. Все, старой Найяр больше не существует, ей на смену пришла более уверенная и решительная.