– Как в кружке с горячим чаем! Семена некоторых земных растений нуждаются в замораживании или ошпаривания кипятком перед посадкой, что имитирует их природный цикл и выводит из состояния покоя. А в горах уйма термальных источников, и основные скопления… точнее, заросли небесного хрусталя наблюдаются как раз по их берегам!

– А ты меня еще за этот чай ругала, – буркнул пилот.

– Уже не ругаю! – Подруга громко чмокнула его в щеку. – Это же величайшее научное открытие! Я напишу о нем статью! Диссертацию! Монографию!

– В соавторстве с Казаком? – попытался вернуть ее в реальность приятель.

– Слишком много чести этому графоману, – отмахнулась Полина. – Теперь я знаю свое предназначение в этом мире, и какой-то там рабовладелец не в силах ему помешать! Кстати, где это усатое рыло? Долго он там будет копаться? Мне нужно поскорее добраться до инфранета и выяснить, занимается ли кто-нибудь сходными исследованиями!

– Казак пока молчит, – веско сообщил доктор, намекая, что в инфранет хотят все, причем с куда более приземленной целью.

– Может, он скоропостижно скончался? – с надеждой предположила девушка. – С пиратами это бывает: ссора при дележке добычи, «черная метка» от команды…

– Скорее напился и дрыхнет. С пиратами это бывает гораздо чаще. – Теодор наконец отхлебнул свой кефир и скривился. От вчерашнего наркотика пилот чувствовал себя как с похмелья и куда охотнее подлечился бы пивом, но затуманенная башка создаст больше проблем, чем трещащая. – А может, сказал про шесть часов, чтобы мы тут сидели и тряслись в ожидании. Эх, надо было все-таки поставить на корабль пару пушечек, хоть бы лазерных…

– Ты стрелять-то из них умеешь, вояка? – вздохнул капитан. – Впрочем, с твоей бурной юностью странно, что ты на этом корабле, а не на том.

– Сравнили! Всего-то пошалил немного, – обиженно проворчал Теодор, споласкивая стакан. Полина тут же выхватила его у пилота из рук:

– Станислав Федотович, а можно я его разобью?

– На счастье? – удивился капитан.

– На почвосмесь! Посажу семечко! Раз оно на силикатной основе, значит, и питаться должно соединениями кремния – надо только выяснить какими! Добавлю еще песочка, мелких камешков, циркониевые бусы распотрошу… Кремний много где содержится, без него и обычные цветы плохо растут!

– Эй, не смей трогать мой ящик с удобрениями! – встрепенулся пилот, но Полина уже умчалась обратно.

Станислав проводил ее взглядом «чем бы дитя ни тешилось» и вернулся к вирт-окну.

– Удобнее всего использовать рабов на кислородных планетах. Минимум расходов на содержание и экипировку.

– Зато на ЛВ-17 сбегать некуда. – Тед решительно протер глаза и присоединился к обсуждению. – Либо рабство, либо смерть.

– На Медузе тоже некуда, в воздухе содержатся токсичные газы, которые при длительном вдыхании вызывают у человека расстройство психики.

– Газы все-таки не чистый метан, можно простой респиратор с фильтр-таблеткой надеть, без баллонов.

Не успел капитан нехотя согласиться, что сужать круг подозреваемых рано, как пилот присмотрелся к сравнительной таблице и разочарованно сказал:

– Хотя нет, Медуза отпадает. С нее до ближайшей гасилки как минимум две недели пилить, а Казак же тогда на правительство работал. Должно быть что-то такое, чтоб скакнуть с трассы в сторону и быстренько назад вернуться, госконтрактников за опоздание о-го-го как дрючат.

– Молодец, – обрадовался Станислав. – Значит, остается ЛВ-17 и Четвертый Шанс.

– Странно, – негромко сказал Дэн, по-прежнему слегка отчужденный и до этого в обсуждение не вмешивавшийся.

– Что? – мигом насторожилась вся компания, зная, что если уж киборг подал голос, то ему есть что сказать.

– Мне кажется, мы все-таки гасились на Медузе.

– Но ты же сам указал, что возле нее нет станций. – Капитан ткнул пальцем в вирт-окно.

– Нет, – покорно согласился рыжий. – Ни по официальным данным, ни по Роджеровым. Но двухнедельного перелета после нее я не помню. Мы сразу возвращались на маршрут.

– Ты уверен? – Станислав почувствовал себя ищейкой, наткнувшейся на след, – осталось только понять, в какую сторону он ведет. Незарегистрированная гасилка, неизвестная даже пиратской братии, разом переместила Медузу в верх списка. – Но что они могут там добывать?

– Да что угодно. – Тед промотал список пониже. – Вон там и золото есть, и серебряная руда, и урановая. Зачем-то же Казак арендует склад на Ясене и туда-обратно ролкер гоняет. Заглянуть бы в его прицеп…

Дэн внезапно крутанулся в кресле и присполз, полностью спрятавшись за спинкой, а в следующий миг с «Шайтана» наконец поступил радиосигнал.

– Старт через сорок три минуты, – без приветствия буркнул Казак и тут же отключился.

– Чего это он? – подозрительно спросил пилот. – Тоже не выспался?

– Похоже, его что-то сильно разозлило, – сообщил навигатор, не спеша возвращаться на прежнее место.

– Или кто-то. – Станислав краем глаза уловил движение на обзорном экране и поднял голову. Катер отделился от ролкера, прополз вдоль его бока и скрылся в приоткрывшейся пасти прицепа. – Михалыч, ну что там у тебя?

Техник сокрушенно развел руками. Адресованный мине сигнал постоянно изменялся; чтобы уловить периодичность, с которой это происходило, нужно было время. Гораздо больше, чем одна ночь и сорок три минуты.

– Какая дурацкая ситуация, – с досадой сказал Теодор. – Болтаться в космосе всего в миллионе километров от цивилизации и не иметь возможности с ней связаться!

– Средневековые жертвы кораблекрушения вообще могли двадцать лет на необитаемом острове в ста километрах от материка просидеть, – напомнил Вениамин. – Вот уж кому действительно обидно было.

– И что они тогда делали?

– Кидали в море записки в бутылках из-под рома, – грустно пошутил доктор.

Тед покосился на валяющуюся возле мусорки бутылку.

– Если кто-нибудь поймает ее носом на сверхсветовой, жертв станет две.

– Жертвы кораблекрушения… – в глубокой задумчивости повторил Станислав, похоже пропустив дальнейший диалог мимо ушей. – Стойте, а ведь это прекрасная идея! Михалыч, ты сможешь извлечь наш черный ящик?

– Мгм? – озадаченно переспросил техник, одновременно напоминая, что конструктивно это не предусмотрено, и намекая, что нет такой конструкции, перед которой спасовал бы лом или на худой конец лазерный резак. – Прмщс?

– Нет, через десять минут, когда я запишу на него сообщение для Роджера! У нас будет несколько секунд между моментом, когда «Шайтан» уйдет в червоточину, и нашим собственным скачком, чтобы незаметно вышвырнуть ящик из шлюза. Кто-нибудь с трассы обнаружит его и подберет.

– А что мешает нам отправить в эти секунды обычное письмо? – удивился доктор, но друг досадливо отмахнулся: