«Каракас, Венесуэла: эффектным жестом отказавшись от предыдущей политики, представители «Агентства Оливы Алмейро», всемирно известного пуэрториканского агентства усыновления, объявили о поступлении в продажу чисто кастильских яйцеклеток испанского происхождения, которые будут высланы через Атлантику экспресс-доставкой в глубокой заморозке для последующей имплантации в – кавычки открываются – мать – кавычки закрываются. Это подтверждается авторитетными прогнозами, согласно которым поправка к пуэрториканскому законодательству должна нанести смертельный удар по деятельности младенцефермеров во всех Соединенных Штатах».

«Мадрид, Испания: Папа Эглантин разоблачил ятакангскую программу как еще одно кощунственное вмешательство в Божий промысел и пригрозил вечным проклятием и адскими муками любому католику в Ятаканге, который подчинится политике правительства. Чрезвычайный комитет партии роялистов, если его формирование будет утверждено завтра кортесами[54], введет смертный приговор за сдачу яйцеклеток на экспорт».

– Ты говоришь глупости, дорогая! Ну и пусть у нас нет Салманассара, у нас же лучшее компьютерное оборудование в мире. Как раз сегодня утром техники прогнали программу, и оказалось, что ятакангцы никак не смогут сдержать свое обещание. Вся эта история чистой воды блеф… Ты что, меня не слушаешь? Какой смысл тогда разговаривать?

«Каир, Египет: обращаясь к процессии паломников, направляющихся в хадж в Мекку, представитель правительства разоблачил ятакангскую программу оптимизации как – кавычки открываются – наглую ложь – кавычки закрываются».

«Гавана, Куба: на собрании в честь годовщины смерти Фиделя Кастро кубинский министр социального обеспечения и материнства обвинил ятакангское правительство в – кавычки открываются – преднамеренном введении в заблуждение неимущих слоев населения по всему миру – кавычки закрываются – и, освистанный аудиторией, покинул трибуну».

– Черт меня подери, Фрэнк, никогда не прощу этим кровососам! Мы застряли в каком-то богом забытом городке, а могли бы остаться дома с друзьями, и пусть даже нам не дали бы воспользоваться ядром из твоей клетки, то могли бы взять его из моей, и тогда у нас по крайней мере была бы дочь!

«Порт-Мей, Бениния: в передаче для населения в День Независимости, в ходе которой он объявил, что врачи сообщили ему, что дни его сочтены, бездетный президент Обоми объявил, что с ятакангской программой или без нее он не мог бы желать семьи лучшей, чем народ, которым он правил так долго».

Беркли, Калифорния: Бенни Ноукс сидит перед настроенным на СКАНАЛИЗАТОР теликом и все повторяет: «Ну и воображение у меня, мать твою! »

«Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина».

Иезекииль, 18:2

Где у нас тут леди, столь прискорбным образом потерявшая своего малыша? – спросил Генри Мясник у сестры родильного отделения. Едва не засыпающая под конец долгой смены сестра подняла глаза на возникшего перед ней веселого пухленького коротышку. Морщины усталости у ее губ сменились улыбкой.

– Привет, Генри, – сказала она. – Проходите. Уверена, пара сочувственных слов ей не помешает. Блондинка на третьей койке в правом ряду.

– Это первый за долгое время, правда? – спросил Генри.

– Силы небесные, ну конечно! Первый с тех пор, как я тут работаю, а тому уже почти одиннадцать лет. Его как раз исследуют патологоанатомы, чтобы выяснить, что случилось.

– А ведь, казалось, самый обычный случай? Рассеянно постукивая кончиком ухоженного ногтя по белому зубу, сестра откинулась на спинку стула.

– Пожалуй, да, – задумчиво ответила она. – То есть была проблема с резус-фактором, но раньше мы такие решали. Рутинное дело: полное переливание крови по всему телу перед рождением, а дальше все как по маслу.

– Проблема с резус-фактором? – переспросил Генри.

– Да… уж вы-то знаете. Во всяком случае, должны, вы ведь работаете в банке крови.

– Да уж, знать-то я знаю, – согласился Генри. На его оживленной физиономии серьезная мина выглядела несколько неуместной. – Но я думал, что родителям с несовместимыми резус-факторами больше не позволяют заводить детей.

– У нас в стране не позволяют. Но девушка работала где-то в Африке. Муж послал ее домой специально, чтобы она родила бэбика в настоящей больнице. А мы не можем отказаться принять роженицу только потому, что ребенок был зачат не по нашим законам.

– Конечно же, нет… Н-да, все это весьма печально. Я загляну в палату, посмотрю, нельзя ли немного развеселить нашу даму.

Все еще улыбаясь, сестра смотрела, как он выходит из кабинета: его стерильный белый пластиковый комбинезон влажно поблескивал в свете галогенных ламп и издавал шелест и шлепающие звуки, когда при каждом шаге терлись друг о друга штанины. Какой он добрый, что так печется о совершенно незнакомой женщине, подумала она. Но ничего другого от него и не ждут.

Все в больнице любили Генри Мясника.

Проведя несколько минут с матерью умершего ребенка, он дал ей парочку своих оптимистических брошюр, которые она обещала прочесть. Текст брошюр был разбит на главы с такими названиям, как «Возлюби ближнего своего» и «Через истину освободишься ты». Но времени у него было немного, потому что перерыв на ленч подошел к концу, и, обмениваясь по пути веселыми приветствиями со всеми встречными, он вернулся к себе, в лабораторию банка крови.

В его отсутствие пришла заявка на приготовление ста донорских пробирок для рутинной сдачи крови в соседнем квартале. Он сложил в соответствующую папку подборку имен, возрастов и групп крови из картотеки регистрации, отсчитал нужное количество ярлыков (плюс десять процентов на порчу) по числу доноров в каждой группе, прервался ненадолго, чтобы выдать две банки крови первой группы санитару из родильного отделения, а затем смешал и отмерил положенный объем физраствора в каждую пробирку, чтобы кровь не сворачивалась при хранении.

Наконец, тщательно проверив и убедившись, что никто за ним не наблюдает, он, лучезарно улыбаясь, вспрыснул, вводя иглу шприца через резиновую пробку, в каждую банку по сотой доле миллиграмма «трип-улета» в растворе.

Эта идея родилась у него давным-давно и с тех не отпускала. Он несколько раз уже с успехом провозгласил свой символ веры. Особенно ему удалась демонстрация в то воскресное утро, когда он сумел намазать перила кафедры в соборе «истиной или последствиями» и тем самым заставить епископа вместо экивоков и лживых уверток сказать ради разнообразия святую правду. Но лишь недавно он обнаружил гораздо более эффективное средство увидеть, как действует на людей его подлинная панацея, в которую он искренне верил.

Он и помыслить не мог о том, чтобы кого-то ненавидеть, – всю ненависть выжгло из него понемногу светлое тепло психоделиков. И все же находились такие (в том числе кое-кто в этой больнице), кто отрицал, что Вселенская Любовь способна принять химическую форму. Но почему – о безбрежный Космос! – нет? В конце концов, христианство уже не одну тысячу лет твердит, что Любовь способна овеществляться в вине и хлебе…