– Плюс многие почуяли поживу, – добавил Бунтарь.

– Плюс многие почуяли, что тема не ограничится просто разбазариванием денег. Тема живая, за темой стоит реальная планета, реальные новые территории. Это не просто легкий заработок. Для многих это – возможность на века стать рокфеллерами, основать богатейшие династии. И очень многим захотелось это сделать. Даже тем, кто раньше близко к космосу не ходил.

– Да уж… мне тут колумбийцы одни… – начал было, усмехаясь, Бунтарь.

– Потом, – остановил его Администратор. – Времени мало. Итог: тебе пора улетать.

Бунтарь впервые не понял. Если весь предыдущий разговор он мог повторить каждое слово Администратора, даже произнести его раньше коллеги и друга, то теперь – не понял.

– Куда? Я и так летаю все время.

– Нам надо обезопасить себя. Общее дело. Наши инвестиции, – пояснил Администратор. – Сделать это можно лишь одним способом. Сделать так, чтобы хоть до кого-то из нас они не смогли в случае чего добраться. Никаким способом.

– И где же такое место? – по-прежнему не понял Бунтарь. – Волшебная страна Оз?

– Марс. Отправляйся на Марс. Тихо, без помпы, без подсветки. Пока они поймут, что тебя упустили, станет уже слишком поздно. Возьми с собой жену, еще пять-шесть человек, чтобы было там на кого опереться в первое время. Администрация на местности – очень стойкие ребята. Возможно, они не поддержат тебя или меня, но они точно поддержат дело. Назначим тебя, скажем, генеральным представителем Агентства на Марсе. Объявим тогда, когда ты будешь на полдороги, и никто не сможет ничего поменять. Объясним это назначение тем, что активное развитие бизнеса, увеличение числа компаний, включенных в проект, требует более мощного менеджмента, поэтому мы просто усилили местную команду. И все. И тогда до нас не доберутся.

– А сам?

– Мне нельзя. Если полечу я, это сочтут слабостью, побегом. К тому же слишком многое приходится пока решать на Земле. И, наконец, меня не выпустят. Могу просто не долететь. Могу даже до орбиты не долететь. Я проверялся, врачи сказали, что это будет похоже на самоубийство.

– А я? Ненамного моложе, знаешь.

– Ты тоже проверялся, не таи. И я знаю результаты. У тебя хорошие шансы добраться. А как только ты окажешься там, мы станем недосягаемы. Если попытаются выдернуть из-под нас Агентство, или устроить переделку правил, или отобрать у частников их территории, то я начну отбиваться до последнего. Они попытаются поймать меня на чем-нибудь и засадить. Вряд ли подошлют киллеров, скорее все же будут запихивать за решетку. В общем, любой негативный сценарий – и ты сразу объявляешь независимость Марса. Эта дорожка проторена теми же американцами давным-давно. В Штатах за одну идею независимости сразу полстраны встанет на твою сторону, и правительство побоится встрять. Русские… это именно их компания собирается откусить слишком большой кусок пирога. Там тоже тема слишком популярна, чтобы правительство решилось на чересчур жесткие меры. Китай давно уже научился спокойствию в таких вопросах. Они все равно возьмут свое чуть позже. На Марсе идею поддержат все, если что. Она бродит даже сейчас, в шутку, на форумах, но просто на планете слишком мало людей, чтобы обсуждать ее всерьез. Вы сможете объявить независимость. Сможете, потому что ни у кого не хватит силенок сделать против вас хоть что-нибудь. Слишком далеко. Руки у всех тут пока коротки.

– А как будем обходить эмбарго?

– Они на него не решатся. Да и опять, кто его объявит? Штаты? Россия? Китай? Не все же вместе. Французы точно будут за нас, а у них есть свой космодром. Попытаются останавливать на орбите? Первый, кто этим займется, пойдет на гильотину в сети без очереди. Наша тема сейчас так популярна, что любое телодвижение против самой идеи освоения – и ты политический труп. Играть могут только по-тихому, выбивая конкретных людей и беря под контроль поток. Меня, тебя. Ну, а если им все-таки удастся установить сплошной кордон, во что я не верю, то и что дальше? Марс сейчас на полном самообеспечении. Мы просто это не афишируем, но даже сейчас они смогут прожить и без нас. Людей маловато, а в остальном – проживут. Твои «Орбитальные заводы», конечно, долго раскачивались… Но, похоже, это как раз тот случай, когда конкуренция им даже помогла.

– Ну, они не совсем мои, иначе бы…

– Конечно, я знаю, – остановил его Администратор. – Младшего брата. И брат, кстати, уже там, на орбите Марса, с тридцать одним процентом акций «заводов» и внутри технического управления компании. Я к тому, что мы сейчас можем контролировать ситуацию. Тебе неприятно будет потерять часть удобств, я понимаю, но все решаемо.

– Да чего ты меня уговариваешь, – усмехнулся Бунтарь. – Просто неожиданный ход, вот и все. Мне надо хотя бы пять минут, чтобы все это переварить. Скажи мне, и как давно ты все это планировал? Как я понимаю, через два месяца уже подниматься на орбиту, но ты ведь явно продумал все заранее. Как давно ты начал готовить эту лазейку?

– С самого начала, – ответил Администратор. – С самого первого дня. Правда, тогда я думал полететь сам.

Ожидание лучше всего забивать работой. Настолько тяжелой и настолько требующей внимания, что никаких посторонних мыслей возникнуть не должно. Такой, что когда ты распрямляешь спину, утираешь пот со лба и возвращаешься в действительность, тебе становится радостно, что время пролетело незаметно. С пользой, без нервотрепки последних минут, подчиняющихся странному закону прогрессивного растяжения времени – каждая следующая минута становится длиннее предыдущей. И чем меньше их остается, тем более вольготно они начинают обращаться со своим строгим хозяином – временем. Могут растягивать его, искривлять, вить из него веревки. Каждая из последних, самых распоясавшихся минут вольна примерить одеяние вечности, как какое-то платьице в модном бутике. И даже надуть губки, слегка нахмурить красивый лобик и представить себе, заставить представить ожидающего, что она и есть – вечность. Ненадолго заставить. На минуту.

Последние дни Данила забил работой под завязку. Ему для этого даже не пришлось слишком стараться – работы было навалом.

Они увеличили количество отдельных комнат в жилом секторе до двадцати, а для этого пришлось пробивать еще один жилой коридор от центральной шахты к боковой.

Они подготовили несколько куполов для первых животных, которые должны были приехать вместе с колонистами. Насесты для кур, стойла для коров, хлев для свиней. Обещали уток и гусей, инкубированную икру щуки и сома. Каждой твари по паре, икры – чуть больше.

Они готовили наземные и подземные лаборатории для вновь прибывающих. Каждый из летящих считал, что именно его тема будет вскоре самой приоритетной, поэтому лаборатория, конечно, должна быть готова уже к прилету. Им повезло только в том, что всех этих ученых можно было хоть как-то сгруппировать, и поэтому количество новых лабораторий ограничилось лишь парой дюжин, а не почти сотней.