а значит не имеем права кидаться друг на друга. Подругами мы конечно не станем, но хоть отношения наладим. Да и моя слепая ревность не лучший способ показать своё дружелюбие.

— Тань, можно кое-что узнать?

— Попробуй.

— А ты разве не разрушена сейчас? Ты сейчас и ты в день нашего знакомства — тоже два разных человека. Скажи честно, как тебе помочь? Что мне нужно сделать?

— Ничего, Каролин, — по её щекам покатились слёзы отчаянья от осознания близящегося будущего. — Я всё детство думала, что особенная. Верила, что лучшая и незаменимая… А сейчас… Они все разрушили меня. Периодически я слышу, как внутри ломаются кости, а в голове пропадают все мысли. Я мечтала быть лучшей, чтобы родные гордились мной, а по итогу — я всеобщее разочарование, которое ничего не стоит.

— Таня, ты чего… Не слушай никого, — я крепко обняла подругу, вытирая её мокрые щёки.

Но Татьяна продолжила выплёскивать накопившееся за эти годы эмоции и раскрывать свою душу:

— И теперь, я встаю перед зеркалом и говорю себе — ты не особенная! Есть куча людей лучше меня. Во всех сферах и всех направлениях есть люди лучше меня, и мне никогда не добраться до их уровня. Я устала, честно. У меня просто нет сил подниматься по утрам… Раньше тренировки были возможностью жить, а сейчас — это моё наказание. Я не чувствую музыку и образы, не могу сосредоточиться и выполнить всё на максимум. Зачем я нужна такая, Лина?

— Таня, ты потрясающая. Даже не думай по-другому, — я сжала её щёки, превращая опухшее лицо в подобие рыбки, продолжая вытирать слёзы. — У всех бывают такие моменты, когда нет сил ни на что, но ты не должна сдаваться. Чем больнее тебе будет, тем больше ты сможешь сделать. Чем больнее — тем ты выше. И запомни, ты невероятная, стойкая и отважная. Ты тот человек, на которого я равнялась до прихода в Академию, а уж после того, как мы познакомились лично, и ты протянула мне руку, поняла, что лучше уже никого не будет. Таких вдохновляющих людей как ты — больше не существует.

— Спасибо, — Сова уткнулась мне в плечо, продолжая плакать. — Я так рада, что мы тогда встретились. Прости меня, за все грубости и подколы, за все неудачные слова и тупые попытки помочь тебе, которые только больше задевали. Прости, что я была такой отвратительной подругой, Лина.

— Танюша, — я продолжила успокаивать девушку, поглаживая её по голове. — Ты самая лучшая подруга. Другой мне не надо. Все твои провокации и колкости делали меня сильнее. Я могу сказать тебе только спасибо. Но если ты продолжишь вытирать свои соплищи об мою футболку, я пойду разорять твой гардероб, а тебя отправлю работать прачкой.

— Хорошо, — Татьяна вновь предстала перед моим взором и слегка улыбнулась. — Бери из моего гардероба любые вещи, пусть это будет такой глупой платой за твоё терпение и доверие. А ещё, — она протянула мне раскрытую ладонь. — Можно кое-что тебе доверить?

— Всё что угодно.

— Умеренность, сдержанность, терпение, выдержанность. Никому и никогда не показывай свои слабости.

— Что это? — недоумевая спросила я у подруги, подозревая, что у той окончательно поехала крыша.

— Запомни эти слова как мантру, отложи их в голове и никогда не забывай. Скорее всего, Лилиана Вячеславовна сейчас бы осудила меня, сказав, что ты ещё слишком мала, но тут дело совсем не в возрасте, а в твоей профессиональной подготовленности. И я вижу — ты готова. Теперь ты официально, часть сборной Сияющих и представляешь нашу страну, а поэтому имеешь право знать тайный девиз.

— Серьёзно?! — я схватила Татьяну за руку, крепко сжимая пальцы. — Это ведь те самые слова, которые вы шепчете перед прокатом?

— Да. Так что добро пожаловать в наш клуб, — проговорив это, Таня снова приобрела нормальный вид и рассмеялась. — Думаю, ты не этого ожидала, но это та самая часть, которая делает из нас единую семью, готовую помочь в любой ситуации. И пусть между собой мы всё равно все соперники и желаем оказаться впереди остальных, пусть дружбы в спорте не существует, но первоначально, Сияющие — это семья, а уже потом всё остальное. Я рада, что именно я посвятила тебя в эту историю и надеюсь, что, если наши пути разойдутся, ведь в скором времени мне придётся покинуть Академию, ты продолжишь поддерживать со мной связь. Это ведь так, Каролина?

— Никуда ты не уйдёшь, — я схватила девушка за плечи. — Мы тебя не отпустим. Вы с ним помиритесь, по-другому быть не может. А если потребуется, мы с Лией и Алисой вооружимся сковородками, хорошенько ему треснет, привяжем к стулу и заставим извиниться.

— О да, — Таня ещё звонче захохотала. — Ты не знаешь историю про Трубецкую и сковородку? — я покачала головой. — Тогда я тебе сейчас расскажу. Однажды она чуть ногу Трубецкому не сломала. В тот день Лия с Кириллом остались вдвоём ночевать в родительской квартире, в тренерском крыле, и этот олух ушёл на пол ночи хрен знает куда. Ну Трубецкая и подумала, что он пошёл в общагу, ведь ей он ничего не сказал про своё возвращение. А когда он ночью вернулся насквозь пропитанный спиртом и начал барабанить в дверь, Лия вооружилась сковородкой и открыв дверь, со всей силы зарядила тому по ноге. Сильнее всего в этой схватке пострадала сковородка, у неё согнулся один бок, а Кирилл отделался лишь синяком на половину бедра.

— А в глазок посмотреть она не могла?

— Так она посмотрела, этот дебил закрыл его рукой. А разбирать его пьяный бред в совместительстве с осипшим голосом Лия не стала. Спасибо, что она ему по ноге зарядила, а то могла и по лицу вмазать. Хотя ему не помешало бы, может быть мозг на место бы встали.

— Таня, — я укоризненно глянула на Сову.

— Вот только не начинай. В этой ситуации я права.

— Ну если только чуть-чуть, — прошептала я, скрывая улыбку.

— Слушай, — она как-то загадочно уставилась на меня своими горящими изумрудными глазами. — А не хочешь музыку послушать?

— Каким образом?

— Есть человек, который привёз с собой гитару и вполне неплохо ей владеет. Позвать?

— А давай, — я стянула с кровати тёплую кофту Короля, которая ещё с первых дней хранилась у меня и возвращаться к парню совсем не собиралась, и накинула на плечи. — А кто этот человек?

— Вот сейчас и узнаешь, он с собой ещё потрясающего певца возьмёт, — Татьяна сдержала смех и быстро набрала сообщение, а после положила телефон на ковёр и уставилась на время. — А теперь ждём, ровно