– А так. Я не знаю, зачем его вообще тут поставили. Наверное, кому-то делать было нечего. Для красоты, или может бабло списывали на хрень всякую. Бро, камеры вон оттуда открываются, из той комнатки, в конце коридора. Так эти говорили, которых ты сейчас уделал. Я сам слышал, что они собирались оттуда нас открывать, когда таймер до нуля дойдёт. Ох и хорошо, что ты успел. Ты не представляешь, что они нам тут обещали.

Грешник отошёл на шаг, осмотрел решётку и задумчиво произнёс:

– У тебя ведь есть какой-то интересный навык. Вроде временной бесплотности с невидимостью.

– Это думаешь, что я вот так через решётку могу проскочить? Ничего ты не угадал. Такие навыки если и есть у кого, нам их первым делом заблокировали. А кому не заблокировали, тем мало помогло, их быстро успокаивали. Бро, шагай туда, говорю же. Оттуда можно открыть.

Грешник продемонстрировал самый здоровенный ключ:

– Видишь? На нём написано, что открывает все камеры. К этому замку он не подходит. Предполагаю, что там, куда ты меня гонишь, находится скважина. И если я его в ней проверну, откроется не только твоя камера, а все камеры. Понимаешь, о чём я?

– Так давай, открывай нас, чего тормозишь! – взревел участник в соседней клетушке, жадно ловящий каждое слово.

– Заааааааяц! – замогильным голосом загуляло эхо, перебив на миг дружный ор заключённых и треск стрельбы, доносившийся снаружи. Нет, там никто не воевал, просто продолжали рваться патроны, угодившие в пламя с оружием и боезапасом охранников.

– Твою мать! Это же Резак запел! – заволновался Порнозаец. – Слушай, бро, знаешь, я передумал. Не надо тебе туда идти. Давай как-нибудь сам здесь разберись. Меня только открой, остальные пусть посидят.

– Как это пусть посидят?! – ещё громче взревел сосед.

– Да тихо ты! Тихо! Пока посидишь, а потом нормально всё будет.

– Эй! Меня тоже откройте! – заорал другой сосед.

Порнозаец указал на него пальцем и зловеще прошипел:

– А тебя, козлина бородатая, я бы вообще открывать не стал!

– Это почему?! – нехорошим голосом спросил узник.

– Почему-почему… Забыл, что час назад мне кричал? «Ты будешь моей сучкой!» и всё такое.

– Дык чё тут такого? Все кричали, вот и я крикнул. Скучно просто так сидеть, а тут Резак такой концерт устроил. Трудно смолчать, когда со всех сторон орут. Заразное это дело.

– Вот теперь сиди и молчи! Скучно ему… Ну что ты там возишься, бро?!

Грешник, изучив конструкцию запора, понял, что да, они на всех камерах увязаны в единую механически-электрическую систему. И деталь, что не позволяет освободить Порнозайца, не затрагивает прочие двери. Плюс ко всему, она смотрится солидно.

Такую чем попало не разнесёшь. Изнутри даже не стоит пытаться к ней подбираться.

Но Грешник снаружи, и у него много чего в хранилище имеется.

– Отойди от решётки, – приказал он.

– Бро, куда я тут отойду?

– В угол, а лучше под койку заберись. Я маленько постреляю, смотри, чтобы тебя не задело.

– Так бы сразу и сказал.

«Гром» доставать не пришлось, справился обычный пистолет. Хотя какой он, к чёрту, обычный, со всеми этими параметрами, усилившими его до состояния, где не всякий пулемёт с ним сравнится.

Порнозаец выскочил из камеры и сделал злорадное лицо:

– Дай мне что-нибудь стреляющее!

Грешник молча протянул ему пистолет, но товарищ, ухватившись за него, дико заорал, и оружие упало на пол.

– Твою мать! Больно-то как! Бро, с твоим пистолетом какая-то фигня!

Грешник осторожно поднял оружие и покачал головой:

– Да нет, с ним всё в порядке.

– Какое в порядке?! Да он меня током шандарахнул! Почему тебя не бьёт?

– Я так понимаю, на вас действует запрет. В смысле на тех, кто в камерах. Пока не выберитесь из корпуса, вооружаться нельзя.

– Вот же блин! Грешник, тогда давай сам. Ну чего стоишь? Бегом!

– Что сам и что бегом?

– Как это что? Быстрее вали Резака и его шестёрок, пока они решётки не выломали.

В ответ на это Грешник покачал головой:

– Я не стану его валить.

– Как это не станешь?! Ты чего?! Это же Резак! Забыл, кто он такой?!

– Да нет, вроде помню. Но, понимаешь, мы с ним не сказать, что такие уж враги, да и штрафы за нехорошие дела здесь светят неслабые. Так что никаких убийств. Просто тихо и мирно уходим отсюда.

– Эх ты! Пацифист хренов! Ладно, погодь, тут еще одно дело есть.

Пулей метнувшись дальше по балкону-коридору, Порнозаец остановился перед одной из камер:

– Бро! Сюда! Быстрее сюда! Надо и её вытащить! Я обещал!

– Её?! – удивился Грешник.

Разговорчивый сосед Порнозайца, устав орать, почти нормальным голосом спросил:

– И что, вы реально вот так нас оставите? Тут ведь разные люди собрались, не только Резак и его шайка. Мы в его разборки с твоим другом никак не лезли, нам бы просто выбраться и распрощаемся.

– Я здесь никого не оставлю, – пообещал Грешник. – Не все мне нравятся, но это не дело, вот так наших бросать. Но сначала выведу своих, потом остальных. Так что подожди немного, мне сейчас разборки с Резаком не нужны.

– Ребята, он реально нас всех выпустит! – обрадовано взревел мужчина. – Выведет этих болтунов, и потом наша очередь!

На эту новость радостно взревели уже десятки глоток, а Грешник дошёл, наконец, до камеры, где сидел человек Висмута.

Посмотрев на невысокую, крепко сбитую черноволосую девушку, покачал головой:

– Что-то я такое в уговоре не припомню…

– В смысле? – удивился Порнозаец. – Чё там помнить? Вот тебе человек Висмута, ты же вроде всё с ним перетёр.

– Ну да, перетёр. Но я думал, что придётся вытаскивать парня.

– Эй, амиго, а ты что против девчонок имеешь? – заговорила узница. – Сексист или гей нетолерантный? Я не в обиду, мне просто интересно.

– Ни то, ни другое, – ответил Грешник. – Я просто слегка удивился. Висмут, вроде как, о тебе в мужском роде неоднократно высказывался.

– Ну да, этот чёртов сексист меня так и обзывает: мучачо с сиськами. Думала, он только при мне за языком не следит, а оказывается, я ему для этого вообще не нужна.

– Бро, это не мальчик, её Чикитой звать, – заявил Порнозаец. – И на сиськи глянь, Висмут прав, они и вправду ничего. На жопу тоже посмотри, она того стоит. Шедевр!

– А ты точно уверен, что она не мальчик? – хохотнул уже другой сосед.

– Да мне вообще без разницы, – не задумываюсь над тем, что несёт, прокомментировал болтун. – Чикита, прячься под койку, сейчас мой друг немного постреляет.

Расправившись с замком, Грешник распахнул дверь, выпуская узницу. В этот миг снаружи донёсся гул мощного двигателя, а