объясняет многие глупые мысли гениальных людей и многие глупые поступки - например, практику управления инвестициями многих фондов, представленных здесь сегодня. Печально, что сегодня каждый институциональный инвестор, очевидно, больше всего боится, что его инвестиционная практика будет отличаться от практики остальной толпы.

 

Ну что ж, для одной встречи за завтраком этих неафишируемых размышлений вполне достаточно. Если я не ошибаюсь, наше нынешнее

процветание получило более сильный толчок от обычных "эффектов богатства", связанных с ценами на акции, некоторые из которых вызывают отвращение, чем во время многих предыдущих бумов. Если это так, то то, что было большим плюсом во время недавнего бума, может также стать большим минусом во время будущего падения цен на акции. Кстати, экономисты вполне могут прийти к выводу, что, если рассматривать подъемы и спады на фондовом рынке как длительные, то на каждый доллар падения фондового рынка приходится больше понижающей силы для необязательного потребления, чем повышающей силы на каждый доллар роста фондового рынка. Я подозреваю, что экономисты уже поверили бы в это, если бы они были более готовы принять помощь от лучших идей за пределами их собственной дисциплины, или даже более внимательно присмотреться к Японии.

 

Вспоминая Японию, я также хочу поднять вопрос о возможности существования в долгосрочной перспективе "эффектов добродетели" в экономике - например, что широко распространенная коррумпированная бухгалтерия в конечном итоге приведет к плохим долгосрочным последствиям как своего рода обратный эффект от основанной на добродетели активизации двойной бухгалтерии в эпоху расцвета Венеции. Я считаю, что когда финансовая сцена начинает напоминать вам Содом и Гоморру, вам следует опасаться практических последствий, даже если вам нравится участвовать в происходящем.

 

Наконец, я считаю, что последствия моих сегодняшних выводов для благотворительных фондов, в сочетании с выводами, сделанными в моей предыдущей беседе с финансовыми директорами фондов, выходят далеко за рамки последствий для методов инвестирования. Если я прав, то почти все американские фонды поступают неразумно из-за непонимания того, как их собственные инвестиционные операции связаны с более крупной системой. Если так, то это нехорошо. Суровое жизненное правило гласит: организация, глупая в одном отношении к сложной системе, с большой вероятностью окажется глупой и в другом. Так что мудрость пожертвований фондов может нуждаться в таком же улучшении, как и инвестиционная практика фондов. И здесь нам на помощь приходят еще два старых правила. Одно правило - этическое, а другое - благоразумное.

 

Это этическое правило принадлежит Сэмюэлю Джонсону, который считал, что сохранение легко устранимого невежества ответственным должностным лицом - это вероломное нарушение моральных обязательств.

 

Этическое правило - от Сэмюэля Джонсона, который считал, что сохранение легко устранимого невежества ответственным должностным лицом - это вероломное нарушение моральных обязательств. Пруденциальное правило - это правило, лежащее в основе старой рекламы станков компании Warner & Swasey: "Человек, которому нужен новый станок, но который еще не купил его, уже заплатил за него". Правило Warner & Swasey, как мне кажется, применимо и к мыслительным инструментам. Если у вас нет правильных инструментов мышления, вы и люди, которым вы пытаетесь помочь, уже страдают от того, что вы легко

снимаемое невежество.

 

Р

азговор

7

заново

 

Этот разговор в ноябре 2000 года оказался весьма своевременным, поскольку неприятности на фондовом рынке в связи с этим значительно усилились, особенно для акций высокотехнологичных компаний.

 

Но, насколько я могу судить, не было абсолютно никакой теоретической реакции со стороны тех, кто слышал или читал доклад. Я по-прежнему верю во все, что я сказал о значительных макроэкономических эффектах от "фэбээсбэшников" через чрезмерные инвестиционные расходы.

Но ни один человек, изучающий экономику, никогда не пытался вступить со мной в дискуссию на эту тему.

 

Не обращая внимания на это безразличие, я собираюсь продвинуть свои рассуждения еще на одну ступеньку дальше, проведя "мысленный эксперимент", экстраполирующий совокупность рассуждений, изложенных в шестой и седьмой главах, на предполагаемый более высокий уровень инвестиционных затрат.

 

Предположим, что в 2006 году цены на акции выросли на 200%, а доходы корпораций не увеличились, и в этот момент все разумно распределяемые доходы всех американских корпораций вместе взятых составляют меньше, чем общая сумма всех инвестиционных затрат акционеров, поскольку эти затраты растут пропорционально ценам на акции. Пока эта ситуация сохраняется, никакие деньги, за вычетом инвестиционных затрат, не поступают из всех корпораций всем владельцам корпораций вместе взятым. Вместо этого фрикционные самозванцы получают больше, чем вся разумно распределяемая корпоративная прибыль. И в конце любого года владельцы корпораций в совокупности могут получить деньги за счет своих акций только путем продажи акций поставщикам "новых денег", которые, учитывая высокие постоянные инвестиционные издержки для себя и других, должны ожидать, что цены на акции будут расти бесконечно, в то время как все владельцы акций, вместе взятые, не получают ничего, кроме продажи акций еще большему числу "новых денег".

 

Многим, кто устанавливает фрикционные инвестиционные издержки, такое положение дел кажется идеальным, когда более 100 % разумно распределяемой корпоративной прибыли идет именно тем людям, которые нужны, а не тратится на акционеров. И некоторые экономисты сочли бы такой результат хорошим, поскольку он возник в условиях рынка. Но мне это напоминает странное и тревожное сочетание (1) игорного казино, навязывающего необоснованно жадные ставки, плюс (2) разновидность схемы Понзи, подобной рынку дорогих предметов искусства, участие в которой было бы нежелательно для пенсионных фондов и т. д., плюс (3) пузырь спекуляций, который в конце концов лопнет, возможно, с печальными макроэкономическими последствиями. И эта ситуация не будет выглядеть как положение дел, которое может хорошо функционировать, направляя развитие капитала окружающей цивилизации.

 

Такое положение дел, или даже его меньшая версия, на мой взгляд, снизит репутацию нашей страны, и вполне заслуженно.

 

Эта притча и пьеса морали дает Чарли возможность выплеснуть свой гнев на роль бухгалтерской профессии в корпоративных злоупотреблениях. Написанная Чарли от руки во время отпуска летом 2000 года, речь является жутким предсказанием скандалов, которые всплыли задолго до предсказанной им даты - 2003 года - и продолжают оставаться актуальными и сегодня.

 

Ранняя Quant Tech, похоже, в значительной степени основана на C. E Braun Engineering, фирме, гениальным основателем которой, Карлом Ф. Брауном, и методами ведения бизнеса Чарли очень восхищался. (В конечном итоге фирма была продана правительству Кувейта, поэтому более поздняя Quant Tech никак не похожа на C. E Braun Engineering).

 

Чарли рассказывает о том, как смена руководства в очень успешной компании может привести ее к посредственности или, что еще