— Заявка вместе с резюме была отправлена около полутора месяцев назад. Вместе с твоим домашним мнемографом.

Тем самым, который я отдала Марте после ее просьб. Так вот для чего он был нужен целительнице! Она находилась в сговоре с моим мужем!

— Но… мне еще нужен поручитель из коллегии. А меня там почти никто не знает, — промямлила растерянно.

— Хайнц знает. Он уже дал согласие. Думаю, если глава гильдии на твоей стороне, то проблем возникнуть не должно. Так что отпразднуем твои успехи, когда приеду домой.

— Хорошо, — согласилась я. — Спасибо. Это… многое значит для меня.

— Ты заслужила.

Положив трубку, заметила, что смяла письмо. Мелко разорвав его, открыла окно и избавилась от улик. Мартин скорее ждет, что я повешу приглашение в рамку. Ведь я должна была радоваться. Он даже не усомнился, что так и будет.

А я испытывала растерянность. Заслужила? Не приложив усилий, ничего не сделав. И поручитель в гильдии, и шанс стать мастером появился у меня благодаря положению и связям мужа.

Мартин, сам того не зная, украл у меня возможность достичь звания мастера самой. Но отказаться от его подарка было бы верхом неблагодарности. Поэтому вечером, когда муж пришел домой, я была жизнерадостна и весела. Если он и заметил тень грусти, то отнес это к сожалению, что с нами не было Петера.

Мне так хотелось, чтобы Мартин поверил моему счастью, что и сама на время забыла о своих сомнениях. И вспомнила, когда оказалась в стенах гильдии.

— Вы так бледны, фрау, — заметила Эзра, коршуном следящая за другими магами и не дававшая мне и шанса с ними заговорить. — Может, вам присесть? Я могу принести воды.

— Не надо, меня сейчас уже вызовут.

Мы стояли под дверью, где заседала коллегия. Кроме меня, свой шанс сегодня испытывали еще трое артефакторов — двое мужчин и женщина. Я была самой молодой из всех. И самой спокойной. Не было ни радостного волнения, ни самоуверенного задора. Только желание, чтобы все поскорее закончилось.

Семь самых уважаемых артефакторов Грейдора сидели за столами на небольшом помосте. Среди артефактов, выставленных на обозрение, я заметила и свой. Хайнц, совсем недавно фыркавший в мою сторону во дворце, был настроен дружелюбно, как и чародейка Маргрит Лехо, в этом году заменившая Грегора Рейнеке в коллегии. Единственная женщина среди главных мастеров гильдии, которой к тому же не было сорока. Коллегия явно пыталась выглядеть прогрессивной и современной.

Четверо пожилых артефакторов скучали, разглядывая меня без особого воодушевления. Зато во взгляде еще одного чародея, крепкого мужчины со знаком военного артефактора, читался хищный интерес. Он почти без стеснения разглядывал мой округлившийся живот, который теперь было гораздо сложнее спрятать.

Как мой поручитель Хайнц торопливо прочитал резюме.

— Значит, вы несколько месяцев преподавали? — немного презрительно спросил меня лысый старик.

Только когда он заговорил, я вспомнила его имя. Ульрих Йонсо. Давний конкурент моего деда. Я кивнула.

— Но теперь, насколько вижу, вам не до карьерных перспектив. Куда вы так торопитесь получить звание? У вас же уже есть этот… ранг. Гайне выдал вам аж восьмой.

— Как и всем нам, — хмыкнул военный артефактор. — Но я был одним из тех, кто разрабатывал аттестацию для министерства. И у Вернер… простите, фрау Шефнер и правда выдающиеся результаты. Разве что жизненного опыта маловато.

— Поэтому я считаю, что фрау слишком молода, чтобы претендовать на звание, — вмешался еще один. — Да, ее мнемограф интересен, но это не более чем игрушка. Непрактичная, усложненная, если мы говорим про плетения, сырая работа.

— Полагаю, другие артефакты нам не увидеть. Большинство патентов фрау Шефнер засекречено настолько, что едва ли когда-нибудь покинут здание СБ, — хмыкнула Лехо. Она обернулась к чародею из министерства: — Мастер Оддер, вы, помнится, что-то говорили о военном потенциале нашего кандидата?

Глаза округлились практически у всей коллегии. И у меня в том числе.

— Простите, мастер Лехо, но я никогда не была хорошим оружейником.

Оддер немного побледнел и что-то шепнул собеседнице. Та виновато скривилась и поспешно перевела разговор на достоинства и недостатки моего мнемографа.

Звание в итоге мне дали. Четыре голоса «за», трое воздержались. И только выйдя из зала, я поняла, о каком именно «военном потенциале» упомянул чародей из министерства. Если он сам и не участвовал в проекте ГЛМ-12, то наверняка слышал о нем. Но вот откуда Оддер мог знать о том, что Гайне заставил меня работать над големами, что я достигла некоторых успехов?

Спросить об этом я могла только мужа, который лично заехал забрать меня домой.

— Мартин, ты знаешь Генриха Оддера из военного министерства? Он сидел в коллегии.

— Оддер еще летом ушел из министерства и сейчас работает на меня. А что?

Это многое меняло. Тогда Оддер мог быть в курсе существования секретного проекта. И возможно, продолжил работу над ним уже в СБ, хотя Мартин и утверждал, что ГЛМ-12 были уничтожены.

Мне бы хотелось добиться от Мартина правды, заставить его признаться во лжи, но я промолчала. В очередной раз. Секреты мужа меня всегда пугали, как и те методы, что он использовал ради достижения целей. Если Мартин продолжил разработку и усовершенствование столь ненавистного мне проекта, из-за которого дед потерял здоровье, а я несколько месяцев мучилась кошмарами, лучше мне об этом не знать.

Я покачала головой и вымученно улыбнулась.

— Показался знакомым. Наверное, видела где-то у тебя на службе.

Если Мартин что-то и заподозрил, то не подал вида.

Он притворялся и лгал ради моего спокойствия. Я изображала, что все нормально, ради него самого. И мы оба все больше погрязали в обмане.

Но следующий удар оказался слишком болезненным, чтобы я могла его просто стерпеть.

Мартин заговорил об отъезде неожиданно. Притом сделал это ранним утром, когда я была наиболее уязвима и плохо соображала. Я даже не сразу поняла, кому именно нужно уехать из столицы.

— Ты хочешь взять отпуск? — уточнила я, впервые услышав предложение переехать в родовое имение Шефнеров.

— Хотел бы, но вряд ли это возможно, — вздохнул менталист. — Так что тебе придется ехать без меня.

— Мне придется ехать? — повторила изумленно. — Зачем?

— Столичная жизнь вредна для женщины в положении. Особенно с таким хрупким здоровьем, как у тебя. Доктор говорит, что тебе нужен покой и свежий воздух. У нас в имении спокойно и красиво, особенно весной.

— Что я там буду делать сейчас?! Сугробами любоваться?

— Поправлять здоровье, — терпеливо сказал Мартин. — Отдыхать, высыпаться.

— Если тебя не будет рядом, у меня снова могут начаться кошмары, — попыталась возразить.