В том же году Морской Змей внезапно слег с лихорадкой. Все задавались вопросом, кто станет лордом в случае его смерти. По закону титул должен был перейти к его старшему внуку Джакайерису, но поскольку Джак наследовал Железный Трон вслед за матерью, Рейенира просила свекра передать лордство Люцерису. У лорда Корлиса, однако, имелись и племянники, добрых полдюжины. Старший из них, сир Вейемонд, полагал себя законным наследником Дрифтмарка и заявлял, что сыновья Рейениры от сира Лейенора на самом деле бастарды, рожденные от Харвина Стронга. Принцесса откликнулась на это по-своему. Принц Дейемон взял Вейемонда под стражу; клеветнику отрубили голову, а тело скормили дракону Сираксу.

На этом дело не кончилось. Братья Вейемонда с его женой и детьми устремились в Королевскую Гавань, требуя королевского правосудия. Визерис, уже с трудом взбиравшийся на Железный Трон, молча выслушал их и приказал вырвать всем языки. «Вас остерегали, – сказал он. – Больше я не желаю слушать подобную ложь».

Сходя с трона, король оступился и поранил левую руку об одно из железных лезвий. Великий мейстер промыл рану кипящим вином и забинтовал полотном, пропитанным целебными мазями, но у Визериса начался жар, и многие опасались, что он умрет. Рейенира привезла с Драконьего Камня своего мейстера Герардеса, опытного целителя; он отнял королю два пальца больной руки и тем спас его величеству жизнь.

Выздоровление отпраздновали большим пиром в первый день 127 года. Король повелел и принцессе, и королеве явиться на торжество со своими детьми. Каждая из женщин в знак дружбы облачилась в цвета другой, и обе вели себя как добрые родственницы к большому удовольствию короля. Принц Дейемон поднял чашу за сира Отто Хайтауэра и благодарил его за верную службу, десница превозносил принца за его подвиги. Дети Алисент и Рейениры обменялись поцелуями и преломили хлеб… так по крайней мере записано в придворных анналах.

Гриб, однако, рассказывает иначе. Когда король, который был еще слаб, удалился, Эйемонд Одноглазый поднял здравицу за трех братьев Веларионов, восхваляя их прекрасные карие глаза и их великую силу: «Я не знаю никого сильнее моих добрых племянников, так выпьем же за трех силачей-костоломов!» Затем, пишет карлик, Эйегон Старший счел себя оскорбленным, когда Джакайерис пригласил на танец его жену Гелайену. После гневных слов, коими они обменялись, могло дойти и до тумаков, если б не вмешалась Королевская Гвардия. Мы не знаем, доложили королю об этих происшествиях или нет, но наутро Рейенира с детьми вернулась к себе на Драконий Камень.

Визерис, лишившись пальцев, больше не всходил на Железный Трон. Чураясь тронного зала, он собирал двор сперва в своей горнице, а после в опочивальне, окруженный мейстерами и септонами. Тут же находился и Гриб, единственный, по его словам, кто мог рассмешить короля.

Вскоре Красный Замок посетила еще одна смерть: великий мейстер Меллос разбился, упав с витых наружных ступеней. Он всегда старался примирить зеленых и черных, но когда «доверенного друга», как его называл король, больше не стало, свары между обеими партиями вспыхнули с новой силой.

Рейенира предлагала заменить Меллоса мейстером Герардесом: ведь только его целительское искусство и спасло-де жизнь королю. Королева Алисент, со своей стороны, утверждала, что мейстер принцессы изувечил короля без всякой нужды. «Если б не они, Меллос наверняка бы спас его величеству не только жизнь, но и пальцы», – говорила она и предлагала некого мейстера Альфадора, служившего ныне в Высокой Башне. Визерис напомнил обеим, что великого мейстера выбирает не корона, а Цитадель, и Конклав вскоре прислал в столицу архимейстера Орвила.

С ним король заметно приободрился. Быть может, это произошло благодаря усердным молитвам, как говорит Евстахий, но не в меньшей мере помогли зелья, коими Орвил пользовал болящего вместо излюбленных пиявок прежнего великого мейстера. Однако подагру, боли в груди и одышку не мог исцелить и Орвил. В последние свои годы Визерис все больше дел перекладывал на десницу и малый совет, и накануне 129 года уместно будет познакомиться с оным советом поближе, ибо все его лорды приняли немалое участие в грядущих событиях.

Десницей оставался сир Отто, отец королевы и дядя лорда Хайтауэра. Королевской Гвардией по-прежнему командовал сир Кристон Коль, злейший враг Рейениры. Великого мейстера, новичка в совете, не считали своим ни черные, ни зеленые. Мастером над монетой со времен Старого Короля служил престарелый лорд Лиман Бисбери. Самыми молодыми из советников были адмирал сир Тайленд, брат лорда Ланнистера, и мастер над шептунами Ларис Стронг, лорд Харренхолла. Мастера над законом звали лорд Джаспер Уайлд. Евстахий пишет, что прозвище Железный Прут он получил за несгибаемость в делах правосудия, Гриб же уверен, что немалую роль сыграл и мужской его член, коим лорд Джаспер породил двадцать девять детей и свел в могилу четырех жен.

Пока Семь Королевств встречали новый 129 год кострами и пирушками, королю Визерису становилось все хуже. Из-за болей в груди он не мог больше подниматься по лестницам, и его всюду носили в кресле. Ко второму месяцу король потерял аппетит и правил страной со своего ложа, когда у него доставало сил править; в остальные дни этим занимался его десница. Слегла в постель и принцесса Рейенира, снова ходившая на сносях.

На третий день третьего месяца 129 года принцесса Гелайена привела трех своих детей к деду. Близнецам Джейехерису и Джейегере минуло шесть, их брату Мейелору два года. Визерис дал малышу поиграть свой жемчужный перстень, а близнецам стал рассказывать, как их прапрадед и тезка Джейехерис сражался за Стеной с великанами, оборотнями и одичалыми. Дети, хотя и знали эту сказку почти наизусть, слушали раскрыв рты. Затем король, пожаловавшись на боль в груди, отослал внуков, смежил веки и уснул.

Визерис из дома Таргариенов, первый этого имени, король андалов, ройнаров и Первых Людей, лорд Семи Королевств и Хранитель Государства, более не проснулся. Было ему пятьдесят два года, и правил он Вестеросом двадцать шесть лет.

Как только его не стало, грянула буря, и драконы пустились в пляс.