– Его светлость объявил, что король поручил ему важную миссию, которая займёт минимум два года. И сообщил, что за себя он оставляет лорда Толье, и что две трети слуг получат расчёт. Но обещал, что по его возвращении всех добросовестных работников примут обратно. Все были в таком шоке, что передать нельзя. Потерять работу на два года – это ужасно!  Я тоже переживал, но не за своё место, а за сына. Если милорд уедет, кто будет платить за обучение Мика? И тут его светлость назвал моё имя и приказал явиться к нему в кабинет завтра на рассвете.

– О!

– Я всю ночь не спал, и когда слуга впустил меня в кабинет, думал, что услышу свой приговор. Но всё оказалось иначе. Милорд, дай Всевидящий ему здоровья,  первым делом сообщил, что оплатил вперёд за учёбу Мика, и мой сын может спокойно заканчивать университет. Далее он передал мне для вас голосовое письмо и новую шкатулку. Она в повозке, уж больно тяжела, решил,  что принесу её перед отъездом, чтобы не таскаться с ней по дому.

– Милорд ничего на словах не передавал? Только письмо?

– Вам – нет. Но мне сказал, что это мой последний визит в усадьбу. Приказал, чтобы я до его возвращения даже думать забыл о Двух тополях.

– Последний визит? – опешила Софья.

Муж-объелся-груш на самом деле чем-то объелся и в отместку решил уморить усадьбу? Со всеми в ней живущими? Положим, деньги сейчас есть, но их может не хватить на два  года!!!  Жалованье слугам, монеты на ремонт, еду, одежду... Наконец, на её собственные нужды! Где их брать, если герцог  задержится дольше, чем на двадцать четыре месяца?! И ребёнок...

Гад!

Молодая женщина стиснула кулачки и встала, еле сдерживаясь, чтобы не произнести вслух, что она думает о его светлости. И насколько солидарна с его величеством – правильно, что заслал герцога куда Макар телят не гонял!

Нет, ну какой же Арман  гад!  Наглый, эгоистичный самодур!

Р-р-р!!! Покусала бы!

Но воображение неожиданно выдало картинку совсем не тех покусов, какие она имела в виду, и Софья почувствовала, как краснеет.

Это всё «беременные» гормоны виноваты!  А ей  теперь  не до глупостей.

И вариант с рудником уже не кажется таким уж бесперспективным. Вот только что делать с лекарем? И геолог нужен. Специалист по выплавке металла. Хорошо, что хоть кузнец у них уже есть, правда, она пока слабо представляет, чем Верис может ей помочь.

– Миледи, простите, но время! – вернул её в реальность Умар. – Мне пора уезжать, я и так задержался.

– Хорошо. Можешь быть свободен.

– Нет, миледи, проводите меня, пожалуйста!

Софья оторопела – это ещё что за новости?

– Умар, мне кажется, ты наглеешь!

– Нет, как я смею? Просто в моей повозке есть кое-что, что может вас заинтересовать.

– Шкатулка? Так принеси её в мою комнату.

– Не только. Пожалуйста, миледи, дойдите со мной до повозки! Это важно.

Пару мгновений Соня колебалась, потом решительно выпрямилась  и шагнула к двери.

– Веди, показывай, что там у тебя такого важного.  Но учти, в последнее время с чувством юмора у меня совсем плохо, поэтому если мне не понравится то, что я увижу, пеняй на себя.

Кучер вдохнул и кивнул, заранее соглашаясь на всё.

Вопреки её ожиданию, повозка стояла не как обычно, перед домом, а за пышным кустом у поворота подъездной дороги. Софья вопросительно взглянула на кучера и запоздало подумала, что зря пошла одна, надо было позвать Вериса или Римуса. А лучше  обоих, и ещё Риву в придачу.

– Я подобрал её на дороге у последней вешки, – торопливо забормотал Умар. – Ей совсем некуда идти – родные умерли, дом  развалился. Три недели впроголодь... Не смог проехать мимо, простите. Но если вы против, я заберу её отсюда и завезу подальше, оставлю там. Я не сказал, куда еду, к кому. Она такая измученная и голодная была, в секунду проглотила хлеб и мясо, что я для себя брал. Потом выпила воды и сразу уснула, будто её мешком ударили.

Терзаемая странными предчувствиями, Софья  заглянула  под навес –положив голову на ком тряпья, на дне повозки спала Алида.

Несчастье в герцогстве случилось как нельзя кстати. Светлости сейчас не до графини – надо поместье восстанавливать, ещё и жену  похоронил.  И если король недвусмысленно даст Д'Аламосу  понять, что во многом готов помочь, стоит тому отступиться от вдовы брата, отдать её, закрыть глаза на всё, что с той произойдёт… Герцог же не полный идиот?

Узнав, что его величество собирается отправиться в замок с соболезнованиями и дознавателями, Фернан заявил, что желает присоединиться к визиту.

Королю это не особенно понравилось, но отказать не посмел.

Ничего, перетопчется.

На самом деле, плевать на настроение и желания величества – пока королю бывший баронет нужен больше, чем Фернану – король, последний будет делать всё, что новоиспечённый граф де Маре пожелает.

Или не всё, но многое.

Мужчина мысленно потирал ладони: наконец-то строптивая леди останется без покровителя! И с лёгким интересом следил за бушевавшими на лице герцога Д’Аламос эмоциями: похоже, тот догадался, что его фаворитке от брака не отвертеться.  Не знает, как выйти из положения с наименьшими потерями, переживает...

Идиот! Вцепился в графиню, словно она последняя женщина на свете!  Вон за него маркизу прочат, и снова единственную наследницу богатого папеньки, а он ещё нос воротит.  Всё в жизни достаётся легко, с самого рождения, вот и не ценит своего счастья!  Не знает, каково это – родиться дворянином, но без земель и денег. Когда тебя не принимает ни одна сторона.

Для простолюдинов ты – аристократ, да и сам со слугами и крестьянами водиться не хочешь. А дворяне кривятся – безземельный, бедный! И  сторонятся, не желая знаться.

Пока герцог жил и горя не знал, он, Фернан, изо всех сил карабкался из нищеты.  Магией его Всевидящий обделил, каких-нибудь редких талантов тоже пожалел. Вот и вышло, что единственным  для него способом  занять более высокое положение является  женитьба на богатой наследнице. В идеале – баронессе или графине.

К сожалению, суровая правда жизни жестоко поправила планы: сколько унижений он испытал, когда титулованные отцы перспективных невест один за другим отказывали баронету!

Увы, такие сокровища на дороге не валялись, пришлось  значительно поумерить аппетиты и переключиться на рыбку поменьше.

Первой его женой стала купчиха. Дуралей отец польстился на титул – мол, дочка замужем за аристократом, внуки будут знатными людьми! – и дал за дочерью более чем щедрое приданое.

Накануне свадьбы ему  исполнилось тридцать пять, и молодой муж летал в облаках от радости. Нет, не из-за красоты невесты, а потому что у него появились деньги. Правда, не так много, как хотелось бы, да и к ним прилагалась глупая и не самая привлекательная купчиха, но этот брак должен был стать  только первой ступенькой.