Пару раз случалось, что я проходил мимо вывески ресторана «Бомбей» (прежнее название Мумбаи) рядом с тем местом, где я рос в Массачусетсе, а через день-другой уже летел в Индию в сам этот город. Потом, гуляя по комнатам дома, где останавливался Ганди, или проходя мимо знаменитых прачечных под открытым небом, или наблюдая с сиденья авторикши за тем, как бурлит мумбайская пробка, я вспоминал об этом ресторане, который еще два дня назад видел в снегу, как о диковинном полузабытом сне. В тех редких случаях, когда работа бывала мне не в радость, происходило это от чувства, будто я ни здесь, ни там – затерялся в нигде.

Но как-то в декабре мне пришлось проделать путешествие от Бомбея к Мумбаи в обратном порядке. С утра я вылетел в Лондон из Мумбаи пилотом, а оттуда уже отправился в Бостон пассажиром. Потом я поехал на запад, к городу, где уже начали собираться всеми семьями друзья, с которыми я всегда отмечал рождественские праздники.

Незадолго до того, как мы проехали тот самый индийский ресторан, а ночная тьма стала собираться над Беркширом, выпал снег – первый в году. Наконец я попал в самый важный для меня уголок мира, в крохотный уголок, что я зову домом. Когда я увидел указатель на ресторан, мысли о Бомбеях-Мумбаях – блики, отброшенные на сознание сияющим корпусом самолета – уже меня не беспокоили. Я улыбнулся им про себя – и забыл о них.

Каждая посадка – это возвращение из вселенной, где ты можешь попасть куда хочешь, в надежное убежище одного-единственного места, где тебя, возможно, ждет любовь. Много лет назад я летел в Торонто пассажиром. Полет был ночной, и солнце взошло перед самым нашим снижением. Стояло лето, утро играло всеми оттенками синего и зеленого, я слушал любимую музыку, и передо мной расстилалась Канада. Когда самолет пошел на посадку, мое внимание привлекла быстрая тень, двигавшаяся в отдалении. Она легко скользила над лесами, прудами и полосами шоссе. Наконец я понял, что это тень нашего лайнера. Я наблюдал своего рода земное затмение – землю заслоняла тень летательного аппарата, который должен был меня на нее вернуть.

Я попытался сообразить, где должно находиться раннее солнце, чтобы на землю падала такая тень – оно должно быть высоко наверху и за самолетом. Продолжая всматриваться, я по новой запустил песню в наушниках, прибавил звук и схватил фотоаппарат. Я никогда подобного не видел и опасался, что вскоре тень исчезнет. Но она оставалась примерно на том же месте, ее было хорошо видно в окно. Когда мы начали снижаться, она стала увеличиваться в размерах. Я понял, что самолет и его растущая тень движутся навстречу друг другу. Преодолев столько миль, они воссоединятся в момент посадки.

После того утра лишь несколько раз на моей памяти солнце и окончание рейса так удачно совпадали, что на земле появлялась тень самолета; она дрожала, как в предвкушении, как если бы шум моторов или растущий силуэт в небе не давали ей забыть, что ее породило. Это земля, это приземление. Мы почти дома.

Тень не отстает от самолета. Она несется по земле так же легко, как реактивный лайнер по воздуху, так же легко, как человеческий взгляд по поверхности нашей планеты.

Я смотрю в окно. Каждый раз, видя эту растущую тень, я не могу сдержать улыбку, и чувствую себя почти так, словно лечу впервые. Все происходит здесь и сейчас – думаю я и прибавляю звук в наушниках. Между сиденьем и стенкой самолета есть промежуток, и, взглянув в него, я замечаю, что пассажирка впереди тоже увидела тень. Она оборачивается ко мне, указывая в иллюминатор. Я киваю и улыбаюсь. Мы оба наклоняемся к окнам и, чуть не выпрыгивая из ремней безопасности, продолжаем смотреть.

Благодарности

Прежде всего я хотел бы поблагодарить своих коллег в кабине пилотов и в салоне, а также наших многочисленных коллег на земле, без которых ни один полет просто не завершился бы и от которых так сильно, пусть это и не бросается в глаза, зависит наша безопасность; поблагодарить их за энтузиазм и профессионализм и за то, что они поведали мне о жизни и о самолетах. У меня нет причин сомневаться в том, что рассказывали мне многие уже вышедшие на пенсию пилоты: наша профессия – лучшая в мире не только благодаря возможности летать, но и благодаря всем тем, кто разделяет нашу любовь к полетам. Я также благодарен создателям схемы спонсорства курсантов, по которой я стал обучаться в 2001 году. Такие программы дают возможность овладеть профессией тем, кто не смог бы за это заплатить, и они очень нужны.

Хотел бы поблагодарить тех, кто научил меня летать: моих инструкторов и сотрудников учебного заведения, которое ныне называется Оксфордской авиационной академией. Я очень благодарен своим однокашникам с курса АР211 – спасибо, Джез, Бомбер, Себ, Кэт, Нил, ДЭЙВ! Адриан, Адам, Кирстен, Крис, Бальбир, Линдси-парень, Линдси-девушка, Мо, Хейли, Кэрвин и Джеймс – за поддержку («Все будет отлично, старик!») и дружбу во время обучения и после него.

Каждый раз, когда я слышу, как вы на нашей частоте разговариваете с Гандером или Хитроу, во мне возникает сожаление, что мы не летаем вместе гораздо чаще. Благодарю также Саймона Брэйтуэйта за теплое общение в Кейптауне и Найджела Баттеруорта, который пригласил меня в кабину по дороге из Нариты в Хитроу – много-много лет назад.

Несколько человек прочли эту книгу в рукописи и высказали много дельных замечаний. Благодарю Марка Джонса и Кируна Капура (их комментарии оказали большое влияние не только на главу «Ночь», которую я написал первой, но и на все остальные), Стивена Хиллиона (который первым прочитал самый ранний полный черновик и давал ценные советы во время последующей редактуры), Дезире Скулер, Харриет Пауни (чье внимание к деталям чрезвычайно мне помогло), Коула Стрэнглера, Дона Макгиллиса, Себастьена Стуффса, Дугласа Вуда, Джона Петтита, Иэна Слайта, Тони Кейна, Мэри Чемберлен и Алекса Фишера (чье знакомство с технологиями и историей авиации не имеет себе равных).

Многие эксперты и коллеги помогали мне советами по поводу отдельных глав. Я благодарю Эмму Боссом из Королевского авиационного общества, Ричарда Тумера и Дэвида Смита из Ассоциации британских линейных пилотов, Пола Такона из Почетного общества авиапилотов, Марка Биртеля и Шаникуа Мэннинг Мухаммад из компании «Боинг», Майка Стира из Оксфордской авиаакадемии, Питера Чэпмена-Эндрюса из