Предостерегающе заорал капитан. Пятнистый горб спины стурворма стремительно настигал корабль. Гребцы рвали веслами воду, но, казалось, несчастный «Айдл» почти не двигается. На корме рядом с капитаном возник сотник. Брошенное им копье могло бы пронзить и быка, но у морской твари шкура была потверже бычьей – наконечник отскочил, как от литой глыбы. Змей, кажется, удивился. По крайней мере, он отвернул в сторону и поплыл параллельно кораблю. Блестящие глаза разглядывали торчащие над бортом головы уцелевших людей. Зверю было любопытно…

Катрин была убеждена, что в воде не совсем звери. В смысле, ящер, конечно, однозначный, но с развитым интеллектом. В мозжечке или в мозге тот интеллект пристроился, пусть вскрытие покажет… Разумный, значит? Тем сильнее хотелось всадить железо в этот жизнерадостный глаз. Лук еще не успел по-настоящему подмокнуть. Колчан плавал рядом. Девушка натянула тетиву. Ее чуть опередили. Свистнула стрела. Обидный промах – наконечник клюнул в надбровную дугу твари. Катрин даже услышала глухой стук в кость. Стрелял, к удивлению девушки, купчик. Да, кое-что торгаши Глора умели.

Стурворм немедленно нырнул. Катрин с досады все равно пустила стрелу. Попала в толстое основание хвоста, да что толку?

Мгновение тишины. Никто не проронил ни слова.

…Снеккар, казалось, взорвался изнутри. Вытянутое рыло чудовища ударило в днище из-под воды, и корабль разломился пополам…

– Держись! – заорала Катрин, но и сама себя не слышала. Бурлящая вода хлынула в разлом. Девушка, стараясь удержать оружие, уцепилась за борт у деревянной «тотемной» башки снеккара. Рядом ухватился Квазимодо. Вместе с носовой частью их подкинуло, как на качелях… Вода оказалась неожиданно прохладной… Шакало-медведь снеккара в последний раз обозрел горизонт и начал заваливаться набок…

…Бурные всплески окатили Катрин солеными брызгам, что-то ударило по сапогам. Отплевываясь, девушка подумала, что так и не успела развернуть дурацкое копье. Но жрать ее еще не собирались, это был всего лишь сотник.

– Мешки, – профыркал воин.

Мешки с почтой никуда не делись, – болтались большими кожаными буйками. Мужчина навалился на один животом, другой обхватил руками:

– Поплыли.

– Куда? – ядовито поинтересовалась Катрин.

– К берегу, через отмель.

Часть гребцов уже плыла, изо всех сил работая руками и ногами. Другие держались за корму снеккара. Выше всех сидел капитан Гурир. Его бородатая рожа была торжественно беспристрастна.

– Где та отмель, а где стурвормы, – в сомнениях побормотала Катрин.

Спину одного чудовища девушка видела. Пятнистый гладкий риф темнел метрах в двадцати от погибающего корабля. Змей неподвижно торчал на одном месте, то ли уже переваривал добычу, то ли просто потерял интерес к возне неуклюжих двуногих. Где второй?

Носовая фигура снеккара окончательно легла боком на воду. Скула борта нависла над головами, закрыла обзор. Катрин сунула копье одноглазому парню, подтянулась повыше.

– Может, лучше не высовываться? – пролепетал Квазимодо. Копье ему пришлось придерживать подбородком.

Катрин, не отвечая, нашла опору ногами.

Пловцы торопливо удалялись от останков «Айдла». Где они там разглядели отмель, шпионка вообще не понимала.

Прямо среди человеческих голов вспух водяной бугор. Стурворм выпрыгнул из воды на две трети своего туловища, широко раскинул ласты. Донесся гулкий звук удара о воду…

Катрин показалось, что все пловцы исчезли. Нет, водяной вал спал, и оказалось, что двое моряков все еще суматошно взбивают воду, пытаясь спастись от пасти с жуткими зубами. Рыло стурворма игриво подбросило одного беднягу. Человек даже не успел взлететь над водой, как чудовище вскинуло голову. Пасть захлопнулась, не дав жертве издать и звука. Стурворм развернулся и принялся нырять, разыскивая ранее оглушенную добычу. Одинокого пловца тварь, очевидно, оставила на закуску. Змеи любили развлечения.

– Некуда плыть, – мрачно пробормотала Катрин, спускаясь в воду. – Пожрал всех, свинья недовымершая. Ногами не болтайте, вдруг не заметят.

– Нас может в море унести, – сказал сотник.

– Лучше плавать, чем быть съеденными, – пролепетал Квазимодо. Он выглядел смертельно напуганным, но держался.

– У меня осталось немножко джина, – утешила собратьев по несчастью Катрин.

Корму и нос медленно разносило в разные стороны. Несмотря на одежду и относительно теплую воду, тело начинало стыть…

Уже знакомый громкий всплеск заставил Катрин вздрогнуть. Один из стурвормов вынырнул у увешанной людьми кормы. Кто-то закричал. Чудовище обозрело моряков, убедилось, что луков и копий не видно. Огромная тварь разглядывала людей с интересом, свойственным существу сознательному и не чуждому изысканных гастрономических пристрастий. Ласты слегка шевелились, удерживая змея на месте. Когда зверь потянулся и осторожно снял с обломка одного из моряков, это движение показалось почти забавным. Человек взвыл, заколотил по морде руками. Стурворм подержал его в огромной пасти и медленно, как ягоду, раскусил. Широко брызнула кровь…

Катрин прикусила губу.

На остатках кормы кричали все. Кто-то бросился в воду с противоположной от змея стороны, поплыл к берегу. Вода вспухла, и беглец исчез в глотке второго стурворма.

– Вот суки, – с чувством прохрипела Катрин. Она вытерла ладонь об относительно сухие волосы и крепче перехватила древко копья.

– Слабовато будет, – вздохнул офицер.

– Гранатомета-то нет. – Катрин очень хотелось сплюнуть. Но погибать, болтаясь в собственных слюнях, было бы еще оскорбительнее. Кроме того, Блоод совершенно права – воспитанные дамы не плюются прилюдно.

Стурворм у кормы потянулся за следующей порцией. Раздался новый вопль ужаса…

Но не кричал капитан Гурир. Бородач сам прыгнул навстречу змеиной пасти со своего высокого насеста. Коротконогая коренастая фигура распласталась в воздухе и тяжело плюхнулась на морду чудовища. Капитан смог удержаться на вытянутой морде змея лишь долю мгновения, но и этого хватило, чтобы вонзить изогнутый клинок кинжала в серое блюдце стурвормьего глаза…

Корма сгинула в высоких фонтанах воды…

– Плывем! – прокричал сотник.

Катрин была согласна. Отпустила брус и поплыла. Старалась держать курс в ту сторону, куда стремились покойные моряки, и не слишком болтать ногами. Копье ужасно мешало…

Со стороны бывшей кормы «Айдла» доносились пушечные удары по воде, всплески и протяжные утробные звуки. Стурвормы, оказывается, умели подавать голос…

Рядом с девушкой плыл Квазимодо. Стиль у него был оригинальный, полусобачий. Но двигался одноглазый парень довольно прытко, и не очень шумно, что в данной ситуации было важнее. Сотнику приходилось труднее. Плавал он неплохо, но офицера сковывали два мешка с почтой, которые он упорно волок за собой. Катрин подмывало заорать – пусть прекращает проявлять героизм. Но шуметь было совершенно ни к чему. Ладно, раз бумажки ему так важны, может, отвлечет ящеров. Из-под воды должен казаться пожирнее…