Стирлинг рассмеялся:

— Ну, хорошо, хорошо, договорились. Я разоденусь, как манекен, и мы сходим туда. По крайней мере поедим вкусно и задаром.

— А что мне надеть, как ты думаешь? — Она вновь пробежала глазами пригласительную карточку. — Знаешь, поскольку мне там придется работать, я, наверное, остановлю выбор на коротком черном платье, в котором я была на лондонском балу.

— Тебя никакая одежда не испортит, малыш, — заверил ее Стирлинг.

На следующий день Ребекка вернулась к себе в «Треуголку», чтобы забрать кое-какие вещи и прослушать сообщения на автоответчике. Ей вовсе не улыбалась перспектива вновь выслушивать угрозы в свой адрес, но она не была у себя несколько дней и боялась, что могла пропустить какой-нибудь важный звонок.

Едва войдя в квартиру, она тут же подошла к телефонному аппарату и включила магнитофон. Это был простенький автоответчик, который она купила еще в те дни, когда не могла себе позволить дорогих вещей. Однако менять его не было смысла, поскольку с некоторых пор почти все деловые звонки поступали в агентство Стирлинга.

Как обычно, за эти дни Карен позвонили около десятка молодых людей. Ребекка нетерпеливо выслушивала их излияния, ожидая, когда это закончится. Наконец после очередного щелчка на пленке зазвучал незнакомый голос. Когда мужчина представился, Ребекка вспомнила, что уже слышала это имя.

— Здравствуйте… э-э… Дэвид Макни беспокоит… Я бы хотел поблагодарить Ребекку Кендал за ее отклик на объявление… э-э… которое я поместил в «Нью-Йорк таймс». И я предлагаю нам встретиться в отеле «Интер-Континенталь», что на Восточной Сорок восьмой улице… э-э… завтра, то есть это у нас будет уже вторник, двадцать седьмое число… э-э… в четыре часа дня. Надеюсь, это будет удобно. Заранее благодарен… э-э… Всего хорошего.

По произношению Ребекка догадалась, что звонивший был англичанином. Он говорил как-то смущенно и неуверенно, с неловкими расстановками, словно впервые в жизни оставлял сообщение на автоответчике.

Ребекка взглянула на часы и чертыхнулась. На дворе стояло уже двадцать восьмое… Она прозевала важнейшую встречу, которая могла существенно пролить свет на загадочное убийство Мариссы Монтклер. Господи, зачем она давала в своем письме этот телефон, если ее все равно не было здесь несколько дней? Как можно быть такой дурой?.. Но с другой стороны, она не могла дать телефон агентства или домашний Стирлинга втайне от самого Стирлинга. Ребекка не могла ему рассказать о том, что откликнулась на объявление в газете, поскольку знала: это выведет его из себя. Она отыскала в телефонной книге справочный номер «Интер-Континенталя» и сразу же позвонила туда.

— К сожалению, мистер Дэвид Макни не живет в нашей гостинице, — сказали в ответ на ее вопрос.

— Спасибо… — отозвалась разочарованно Ребекка.

— Не за что, мадам. Счастливо.

«Какое тут, к чертям собачьим, счастье? — думала она, выходя из квартиры с сумкой, набитой взятой из шкафа одеждой. — Кто такой этот Дэвид Макни, интересно? И что ему нужно?» Она понимала, что теперь ей остается только вновь связаться с ним, отправив ему записку на тот абонентский ящик, который он указал в газетном объявлении. И Ребекка решила не откладывать дела в долгий ящик — и так уже сутки упущены — и написать ему тотчас же, как вернется к Стирлингу. Она извинится и попросит назначить встречу на другой день.

* * *

Дэвид Макни тоже не терял времени даром. Американец, с которым он встречался в половине двенадцатого в отеле, так запугал его, что он заказал себе обратный билет из Нью-Йорка на первый же самолет, вылет которого был назначен на восемь тридцать. Дэвид Макни был возмущен до глубины души. Вот он вернется в Лондон, придет в «Лоусон, Мартин и Грант» и скажет своим боссам, куда они могут засунуть себе денежки Мариссы Монтклер! Как они посмели отправить его сюда, где уже лишились одного из самых толковых своих людей?

И дело не только в том, что Нью-Йорк — это вообще клоака, рассадник зла и порока, думал разгоряченный Дэвид, утешаясь пивом в баре при зале ожидания аэропорта Кеннеди, а еще и в том, что несчастье, случившееся с Мариссой, вовсе не так банально, как кажется на первый взгляд. Его трясло от негодования и страха. Сейчас он был абсолютно уверен в том, что Марисса якшалась с преступниками. Они убили ее и Майка Уилсона, а теперь могут поступить так же и с ним. Нет, он не доставит никому такого удовольствия и не задержится здесь ни минутой дольше!

Лишь отыскав свое место в салоне самолета авиакомпании «Пан-Американ», он немного расслабился и перевел дух. Остановив в проходе стюардессу, толкавшую перед собой тележку с напитками, он заказал себе стаканчик бренди и задумался над тем, что ему сказать по возвращении в Лондон. Вдруг еще удастся обернуть все дело в свою пользу? Он может сказать, например, что Слай пригрозил убить его, если он будет продолжать свое расследование. «Да кому ты нужен?» — усмехнется кто-то из боссов. А он скажет в ответ как ни в чем не бывало: «Я прищемил им хвост. Эти ребята поняли, что я слишком много знаю. Мне удалось вскрыть целый крупный заговор, частью которого и являлась гибель Мариссы».

Дэвид заказал еще стаканчик и искренне поблагодарил Провидение за то, что ему удалось-таки выбраться из Нью-Йорка живым, несмотря на угрожавшую ему опасность. Он еще раз прокрутил в голове план разговора с боссами в Лондоне и решил, что проваленное задание только повысит его ставки в конторе «Лоусон, Мартин и Грант». Боссам понравится то, с какой сноровкой и хладнокровием он разобрался в столь щекотливом и запутанном деле.

Стирлинг заказал машину, которая должна была отвезти их в Музей города на вечер и потом забрать обратно домой. «Если уж собрались туда, так приедем с шиком!» — сказал он Ребекке. «Да ну тебя! Ты так говоришь только потому, что знаешь: там запрещена стоянка», — рассмеялась она. Однако когда они подъехали к музею, то увидели перед входом целую вереницу лимузинов, из которых показывались избранные представители нью-йоркского бомонда. Несмотря на мороз, женщины позировали на фоне парадного входа фотографам, распахивая шубки, чтобы были видны их наряды и драгоценности от знаменитых на весь мир модельеров.

— Я думаю, показ мод уже начался. Можно было и внутрь не заходить, — усмехнулась Ребекка, когда они со Стирлингом оказались в вестибюле. Она являлась одним из немногих фотографов, которым было разрешено работать на самом вечере. — Ладно, я начинаю…

— У тебя откуда уже есть заказы?

— «Уименс дэйли уэр» и «Таун энд кантри».

— Тут много знаменитостей. Звездный вечерок. Думаю, мы сможем продать снимки и в Европе.

— Вот-вот, продай, будь любезен!

Ребекка проверила камеру и начала работать. Здесь действительно было на кого посмотреть. Джеки Онассис в простом черном платье. Элизабет Тэйлор, вся усыпанная бриллиантами. Элегантная и роскошная Глория Вандербильт. В углу утопавшего в цветах вестибюля играл струнный квартет. Официанты разносили на подносах шампанское. А приглашенные на вечер все шли и шли. Старые знакомые весело и громко приветствовали друг друга, а новички расточали во все стороны вежливые улыбки.