— Нет, дед, я не в том смысле, — поправился кореец. — Просто глушак для ТТ достать довольно сложно. И времени много надо, и гарантии никакой. Может, тебе проще взять другой пистолет с глушителем. Главное, что по цене будет почти одно и то же. Сам подумай: ствольная коробка с глушителем — это почти что весь пистолет.

Странно, но такой простой поворот темы почему-то раньше мне в голову не приходил. Не иначе Межид меня на века загипнотизировал. Благодаря ему, я всегда знал, что владею оружием, которое любит и умеет убивать, и только с ним связывал все свои планы. А тут еще Чехов. Тоже загипнотизировал. Ведь это его мысль — насчет того, что если в доме хранится пистолет, то рано или поздно он должен выстрелить. Что ж, пусть будет два ствола. Хоть один да выстрелит.

— Ты какой пистолет имеешь в виду? — спросил я.

— А вам какой? Попроще или посерьезней?

— Подешевле.

— Понимаю. Тогда лучше всего «Беретту». Глушитель свинчивается, очень удобно.

— Можно и «Беретту». Почем?

— Это будет стоить… э-э-э… штуку баксов.

Я присвистнул. Почему-то я прикидывал, что ствольная коробка обойдется мне долларов в триста, на всякий случай из дома захватил с собой пятьсот.

— Дороговато, — заметил я.

— Ну так зато вещь!

— Давай за девятьсот, — предложил я, хотя сразу решил, что товар все равно возьму.

— Дедушка, — укоризненно протянул кореец, — мы же не на барахолке, чтобы торговаться.

Мы торговались чуть не в самом центре барахолки, тем не менее последний довод прозвучал весьма убедительно. Я согласился, предупредив, что всей суммы у меня с собой нет. Договорились осуществить обмен через два часа на речном вокзале у причала номер четыре. Место встречи назвал кореец и тут же с легкостью выманил у меня двести баксов задатка. Я отдал деньги, удивляясь себе. В магазине я всю сдачу пересчитываю, а тут вдруг, ничтоже сумняшеся, вручаю незнакомому человеку двести долларов. Я завел эту машину, а теперь она сама набирает ход, а я в ней только пассажир… Впрочем, деньги жалеть теперь незачем.

Как договаривались, через два часа у причала номер четыре меня нашел совсем незнакомый гражданин — не кореец и не Мила — и вручил сверток в обмен на восемь шершавых купюр.

Я позвонил Кате через три дня. В юности мне попался на глаза перевод древнего арабского исследователя — нечто вроде методических указаний насчет, как себя вести, чтобы завоевать любовь женщины. Там сказано, что после первого знакомства непременно следует взять паузу — три дня. Раньше встречаться нельзя, потому что любовь в девушке не успеет как следует разгореться, и позже нельзя — чувство начнет затухать. В общем тогда, в доисторические времена, три дня считались в самый аккурат. Не то, чтобы я так уж доверился древнему арабу, но вообще что-то в этом есть. При этом вовсе я не был уверен, что в Кате по отношению к морщинистому пенсионеру разгорается или остывает хоть какое-то чувство, и даже наоборот, совершенно понятно, что с ее стороны ничего быть не может… Но как забыть ее странный жест с телефоном? И взгляд, исполненный интереса и нежности… Хотя и не нежность это, а одно лишь мое воображение. В общем, само получилось, что через три дня.

Звук ее голоса пробил мое тело, как пуля, отлитая из шоколада со сливками.

— Это… — я замялся, не зная, как лучше представиться, — …Михаил Палыч… Пару дней назад мы познакомились в кафе «Лебедь»… Может, вы не помните…

Какого хрена малодушничаю? Ведь я переступил через свой последний страх.

— Конечно, помню, — радостно отозвалась Катя. — Хорошо, что вы позвонили. А я уже уходить собиралась.

— В самом деле? В смысле — хорошо, что позвонил?

— Конечно. Я сама хотела. Но вроде неудобно. Вроде навязываюсь…

Ничего себе — навязывается! Только опять непонятно, откуда такая радость?

— Может, мы как-нибудь встретимся? Кофе попьем…

Гадский кофе! Никогда мне не научиться оригинальности. Из тупого напитка получился прямо какой-то эротический символ! Кажется, что миллионы людей во всем мире вместо того, чтобы прямо сказать: «Я тебя хочу», бормочут ерунду про кофе.

— С удовольствием, — еще более оживилась Катя. — Правда, я сейчас убегаю на работу. Допоздна. Можно завтра. Я весь день свободна…

Жизнь постоянно подбрасывает загадки, хотя их уж и не ждешь. Может, она решила, что я миллионер, и теперь ее будущее обеспечено? Но что могло навести ее на эту мысль? Французского шампанского я в кафе не заказывал и устрицами не разбрасывался. Одежда на мне… К хай энду не отнесешь. Может, это ошибка? Или я просто не знаю, а на самом деле так часто бывает, чтобы молодые девушки влюблялись в пенсионеров?

Часов в девять вечера после довольно дорогого, но вкусного ужина в ресторане интуристовской гостиницы «Сибирь», допивая свои двести граммов коньяка, опять же недешевого, я соображал, удобно ли на первом свидании приглашать Катю в гости. С позиций ортодоксального пенсионера — вряд ли. А у нынешних никогда ничего не задерживается, как говорится, кишка-то прямая, спешат жить. А если да, то как поделикатнее пригласить? Вообще-то ощущался в ней некий неподдельный интерес к моей персоне. Однако этот факт не только обнадеживал, но и слегка нервировал. Взять с меня нечего. Говорят, что в городе действуют бандитские формирования, промышляющие квартирами одиноких пенсионеров — всякими способами вынуждают подписать дарственную, завещание (или что там еще?), а потом убивают. А может, и убивать не надо, откуда-то берутся же бомжи… Если только предположить, что Катя работает на жуликов и втирается в доверие исключительно ради квадратных метров… Полный кретинизм… Влюбиться в меня — ну, уж это!.. Особенно учитывая разницу в возрасте. Странная получилась бы парочка — юная красавица и убогий отставник…

А вдруг после дня рождения я, натурально, избавился от комплексов и страхов, и теперь из меня наружу прет новая необыкновенная энергетика, которую я сам не замечаю, но она волшебным образом притягивает окружающих людей? Возможно такое? Хрен там избавился. Если избавился, чего тогда маюсь? И шевелится на дне желудка еще одна подлая мыслишка: вот она соглашается, а как все получится? Не встанет, или еще какая-нибудь фигня приключится. В моем возрасте — самое обыкновенное явление… С ходу потерять страх не получается. Напуганным я жил шестьдесят лет, надобно же время, чтобы избавиться от вредной привычки.

Пока я перебирал варианты, Катя вдруг сама сказала:

— Михаил Павлович, у вас сейчас какие планы? Может, ко мне в гости зайдем? Посмотрите, как живу… Через дорогу, на улице Революции…

Как я понимаю, это все равно, что предложить кофе. Но в девушках я все-таки не понимаю ничего. Полное падение нравов…

…Спокойная и патриархальная обстановка двухкомнатной квартиры на втором этаже опять же не вязалась с моими представлениями о привычках танцовщиц варьете. Не молодая девушка здесь должна обитать, а почтенная семья пенсионеров — этажерочки, полированная «стенка», одна тысяча девятьсот шестидесятого года производства, скатерть с кисточками на круглом обеденном столе…