двигая бедрами, и я слегка кусаю ее. Моей малышке нравится, когда с ее сосками играют.

Ноги Виктории поднимаются, она начинает тяжело дышать.

– О-о-о… Кэптен, м-м-м, – стонет она, ее руки скользят по моей спине, притягивая к себе.

Я ложусь на нее, продолжая работать бедрами, и ее стоны летят прямо мне в ухо, зажигая меня все больше.

– М-м-м… Сильнее… Еще…

Ее ноги раздвигаются шире, и я толкаю член так глубоко, как могу. Стенками влагалища она сжимает его.

Вдавливаю ее в матрас, наши стоны наполняют все вокруг. Огонь распространяется по моему паху, мышцы напрягаются, теперь я двигаюсь все быстрее и быстрее. Когда ей становится слишком хорошо, чертовски хорошо, она не пытается меня остановить, и я продолжаю, зная, что ее оргазм уже подступил.

Вонзаюсь глубже, толкаясь, и ее громкий стон летит мне прямо в ухо.

Дергаюсь, наполняя ее, и мой лоб прижимается к ее лбу.

– Черт, м-м-м… – Толкаю сильнее, и она окончательно улетает. Как и я.

Медленно ее мышцы расслабляются, и я собираюсь слезть с нее, но она обхватывает меня руками, удерживая на себе.

Руки рисуют маленькие круги на моей спине, дыхание приходит в норму.

– Эй, Кэп? – шепчет она.

– Красавица? – Целую ее в шею, пробуя на вкус пот, который я честно заработал.

– Я люблю тебя.

Мой язык замирает, а ее пальцы продолжают рисовать на моей коже.

Встречаясь с ней взглядом.

Такая уверенная, такая честная и открытая.

Моя малышка.

Моя красавица.

Прижимаюсь губами к ее губам, и она запускает руки мне в волосы, чуть оттягивая голову назад.

– Кэп, тебя, кажется, ждет маленькая девочка, – говорит она, и мне требуется две секунды, чтобы сообразить.

– Нет, детка, – шепчу я и тяну ее с кровати. – Маленькая девочка ждет нас.

Виктория улыбается и кивает.

– Но сначала пижама.

Она идет к комоду, а я беру полотенце, оборачиваю его вокруг талии и собираюсь пойти в свою комнату.

У дверей я оглядываюсь на нее.

– Если ты не уверена, Ви, или сомневаешься, ты свободна, – говорю я. – Но хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя и буду любить всегда.

Слезы наполняют ее глаза, она кивает.

– Увидимся через пять минут, капитан.

– Через две, красавица.

Она смеется и отворачивается.

В ту секунду, когда я, уже одетый, выхожу в коридор, Зоуи и Ройс поднимаются по лестнице. Зоуи, заметив Викторию, которая тоже вышла, бежит к ней, а Ройс останавливается рядом со мной. Он держит в руках тарелку с попкорном и термос – уверен, с горячим шоколадом, – в зубах он зажал упаковку одноразовых пластиковых стаканчиков.

Я смеюсь, выдергиваю упаковку, и он кивает подбородком на Викторию.

– Ну, что скажешь, брат?

Я ударяю его по спине, чтобы не был слишком любопытным.

У меня все нормально, я счастлив, и не сказать, что прежде я был близко знаком с этим чувством.

Мы идем в игровую. Ройс ставит тарелку на стол и начинает разливать шоколад по стаканчикам. Я падаю на диван, Зоуи забирается рядом со мной, Виктория садится с другой стороны и берет пульт. В тот момент, когда она включает телевизор, держась за руки, входят Мэддок и Рэйвен.

Рэйвен толкает Викторию в плечо:

– Эй, подвинься, – и они с Мэддоком усаживаются.

Ройс наливает им шоколад и садится на подлокотник дивана.

– Есть еще местечко?

Все взгляды устремляются к двери – пришел наш отец.

Ройс кивает и говорит:

– Все уместимся, пап, – и льет шоколад в стаканчик.

Наш отец садится, и мы вшестером смотрим на Зоуи.

– Что у нас будет сегодня, Зо-Зо?

Все смеются, когда она кричит:

– Тролли!

Ответ ожидаемый, но если в любой другой вечер мы могли бы попытаться убедить ее выбрать что-то другое, то сегодня – нет. Сегодня каждый получает то, в чем больше всего нуждается. И прямо сейчас – и всегда – больше всего мы нуждаемся друг в друге.

Мы – семья.

Мы – Брейшо.

Я провожу рукой по головке Зоуи, и она поворачивается ко мне с улыбкой, потом забирается мне на колени, чтобы обхватить мое лицо. Трется своим маленьким носиком о мой и смеется, когда я делаю то же самое.

– Эскимосские поцелуи, папочка.

И объятия бабочки, малышка.

Вот в чем смысл жизни.

Глава 38

Кэптен

– Папочка, кто это? – спрашивает Зоуи, когда я ставлю фотографию в рамке на ее туалетный столик.

Я смотрю на лицо Перкинса. В реальной жизни мне никогда не доводилось видеть его улыбку, но на фотографии она сияет ярко, молодо и светло.

– Это твой другой дедушка. Его звали Коннор.

– А можно ему тоже пойти в зоопарк со мной и дедулей?

Я сглатываю.

– Нет, Зо-Зо, он не сможет пойти.

Ее маленькие плечики опускаются, а я встаю перед ней на колени и с улыбкой притягиваю к себе.

Голубые глаза медленно поднимаются на меня.

– Он не сможет пойти с тобой куда-нибудь, Зо, но когда ты ложишься спать, прежде чем закрыть глаза, ты можешь рассказать ему что хочешь.

– Хорошо, папочка.

– А теперь, – улыбаюсь я, – хватай свой рюкзак, ведь ты собираешься немного поиграть с Маком и Хлоей, помнишь, да?

– Ага!

Она хватает рюкзачок и бежит впереди меня, не останавливаясь. У машины ее ждет Ройс. Задняя дверь открыта, и она забирается внутрь.

Остальные тоже выходят, Мэддок и Рэйвен едут на своей машине, Ролланд и Мейбл садятся к ним.

– Встретимся в зоопарке? – спрашивает отец.

– Да, конечно.

Я смотрю, как они отъезжают, вытаскиваю телефон и пересылаю письмо Виктории. Она выходит на крыльцо как раз в тот момент, когда ее телефон пикает.

На ее лице я вижу тревогу, когда она начинает читать:

Кэптен!

Как ты и просил, вот последние записи голосовой почты Марии Веги.

Странная просьба, поскольку десять из десяти от тебя.

Мои наилучшие пожелания, Джеймс.

Глаза Виктории встречаются с моими, и она в замешательстве качает головой.

– Я не понимаю.

Я кладу руки ей на плечи.

– В тот день, когда я узнал, что Мария умерла, я был мудаком по отношению к тебе, и да, во многом это было потому, что я был зол: в твоей жизни случилось что-то настолько огромное, а ты и не подумала поделиться со мной. Понимаю, ты была уверена, что мне все равно…

Глаза Виктории не отрываются от моих.

– Знаешь, последние два года я ложился спать, слушая ее голосовые сообщения. Она рассказывала, как прошел день Зоуи. Что моя дочь сделала, что сказала или узнала. Каждую деталь, понимаешь, и это не было для нее рутинной работой. Мария смеялась, иногда плакала, когда делилась мелочами, но потом Зоуи вернулась домой, и голосовые сообщения прекратились.

– И ты начал сам