ее трусы, пора от них избавиться. Скольжу рукой, стягивая их, а заодно снимаю свои.

Ее руки оставляют меня, я на секунду поднимаю взгляд и вижу, как она теребит свои соски, наблюдая за мной, но мне не до этого, вагина истекает соками, которые я пью, и мои нетерпеливые пальцы стремятся к дырочке у нее в попке.

Ее ноги раздвигаются еще шире, и мой член предвкушает продолжение. Но я пока повременю, поиграю с ней еще немного.

Я приподнимаюсь, а она тянет подбородок, чтобы сократить дистанцию. Приоткрывает губы, но за секунду до того, как мой рот должен был встретиться с ее, я быстро погружаюсь в изгиб нежной шеи.

Она издает тихий стон, и я сдерживаю дрожь, целуя ее от плеча до линии волос.

Но у нее свои планы. Ее пальцы скользят по моим волосам, собирая их в горсть, и она тянет, пока мои глаза не встречаются с ее.

Глаза у нее мрачные и требовательные, какими и должны быть. Она берет меня за щеки и удерживает. Кажется, ей хочется что-то сказать, но я не даю ей такой возможности. Мои губы опускаются на ее губы в страстном поцелуе, и я понимаю, как отчаянно она хотела этого.

Она водит языком у меня во рту, а потом как-то очень ловко двигает бедрами и опускается прямо на мой член.

Я рычу, моя рука взлетает, чтобы схватить ее за задницу, и она вскрикивает, ее голова откидывается назад.

Ви двигает бедрами, и пальцы на моих ногах поджимаются.

– Черт, – хриплю я, пока она погружается в меня толчок за толчком.

Я помогаю ей, вгоняя в нее свой член, и она стонет.

– Боже, так хорошо, красавица…

Наклоняюсь вперед и втягиваю ее сосок в рот.

Она тяжело дышит.

– Продолжай, продолжай… – умоляет она, и ее пальцы дрожат на моих плечах.

Удерживая мой член в себе, Ви целует меня дико, страстно, оставляя синяки и заставляя меня стонать.

Потом она сползает с меня, поворачивается и встает на четвереньки.

Встретившись со мной взглядом через плечо, Ви опускается так, что ее сиськи касаются покрывала, и я вижу только одно – загорелую и подтянутую задницу.

Мой пульс выходит из-под контроля, когда я снова проскальзываю внутрь; несмотря на весь свой опыт, я никогда не испытывал ничего подобного.

Я полностью в ней, и дело не только в моем члене.

Гребаный жар разливается по моим венам; стон Виктории заставляет меня открыть глаза.

Пробегаю пальцами по ее спине, сжимаю ее волосы в кулаке и тяну.

Она поворачивается и снова смотрит на меня.

– Смотри, детка, – говорю я ей. – Смотри, как я тебя трахаю. Смотри, что ты со мной делаешь.

Трахаю ее сильнее, быстрее, нет больше ничего, кроме шлепков моих яиц по ее заднице, пьянящих всхлипов и сочных стонов, которые разносятся по всему дому.

Ви начинает дрожать, и я обхватываю рукой ее живот, продолжая трахать.

– Уже близко, – выдыхает она. – Уже почти…

Двигаюсь короче и еще быстрее, мои пальцы скользят, чтобы ухватить ее клитор.

– Кончи со мной, Кэптен, – стонет она, быстро работая бедрами. – Кончи…

И я делаю это.

Я кончаю мощно и так же громко, как она.

Потом я разворачиваю ее и проскальзываю обратно, и она снова дрожит подо мной.

Ощущения почти невыносимые, мое тело на пределе, но я еще не готов отпустить ее.

Не сейчас.

Касаюсь губами ее шеи, и она вздыхает; этот звук проникает мне прямо в душу.

Она подо мной, ее ноги опустились, руки скользят по моей спине.

– Это было чертовски хорошее «да», красавица.

Она смеется, а я приподнимаюсь, чтобы посмотреть ей в глаза.

Моя красавица.

Моя девочка.

Мое будущее.

Эпилог

Виктория

– Эй, Зо-Зо, – шепчу я.

– Что? – Она тоже говорит шепотом, но все равно привлекает внимание всех в машине.

Так и есть, я не единственный человек, который начинает смеяться.

– Зо-Зо, Рора пытается заставить тебя проговориться о нашем секрете? – спрашивает Кэптен с водительского сиденья. – Вообще-то я просил Рору сидеть с закрытыми глазами.

– Рора! Ну что ты смеешься? Это плохо! Папа сказал не подглядывать! – Малышка поднимает руки, чтобы прикрыть мне глаза. – Она не смотрит, папа. Я все исправила.

Ройс смеется рядом со мной, и судя по скрипу кожаного сиденья (я же не вижу), Рэйвен тоже повернулась, чтобы посмотреть назад.

– Хорошая работа, Зо. Почти готово, солнце мое, подержи ей глаза закрытыми еще пару минут, – говорит Кэптен.

Зо-Зо держит, мы съезжаем с шоссе, и я чувствую, что дорога становится ухабистой.

– Не открывай глаза, – говорит мне Кэп, когда двигатель затихает.

И не буду, раз он просит.

Я слышу, как он отстегивает сиденье Зо-Зо, слышу, как она говорит кому-то «подожди, Бро».

Рука Кэптена скользит по моему бедру к замку ремня безопасности и отстегивает его.

– Зо становится Ройсом в миниатюре, я уже опасаюсь, – шутит он.

Я смеюсь, и он тащит меня за руку, пока мои ноги оказываются снаружи.

– Глаза не открывай, просто послушай, – говорит он, сжимая мои руки. – Всю свою жизнь до недавних пор ты делала то, что тебе говорили другие, вернее даже так – что тебе приказывали другие, и ничего – для себя самой. – Его лоб прижимается к моему, и я переплетаю свои пальцы с его.

– Кэп…

– Подожди, Ви. Сегодня я хочу, чтобы ты огляделась и нашла то, что тебе нравится. Что найдет отклик в твоей душе, и я хочу, чтобы это было твоим.

Мои мысли начинают метаться, когда я пытаюсь пред-ставить, где мы находимся и о чем он говорит, но развязка близка.

Кэп помогает мне выйти из машины, дверца внедорожника с легким стуком закрывается за моей спиной.

Губы Кэптена находят мое ухо, и сначала он просто дразнит меня, вдувая горячий воздух, а потом целует.

Его легкий смешок говорит, что мой тихий стон, дрожь, пробежавшая по коже, – это то, чего он добивался.

– Моя красавица всегда хочет меня.

– Тебя невозможно не хотеть, – хриплю я. – Ты умеешь возбуждать.

– И всегда буду.

– Обещаешь?

Вместо ответа он говорит:

– Открывай глаза, красавица.

Я делаю это и замираю.

В нашу сторону дует легкий ветерок, и до меня доносится бесподобный аромат. Цветы… Множество цветов, целые поля цветов, любой формы, любого цвета… А по бокам стоят большие теплицы, и я подозреваю, что там собраны самые редкие виды.

Я хочу, чтобы ты огляделась и нашла то, что тебе нравится. Что найдет отклик в твоей душе.

У меня перехватывает дыхание, Кэп кружит меня в своих объятиях, а когда опускает на землю, его пальцы скользят